Сага о Копье: Омнибус. Том I
Шрифт:
— Я не с тобой разговариваю, Стурм Светлый Меч. Я говорю с Танисом.
— Тебе явился бог гномов и пообещал направить тебя к Молоту Караса, а ты даже не собирался сказать мне о том?!
— Это был всего лишь сон! — повысив голос, возразил Флинт.
— Какой сон? — спросил Карамон, подходя. Стурм услужливо объяснил.
— Эй, Рейст, — позвал богатырь. — Тебе стоит послушать.
Рейстлин нехотя оторвался от исследования гриба, подойдя к остальным. Стурм еще раз пересказал услышанное, а Флинт лишь упорно настаивал, что это
— А ты уверен? Это и впрямь всего лишь сон? — спросил Танис. — Ведь мы находились в храме Реоркса.
— А ты внезапно уверовал в богов? — вопросом на вопрос ответил раздосадованный гном.
— Нет, — уверенно ответил Танис.
Стурм бросил на Полуэльфа укоризненный взгляд.
— Но я и вправду думаю… — Танис умолк.
— Ты думаешь, я должен напялить этот шлем? — произнес Флинт.
— Да, — твердо кивнул неумолимый Стурм. Рейстлин к нему присоединился.
Полуэльф промолчал.
— Шлем не сообщил Стурму о том, где искать Moлот, — напомнил Огненный Горн.
— Стурм не гном, — возразил Карамон.
— А ты сам-то наденешь шлем, полено ты стоеросовое? — спросил его Флинт, насупившись.
— Давайте я! — с энтузиазмом вызвался Тассельхоф.
— Думаю, нет, — хмыкнул Флинт. — Так что, Полуэльф?
— Если ты найдешь Молот Караса и вернешь его гномам, то станешь героем, — дипломатично напомнил тот. — Таны будут рады исполнить любое твое желание. Тогда бы ты мог замолвить слово за беглецов.
— Вздор! — тряхнул головой Флинт и, глубоко оскорбленный, отошел прочь.
— Ты должен убедить его надеть этот шлем, Танис, — не отступал Стурм. — Один из солдат говорит на Общем языке, и я расспросил его о Молоте. Он прямо сказал мне: никакого Молота не существует, это всего лишь миф. По его словам, Арман Карас провел годы, разыскивая в Долине танов вход в гробницу. Но если Флинт знает, как его найти…
— Он прав, — вступил в разговор Рейстлин. — Нужно заставить Флинта надеть шлем. Это не причинит ему вреда, так же как и Стурму.
— Шлем всего-навсего поработил Стурма, воспользовавшись его телом. Превратил в другое существо и заставил прийти сюда, — съязвил Танис.
— Но он же освободил его, — возразил Рейстлин, разводя руками так, словно не понимал, из-за чего весь этот сыр-бор.
— Ты же знаешь Флинта. Он может быть ужасно упрямым. Как ты предлагаешь надеть на него шлем, если он отказывается даже думать об этом? Связать его, что ли?
— У меня в мешке есть веревка! — услужливо предложил Тас.
— Это должен быть его выбор, — настаивал Танис. — Чем больше его уговариваешь, тем сильнее он упирается, даже если в душе согласен. Я предлагаю оставить его в покое. Пусть решает сам.
Рейстлин и Стурм переглянулись. Они оба не первый год знали Флинта и понимали, что Танис прав. Алый маг только покачал головой и вернулся к своим грибам. Стурм отошел в сторонку и стоял, дергая себя
Танис мечтал лишь о том, чтобы гном держал свой рот на замке.
— Бездна забери, — пробормотал он.
Подошел Арман:
— Мы и так слишком надолго здесь задержались. Я получил известие, что Совет танов рассмотрит сегодня ваше дело.
— Очень великодушно с их стороны, — буркнул богатырь. — Пойду за Рейстлином.
Карамон нашел своего брата стоящим на четвереньках над причудливым растением с черными листьями и пурпурным стеблем, издававшим запах коровьего навоза. Рейстлин согласился двигаться дальше, только получив обещание, что ему будет позволено вернуться и продолжить свои исследования.
Волшебник не переставал удивляться увиденным чудесам и, пока путники шли по Дороге танов, засыпал Армана бесчисленными вопросами о процессе выращивания грибов, типе почвы, которую они любят, о том, как фермерам удается поддерживать необходимую влажность, и так далее.
Во всяком случае, удивительные сообщения гнома отвлекали Таниса от мысли о том, что он находится на глубине нескольких миль под землей.
За что Полуэльф испытывал признательность.
Грибной лес уступил место полям с окультуренными грибами и прочими странного вида растениями. Арман спешил, не разрешая больше делать остановок. Гномы в полях бросали работу, разглядывая чужестранцев. Даже маленькие пони, запряженные в плуги, поднимали головы, желая на них посмотреть. То и дело какой-нибудь гном швырял свои грабли или мотыгу и бежал по полям, вероятно, поделиться ошеломляющей новостью: впервые за триста лет в подгорные владения пришли Длинные.
В более густо населенных местах Торбардина железная дорога функционировала. Солдаты Армана велели нескольким гномам освободить вагонетки и дожидаться следующих. Ни один из этих гномов в жизни не видел людей, большинство считали их сказочными существами. Они смотрели на чужаков широко распахнутыми, изумленными глазами, не в силах сойти с места. Испуганные дети поднимали рев.
В большинстве мест гномы ничего не говорили, а только пялились, разинув рты. Но порой кто-то отпускал то или иное замечание, в основном все они касались Флинта, одежда которого и манера носить бороду выдавали в нем гнома холмов. Уж он-то точно не принадлежал к подгорным жителям, и слух о врагах, проникших в их владения, разнесся в мгновение ока.
Танис хорошо знал о затаенной трехсотлетней обиде, которую Флинт затаил на жителей Торбардина, точно так же как и все его сородичи, но надеялся, что подгорные гномы окажутся менее злопамятными. В конце концов, победа в войне осталась за ними, если, конечно, это можно назвать победой — ведь тысячи воинов полегли с обеих сторон. Однако, судя по мрачным взглядам и то и дело раздававшейся брани, можно было подумать, что гномы вообще самый памятливый народ во всем Кринне и отнюдь не склонный что-либо забывать, а уж тем более прощать.