Сага листвы
Шрифт:
— Еще скажи, что тебе не понравилось, — криво усмехнулся пришлый и, увидев, как сжимает кулаки некромант, неожиданно рассмеялся. — Ладно, прости. Не думал, что ты такой впечатлительный. Хотя…
Торус сделал загадочное лицо, а Салзар насупился еще больше и поправил сползшую с плеча простыню. На всякий случай.
— Что «хотя»?
— Многовековая практика навела меня на мысль, что если кто чего действительно не хочет, то магия не сработает. Это я о любищах.
— Да я тебя! — Салзар взъярился. Не потому, что были нарушены
Мидес вскочил на ноги, всерьез собираясь набить Торусу морду, ну или заклинанием припечатать, тут уж как получится.
— Вот еще одно подтверждение правдивости моих слов, — эйп Леденваль криво усмехнулся, глядя снизу на воинственно пыхтящего некроманта. — Не задень я правды, ты бы так не взбеленился. Ладно, Мидес. — Торус посерьезнел. — Во-первых, пожалей павильоны. Если мы сейчас устроим магический поединок, от них мало чего останется. А, во-вторых, прости.
Честно.
Эйп Леденваль тоже поднялся и протянул некроманту ладонь:
— Обещаю, что без твоего согласия больше не стану устраивать подобное.
Иногда мне просто сложно удержаться, любовная магия — моя природа, порой я пользуюсь ей неосознанно. К тому же, мой народ куда проще относится к таким забавам.
Некромант сглотнул, с трудом подавив рвавшуюся наружу темную волну магии. Действительно, несдержанность ни к чему хорошему сейчас не приведет. К тому же, а ну, как Торус действительно прав, и есть у Мидеса в душе тайный уголок, о котором хозяин не подозревает?
Он медленно пожал протянутую руку и сердито буркнул:
— И часто ты не сдерживаешься?
— Ага, — пришлый обезоруживающе улыбнулся. — В защиту себя скажу только, что недовольные, навроде тебя, редко попадаются.
— Представляю, в каких кругах ты вертишься, — скривился Мидес.
Плюхнулся отбратно на скамеечку и, поняв, что проголодался, решительно потянулся к блюду с пирогами.
— Круги как круги. Скучающие аристократы, в основном. Но это славно, что в тебе наконец-то проснулся аппетит.
Эйп Леденваль удовлетворенно кивнул и последовал примеру друга.
Глава 17
— Сидеть! То есть, молчать! То есть, и то и другое!
На старичка-профессора с седой всклокоченной шевелюрой смотреть было одновременно и смешно, и грустно. Он широко размахивал руками, суетливо перебегал с места на место, рассказывая подопечным о том, как следует обращаться с каталогом и, время от времени, пытался усмирить смешливых девиц с женской половины аудитории. Впрочем, назвать аудиторией небольшой зал в закрытой части библиотеки язык не поворачивался. Общее занятие второкурсников всех магических школ проводилось здесь раз в неделю, и Хельга
Девушка с трудом сдержала зевок. Конечно, глупо было ожидать, что за время, пока она гостила в Ледене, в Академии что-то могло измениться.
Всё так же хихикали девицы, а юноши выбрасывали Корабельную колоду, не обращая внимания ни на девиц, ни на разошедшегося профессора. Последний, небось, и волшбу толком применять не умеет — в самом деле, только недоучка согласится преподавать библиографию. Пусть и в закрытых залах…
— Скучно, — буркнула Хельга и, подперев щеку кулаком, уставилась в пыльное окно. Интересно, дождь сегодня будет?
— А он мне, представляешь, громко так: «Когда я вижу ваши розы, всадившие в меня занозы, то сердце трепетно болит и о любви мне говорит». Обожаю поэтов!
Лизетта Симблдарк, дочка ректора Академии, добрых полчаса расписывающая мисс Блэкмунд подробности очередного романа, восторженно взвизгнула. Профессор дернулся, обернулся, грозно нахмурив кустистые брови, однако увидев, кто на этот раз нарушил тишину, благоразумно промолчал. Дисциплина дисциплиной, но любимое чадо Мэтра — тема деликатная.
— Его зовут Алиелор… правда, изысканно? — закатила глаза Лиззи.
Хельга кивнула с кислым видом и стала перекладывать каталожные карточки с витиеватыми, выцветшими от времени надписями.
— Неужели Академия не может позволить себе что-то более практичное? Девушка вспомнила Леденский каталог на цепи и невольно улыбнулась. — Интересно, а если оживить все эти карточки? Представляешь, какой ор поднимется?
— Что за глупости ты несешь! — возмутилась Лиззи и вдруг крепко впилась пальцами в запястье соседки: — Ох! Я знала! Я чувствовала! Он меня нашел!
Мисс Блэкмунд равнодушно глянула на дверь, в которой маячила новая порция опоздавших, и вздрогнула, увидев высокую фигуру Торуса.
— Вон тот, черненький, — продолжала, с придыханием, мисс Симблдарк, — который твоего Мидеса за плечо держит. Боится, что сбежит?
И Лиззи захихикала.
— Как, говоришь, его зовут? — нехорошо прищурилась Хельга, натянутой улыбкой отвечая на взмах руки Салзара.
— А… Алиелор, — Лизетта наморщила хорошенький лобик. — Саон, кажется.
Откуда его Мидес знает, интересно?
— А это его родственник, — мстительно сказала мисс Блэкмунд, наблюдая, как друзья протискиваются между столов по мужской половине. — Деверь.
Или как это называют? Муж сестры, в общем.
Дочка ректора закатила к потолку синие глаза, очевидно, рисуя в уме родственные линии, потом внезапно помрачнела, недобро зыркнула на Хельгу и замолчала.
Впрочем, та уже забыла и о Лизетте, и о карточках, и о седом профессоре. Она во все глаза смотрела на две чернявые макушки, склонившиеся друг к другу, и не знала, радоваться ей, или огорчаться.