Сафари во времени
Шрифт:
– Эта пыточная, – подтвердил мои догадки Главный, уставившись на меня своими поросячьими глазками. – Не хочу угрожать, но ты должна помочь мне. Покажи путь в ваш мир. Если откажешься, я готов применить силу. Мне уже нечего терять. Лохматый бунтарь загнал Совет в угол.
Но мне были не страшны его запугивания. Все, о чем я могла думать сейчас, это об Алексее. Поэтому взгляд мой метался по комнате в поисках выхода. Тем временем Главный порылся в кармане плаща и достал миниатюрный арбалет.
– Знаешь, что это? – спросил
– Что, если я окажусь быстрее? – спросила я, вскидывая руки.
– Вот и проверим, – сказал он, одышливо пыхтя.
Мы стояли друг напротив друга, оба не решаясь отступить или напасть. И тут за спиной Главного открылась дверь, которую было незаметно в темноте, и в нее ввалился мокрый Пешехонов. Вода текла с него ручьем, оставляя влажные следы. От облегчения у меня даже выступили слезы. Советник, затравленно дернувшись, грузно подскочил ко мне и вцепился в руку.
– Скажи мне, где проход в Большой мир! – зашипел он. – Отведи меня туда!
Но я его не слышала. Во все глаза смотрела на Алексея.
– Делай, как говорю! – взревел Главный и трясущейся рукой навел арбалет на Пешехонова. – Веди меня к проходу в ваш мир или я убью его!
Алексей бесстрашно бросился на советника, с одного удара отправляя того в нокаут. Главный пошатнулся и грузно рухнул на пыточное кресло. Он верещал и беспомощно дергал толстыми ручками и ножками, не в силах подняться с острых гвоздей.
Алексей радостно обнимал меня.
– Ты жив, – плотно прижималась я к нему, несмотря на сырую одежду, – ты жив.
Он наклонился и поцеловал меня.
Пробежавшись взглядом по стенам, мы обнаружили еще одну дверь и поспешно вышли в нее. Мы оказались на лестничной площадке между этажами. И тут услышали громкий голос Верманда, раздавшийся с улицы.
– Большой Дом взят! – кричал он, и его тут же подхватила сотня других голосов. – Да здравствует Долина!
Послышался топот ног, и мы увидели спускающихся друзей. Они бросились к нам, радуясь, что мы невредимы.
– Где Главный? – коротко спросила Илза.
– Прохлаждается на дыбе, – пошутил Алексей.
– Мы нашли комнату пыток, – пояснила я.
– Позже отправлю туда воинов, – кивнула Илза.
– Верманд зашел обратно в Дом, – оповестила нас Катрина, стоявшая рядом с ней, – самое время встретить победителя! Скоро на площади соберется вся Долина!
– Осторожнее с Верм… – начала я и осеклась, встретившись взглядом с Томми. Он незаметно указал головой на Илзу.
– Скорее вниз, – скомандовала та, и мы отправились к тронному залу.
В Доме были слышны отголоски битвы. Кое-где воины Совета все еще пытались отстаивать его честь, но в целом здание стояло полупустым. Все стремились на площадь, чтобы поздравить друг друга. Мы, воодушевленные победой, словно
– Нет! – вскрикнула я, намереваясь броситься к ним, но меня остановил голос Верманда:
– Стоять! Всем спрятаться за колонны!
Высунувшись из своего угла, я переглянулась с Томом, который кивнул мне для успокоения. Он зажимал рану, но, кажется, в остальном был невредим, в отличие от Илзы. Я перевела взгляд и увидела, как народный вождь с искаженным от злости лицом с размаху ударяет стоявшего в тени стрельца кулаком под дых. Тот, не успевая заправить в арбалет новую стрелу, падает на пол. Верманд, недолго думая, хватает валяющийся на полу меч и, показав недюжую силу, полностью отсекает тому голову. Я вскрикнула.
– Велел же прятаться,– раздраженно крикнул он мне, а сам опустился на колени перед Илзой. Он погладил ее по щекам, удрученно опустил голову и закрыл ей глаза.
То, что он сделал потом, удивило меня. Это выглядело своего рода обрядом или ритуалом. Он выдернул из сердца девушки стрелу и над ее грудью кистями рук изобразил жест, который обычно используют, чтобы собрать воду в ладони. Он словно чашей собирал ее душу, которая, по его мнению, должна была просочиться из раны девушки. Потом Верманд поднял руки над головой и сдул несуществующую субстанцию по направлению к небесам.
– Теперь ты родишься в большом мире, как и хотела, – сказал он и встал, не выказывая больше ни грамма скорби. Мы вышли из своих укрытий, желая поддержать его, но он отмахнулся, предпочитая не поднимать больше этот вопрос.
– Пусть с тяжелыми потерями, но мы победили, – сказал он угрюмо, и взгляд его упал на трон, стоявший в центре зала на возвышении. Это деревянное кресло было обшито алой парчой. Оно скорее напоминало мне бутафорию из театра, чем настоящий трон. Ничего необычного, никаких лишних атрибутов. Но для Верманда, похоже, оно значило многое. Он трепетно, почти с нежностью, провел рукой по спинке, потом по подлокотникам и как ребенок зажмурился от счастья, будто ему только что преподнесли великий подарок.
Потом он взглянул на меня и доложил:
– Оставшиеся в живых советники сидят в темнице. Всех погибших похороним с почестями, будь то мои приближенные или их.
Я кивнула ему в знак согласия и поддержки его решения.
– Ты ранен, – заметила я и указала на его ногу. Он лишь отмахнулся.
– Это пустяки, на которые не стоит обращать внимания.
– Я так испугалась, когда Алексея утянули в реку.
– В реку? – так достоверно изобразил он изумление, что я просто поверить не могла, как можно так открыто врать в лицо.