Сага о Хельги
Шрифт:
– Идите и найдите нам свежего мяса вместо того, чтобы насмехаться над молодым конунгом в его первом походе! – И он показал на тропинку, огороженную невысоким плетнем, которая выходила на берег через дюны.
Корабль приблизился к берегу, но совсем близко подойти не смог, потому как уже в двух полетах стрелы от берега было мелко. Рагнар приказал кинуть якорь, а Кетилю и остальным кивнул, чтобы лезли через борт в воду. Кетиль снял башмаки и полез первым. Воды было ему по пояс, и он крикнул, чтобы брали только мечи, а щиты и кольчуги оставили бы на корабле, потому как серьезной битвы не ожидается, а брести по воде в кольчуге и со щитом не очень удобно.
Выбравшись на берег, они сняли
– Разве нам не надо послать кого-то одного разведать, что там за дюнами? – спросил Хельги, догнав Кетиля. – Кто знает, кто там прячется?
– Если ты хочешь спасти своих товарищей от ножей кровожадных пруссов и принять первый удар, то можешь пойти и разведать, – сказал Аслак.
Хельги посмотрел на него с вызовом и ответил, что у него нет страха и если Аслак готов спрятаться за его мечом, то для него это будет честью.
Тут Кетиль прервал перебранку, сказав, что если в дюнах их ждет засада, то одинокий воин не сможет даже подать знак остальным, потому вернее идти всем вчетвером, чтобы помочь друг другу, если кого ранят.
Они поднялись на гребень и увидели, что за ним есть ложбина в сажень глубиной и в четыре сажени шириной, а потом возвышается второй ряд дюн. А сразу же за ним начинается роща высоких сосен. Пройдя рощу, они вышли на поляну, заросшую травой. В трех полетах стрелы от них виднелась землянка, над которой курился дымок, а вокруг за невысокой изгородью паслись пара дюжин овец.
– Гудбранд всегда знает, когда взять серебро, а когда запас еды, – сказал Аслак. – Сегодня у нас снова будет свежатина.
Они тихо подкрались к землянке, и Кетиль, резко распахнув дверь, с мечом в руке бросился внутрь. Послышался сдавленный крик, и Кетиль снова появился снаружи, таща за собой перепуганного пастуха. Тому на вид было лет двадцать, и он не особенно противился, когда его руки связали за спиной его собственным поясом и заткнули рот мхом. Дверь приперли снаружи поленом на случай, если пастух изловчится развязаться.
Затем Кетиль и все остальные поймали по овце. Так, с блеющими овцами на плечах, вернулись они обратно к кораблю. А там уже горел костер, и овец встретили радостными криками. Харальд Заяц сказал, что, видно, боги снова к ним благосклонны, если вместо одной овцы, что Рагнар принес в жертву Эгиру, они дарят им целых четырех.
Поев и отдохнув, Рагнар сказал, что стоило бы привести на берег и остальных овец и приготовить солонину – благо, соли у вендов они взяли немало. Однако Гудбранд ответил, что солониной наесться они всегда успеют и что лучше им взять овец живыми. Он приказал построить для них на корабле небольшой загон на носу, а затем велел Хельги, Арни и Аслаку отправляться снова к землянке пастуха. Но уже темнело, и Хельги сказал, что они переночуют в землянке, следя, чтобы жители этих мест не пришли за своей скотиной, а наутро пригонят всех овец вместе с пастухом.
До землянки дошли они споро, но когда заглянули внутрь, пастуха там не оказалось. Ремень, которым ему связали руки, был перетерт об осколки глиняной тарелки, которая, разбитая, лежала на земляном полу. Дверь, когда они пришли, оставалась припертой снаружи, но в дальнем углу землянки в крыше виден был лаз. Аслак сказал, что, видать, пастух так испугался, что превратился в птицу и выскочил через крышу.
Хельги огляделся по сторонам, стараясь понять, куда тот мог пойти. Тропинка, начинавшаяся у берега, вела к поляне и землянке, а затем снова уходила в лес с противоположной, восточной, стороны поляны. Еще одна тропка тянулась от землянки на юг через поляну и тоже уходила в лес. Хельги и Аслак переглянулись. Затем Аслак крикнул Арни, чтобы
Хельги прошел около четверти мили и увидел, что лес заканчивается песчаными дюнами. Поднявшись на гребень одной из дюн, он увидел перед собой море. А за ним в нескольких милях берег. Стало ясно, что были они на острове или на длинной песчаной и узкой косе. С вестью этой Хельги вернулся к землянке. Там его уже ждал Аслак. Хельги рассказал ему про свою находку, а Аслак сказал, что в полумиле он нашел небольшую деревню на три дома, но что все дома стояли пустыми с распахнутыми дверями. По всему видать, пастух предупредил своих, и они ушли в лес, забрав скотину и те пожитки, что можно унести.
Уже стемнело, и Аслак предложил скорее возвращаться на берег, ведь ночью жители деревни могли осмелеть и прийти посчитаться с теми, кто ворует их овец. Однако Хельги ответил, что вряд ли местные крестьяне, даже ежели обопьются крепкого меда, дерзнут напасть на вооруженных воинов. Зато если они уйдут, то овец жители могут и увести.
На это Аслак ответил, что вооруженный воин у них только один – это он сам, а двое других – это играющие мечами мальчишки, которых мог бы победить в равной схватке даже пастушок, что от них убежал. И что лучше им взять еще несколько овец и вернуться к остальной команде.
На это Хельги сказал, что, может быть, он еще и молод годами, но в отличие от некоторых других не боится нескольких крестьян, у которых нет даже мечей. Но если Аслак хочет вернуться к остальным, он не будет его удерживать.
Аслак, разозлившись, сквозь зубы заявил, что мало кто мог похвастаться тем, что напугал его и что, хотя то, что они делают, немногие назовут благоразумным, он останется с Хельги, чтобы снова спасти его от неминуемой гибели.
Тогда они развели огонь в очаге и условились, кто из них в какой час будет стоять на страже. Хельги заснул, а Аслак остался сторожить. Спустя некоторое время вернулся Арни. Ему досталась утренняя стража, потому он также лег на землю, прикрылся плащом и захрапел. Когда две крайних звезды Ковша показали на север, Аслак разбудил Хельги, а когда на северо-восток, – Хельги передал стражу Арни. Тот неохотно выбрался из землянки и огляделся. Скоро начало светать, и виден стал дальний конец овечьего загона. Арни обошел его по кругу, убедившись, что на овец никто не покушается. Тогда он сел у двери и стал ждать рассвета. Но, сидя, он стал засыпать, потому решил снова обойти вокруг загона. На небе появились красные сполохи, и в лесу запели птицы. Арни опять уселся у двери землянки. Все вокруг было спокойно, и он сказал себе, что никому не помешает, если он немного посидит, а не будет бродить вокруг. После этого его голова упала на грудь, и он задремал. И очнулся только от встревоженного крика птиц. Арни протер глаза и огляделся. Затем встал и решил снова обойти загон. Однако не успел он подойти к дальнему, южному, концу, как из леса прилетела стрела и ударила его в горло. Арни, хрипя, упал навзничь.
Аслака птицы тоже разбудили, и он выглянул из землянки. Первое, что он увидел, были странные создания в одежде из ветвей и листьев, что приближались к землянке из леса. Аслак крикнул Хельги, что на них напали лесные тролли, и вытащил из ножен меч.
Нападавших было около двух дюжин, и вооружены они были луками, копьями и длинными ножами. Когда они оказались ближе, Аслак разглядел, что это были люди, к одежде которых были привязаны ветки и пучки травы. Тогда он встал у входа в землянку и взял меч обеими руками. Нападавшие, не останавливаясь, кинулись на него. Подбегая, они растянулись на несколько шагов, и Аслак смог встретить их по одному.