Сага о Копье: Омнибус. Том I

Уэйс Маргарет

И вот наконец они доползли до последней пещеры. Гном положил Хаука на набитый соломой тюфяк у дальней стены, этот тюфяк после каменного ложа в тюремной камере показался Хауку пуховой периной. На стенах пещеры имелись светильники, язычки огня дрожали — значит, здесь была даже вентиляция.

Гном старался ничем не побеспокоить Хаука, не нарушить его покой. Он, что-то тихо бормоча себе под нос, обошел пещеру, нашел какую-то еду и несколько фляжек с водой. В центре каменной комнаты стояла небольшая жаровня. Время от времени гном подходил к ней,

подсыпал угля и при этом каждый раз оглядывался на лежащего Хаука, его непрерывное бормотание становилось уже почти неслышным.

Хаук разглядывал его, стараясь делать это незаметно. Старые карие глаза были явно безумными, но сейчас в них поблескивало что-то доброе и сердечное, отгоняющее боль, тоску и страх. Хаук не знал, почему он оказался здесь, и пока был не в силах расспрашивать таинственного гнома.

Мало- помалу, как наступающий на берег прилив, к Хауку возвращались силы. Что ж, надо терпеть. Пока. Когда он наберется достаточно сил, к нему вернутся его гнев и ненависть. А сейчас он должен терпеливо ждать, когда он сможет отомстить Рилгару за все.

И тогда он поднимется и вырвет сердце из груди подлого ублюдка и разобьет его о камни.

Глава 21

Станах левой рукой поднял правую, сломанные пальцы которой казались тяжелыми, бесчувственными кусочками металла. Ноги плохо слушались его; когда, поддерживаемый Кембалом, он сделал первые неуверенные шаги, то чуть не упал. Глубоко вздохнув, он двинулся к выходу из пещеры. Кембал стал уверять, что он скоро восстановит силы.

Добравшись до выхода, Станах прислонился к каменной стене и посмотрел на реку. Он надеялся, что Кем прав. Подобно темному туману, над водой вверх по реке плыл дым, гонимый сильным холодным ветром; небо над лесом озарялось красными сполохами. По берегу с Мечом Бури на боку бежала к возбужденно приплясывающему у воды Лавиму Кельда. Она схватила кендера за руки, пытаясь заставить его постоять на месте хоть минутку; наконец ей это удалось, он выслушал ее и, подхватив свои сумки, пошел вниз по течению к Тьорлу — тот, стоя у воды, что-то внимательно в ней разглядывал.

Станах увидел: из леса вышли и подошли к эльфу Финн и Лер. Финн показал рукой на север.

Гном обернулся и спросил Кембала:

— Что случилось?

Кем озабоченно укладывал в сумку лекарские инструменты и лекарства.

— Они говорят, что горит лес. Мы уходим отсюда, Станах. Как ты считаешь: ты можешь идти? Финн хочет как можно скорее уйти за реку, иначе нам не спастись от огня.

— Да? Если я должен идти, значит, я могу идти.

В пещеру вошел Лер, его волосы были, как всегда, взлохмачены. Он посмотрел на Станаха, а потом шлепнул его по плечу так, что гном должен был прислониться к стене, мысленно благодаря ее за то, что она оказалась рядом.

— Ну как? Ты сможешь сам идти, да? Отлично. Кем, пора топать отсюда. Кем быстро упаковал свою лекарскую сумку и вскинул ее на плечо.

— Огонь уже

близко? Лер, а кто поджег лес, не знаешь?

— Да, огонь близко и, главное, идет на нас. И очень быстро. — Лер осмотрел пещеру: не забыл ли чего? — Будем надеяться, что и всем остальным из наших удастся уйти от пожара. Жаль, что не знаем, докуда он уже разросся… Финн говорит, что на том берегу есть заранее обговоренное место, где мы должны встретиться с нашим отрядом.

Сказав это, Лер тотчас ушел, видимо, посчитав, что он вполне обстоятельно ответил на вопрос брата о причине пожара. Кембал вслед ему скроил недовольную гримасу.

Станах уходил из, пещеры с привязанным к спине мечом и с чувством страха в груди.

— Река здесь не особенно широка, — сказал Тьорл, — и глубиной разве что до пояса. Ты сможешь перейти ее, Станах?

Силы к Станаху действительно быстро возвращались — то ли потому, что Кембал был хорошим лекарем, то ли потому, что надвигалась огненная стена пожара; но ясно было: он просто обязан перейти реку! Он взглянул на небо. Луны уже зашли, красное свечение неба над лесом выглядело зловеще.

— Да, я перейду реку, не беспокойся, — сказал он Тьорлу.

Эльф кивнул головой, но Станах увидел: в его глазах мелькнула тень сомнения.

— Я пойду сразу же за тобой. Кем говорит: ты должен беречь руки; постарайся их не замочить.

Первым в воду вошел Финн — высоко над головой он держал лук — и почти сразу скрылся из глаз: над рекой стлался уже густой дым.

Подняв над водой перевязанную руку и надеясь, что хорошо смазанные ножны защитят от воды привязанный у него за спиной меч, вслед за Финном вошел в реку Станах.

Он почувствовал, как перехватило дыхание от ледяной воды, которая вначале была только по колени, а затем поднялась выше, до груди. Холод сковывал тело, проникая, казалось, до костей; ноги Станаха сразу же замерзли, как если бы он шел по льду босиком.

Следующим пошел Тьорл, за ним — Кельда. По совету Финна девушка завернула Меч Бури в плащ и шла, подняв его над головой: это, во-первых, помогало сохранять равновесие, а во-вторых, позволяло сохранить Меч сухим. Лер шел рядом с Кельдой и поддерживал ее, когда она оступалась. Один раз она поскользнулась и едва не упала, но Лер успел обнять ее за талию и, громко рассмеявшись по этому поводу, помог удержаться на ногах.

Станах тоже один раз чуть не упал в воду, но Тьорл успел поддержать его.

Кембал, подбадривая всех, шел сбоку.

А Лавим шел как бы сам по себе. Узнав о том, что предстоит переходить реку, он бросился в ледяную воду с радостью рыбы.

Когда Станах, закоченев от холода, наконец выбрался на каменистый восточный берег, он оглянулся, но реки не увидел — ее закрывал дым.

Кельда положила свои легкие руки на его плечи.

— Ну, как ты? Все в порядке?

— Да, в порядке, — ответил Станах, подумав о том, что сам он в этом вовсе не уверен. Ему казалось, речная вода вымыла из его тела все тепло.