Сага о Копье: Омнибус. Том I
Шрифт:
— Ты сказал, у Дункана два сына и оба они погибли в битве. А кто же тогда такой принц Граллен? — Стурм побледнел и после продолжительного молчания с трудом проговорил: — Я сам не понимаю, откуда мне это стало известно, но принц пал не на поле сражения, и его тело так и не было найдено.
Арман мрачно покосился на шлем. Флинт заснул, но даже во сне он не разжимал рук, крепко державших древнюю реликвию.
— Совет решит, стоит ли поведать вам эту историю, пока что мы не будем этого касаться, — твердо сказал Арман.
— Поговорим же о более приятных вещах, — предложил Стурм.
— Как и все мы, — отозвался гном.
Стурм нахмурился, думая, что Арман смеется над ним.
— Как это понимать? — спросил рыцарь.
— Молот Караса потерян. Мы разыскиваем его уже три сотни лет. Без священного Молота ни один гном не может быть назван Великим Королем, а без Великого Короля не будет единства в Торбардине.
— Потерян? — не веря собственным ушам, переспросил Стурм. — Как же гномы могли потерять священную реликвию?
— Это не гномы ее потеряли, — раздраженно ответил Арман. — После того как врата закрылись, кланы начали плести заговоры, желая свергнуть с престола короля Дункана, которого считали слабым. Каждый тан приходил к Карасу в надежде обрести поддержку своих притязаний на трон. Карас не желал иметь дела ни с одним из них, и тогда потайным путем он покинул Торбардин и отправился в добровольное изгнание. В конце концов, устав от долгих странствий и истосковавшись по родине, вернулся, но тем временем ситуация осложнилась еще больше. Между кланами вспыхнула война. Карас говорил с Дунканом перед его смертью и собственноручно положил тело своего короля в величественную гробницу, построенную им для себя при жизни. Карас забрал с собой знаменитый Молот. Я уже цитировал слова, произнесенные им тогда, — добавил Арман. — Это пророчество и суждено мне исполнить.
Стурм вежливо кивнул, однако пророчества его интересовали мало.
— Так, значит, Молот в гробнице короля Дункана?
— Мы можем только предполагать. Карас так и не вернулся, чтобы сообщить это своему народу. И мы ничего не знаем о его дальнейшей судьбе.
— А где находится эта гробница?
— В Долине танов — это место последнего упокоения гномов.
Стурм дернул себя за длинный ус, что свидетельствовало о крайнем расстройстве. Танис догадывался о причине. Ни один настоящий рыцарь не нарушил бы священный сон короля, как бы ни было велико желание завладеть Молотом.
— Может, мне все же будет позволено посетить гробницу, — произнес он после продолжительного молчания. — Разумеется, я сделаю это со всем подобающим почтением и уважением. Почему ты качаешь головой? Это запрещено?
— Можно сказать и так, — отозвался Арман. — Когда Карас не вернулся, таны и их последователи ринулись к гробнице в надежде завладеть Молотом. В священной долине вспыхнуло сражение, но в самый разгар схватки некая могущественная сила оторвала гробницу от земли и подняла на недосягаемую высоту.
— Гробница исчезла? — Стурм был сбит с толку.
— Нет, не исчезла, мы видим ее, только не можем к ней приблизиться. Гробница Дункана парит в
Брови рыцаря сошлись на переносице, между ними пролегла морщинка.
— Не горюй так, доблестный рыцарь, — произнес гном в утешение. — У тебя все же будет возможность увидеть чудесный Молот.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Стурм.
— Как я уже говорил, я тот гном, на котором исполнится пророчество. Мне суждено найти Молот Караса. Когда придет время, Карас сам приведет меня к нему, и я уверен: время мое близко.
— Откуда ты можешь это знать?
Арман не ответил. Сославшись на усталость, он пошел взглянуть, как чувствует себя брат, и сам улегся спать.
В глубоком разочаровании Светлый Меч погрузился в молчание. Танис продолжал вглядываться в непроницаемую темноту. Молот, который был совершенно необходим им, чтобы выковать драконьи копья, оказался потерян или, во всяком случае, недосягаем.
Все шло наперекосяк.
Флинт последовал совету Таниса и дремал вполглаза. Глаза старика и вовсе округлились, когда он заметил странного гнома, зашедшего в храм так уверенно и беспечно, будто к себе домой. Гость этот не походил ни на одного гнома, которого Флинту доводилось когда-либо встречать в своей жизни. Роскошная борода его лоснилась, а длинные вьющиеся волосы ниспадали на спину. Одет он был в короткую синюю куртку с золотыми пуговицами, гофрированную рубашку и широкополую шляпу, украшенную красным пером. При столь удивительном зрелище Флинт выпрямился.
Он уже приготовился поднять тревогу, но что-то его остановило, может, петушиная походка гнома, тем более что он двинулся прямиком к Флинту, нагло на него глядя.
— Эй, ты кто? — спросил Флинт, нахмурившись.
— Ты что, забыл мое имя? — удивился гном, продолжая смотреть на Флинта сверху вниз. — Я же твой старинный друг, Флинт Огненный Горн.
Флинт засопел в знак протеста:
— Быть того не может! В жизни у меня не водилось друзей, которые носили бы такой шутовской наряд! Ты бы посрамил и щеголей Палантаса!
— И все же ты меня знаешь. Ты часто призываешь меня, клянешься моей бородой и просишь забрать душу, если врешь.
Гном протянул руку куда-то в темноту, достав оттуда бутыль. Вытащив пробку, он широко улыбнулся и протянул сосуд Флинту.
В воздухе разлился чудный аромат крепкого ликера, того самого знаменитого напитка, который так славно умеют варить гномы.
— Не хочешь глотнуть? — предложил лукаво гость.
Жуткое подозрение закралось в душу Флинта. Тем не менее, он поднес бутыль ко рту и сделал глоток. Напиток обжег язык и горло, огненной струйкой пролившись в желудок.
Флинт судорожно вдохнул, утирая слезы с глаз.
— Правда неплохо? Моего собственного изготовления, — с гордостью заявил гном. — Могу поклясться, что ты ничего подобного не пробовал.
Флинт кивнул и закашлялся.
Гном взял у него из рук бутыль, сам приложился к ней, а затем подбросил вверх, отчего та послушно растаяла в воздухе. Он опустился на корточки рядом с Флинтом, сжавшимся под пристальным взглядом черных глаз незнакомца.
— Что, припомнил мое имя? — насмешливо и хитро прищурился гном.