Сага о копье: Омнибус. Том III
Шрифт:
Такой трапезы на борту людоедского корабля она не ожидала. Голгрин удовлетворенно хихикнул:
— Эльфы — повелители еды!
— Давно не ела мясо, так тонко приготовленное. Разве эльфы искусны в этом?
Голгрин уже смеялся:
— Всему можно научить. Они прилежно учатся!
Потом повторился ритуал дегустации, и только тогда все приступили к еде. Мариция накинулась на козлятину, обнаружив, что ее вкус еще лучше, чем запах, но все время исподтишка поглядывала на Нагрока. Тот, казалось,
Раньше Мариция имела с ним дело, но никогда людоед не выказывал такой открытой враждебности. Она решила быть начеку.
Рабыня помогала Голгрину есть и даже иногда кормила, как маленького ребенка. Сам Великий Лорд в это время говорил об успехах их союза, настоящих и будущих.
— Об Амбеоне все отзываются только в превосходной форме! Крепости выросли за пределами старого Сильванести! Много урсув суурт строят новое королевство, верно?
— Мы стараемся сделать многое. Но мне говорили, людоеды тоже процветают, разве не так?
— Все прекрасно. — Голгрин ответил слишком быстро, поднимая кубок. — И мы еще больше прославим предков делами!
Людоед сделал паузу, поправляя цепь на груди, — это движение Мариция видела часто. Каждый раз под тканью что-то перемещалось. Прикидывая, чтобы это могло быть, она поддерживала беседу:
— Есть ли необходимость в поставках?
— Как мило со стороны минотавров. Но, боюсь, нам ничего не надо.
Еду унесли, и Голгрин расслабился — в чуть неудобной позе, на взгляд Мариции, отчего пролил несколько глотков вина. Он движением руки отослал всех рабов, включая даже служанку.
— Было бы лучше, если бы мы поговорили без свидетелей, — прошептал он пораженной командующей.
— Ты имеешь в виду и телохранителей?
— Это было бы мудро, — сухо сказал людоед.
Мариция немного подумала, а потом повернулась к своим воинам:
— Ждите меня снаружи.
— Но, миледи, тебе не надлежит…
— Вы слышали приказ? Оба. Снаружи.
Голгрин кивнул:
— Я все понимаю и в знак дружбы удалю своего телохранителя первым.
Нагрок с неохотой вышел, следом потянулись и минотавры.
Мариция посмотрела на Великого Лорда и произнесла:
— Не волнуйся, я смогу убить тебя и без их помощи.
— Это была бы забавная битва, без сомнения, — безрадостно сказал Голгрин. — Интересный бой, Мариция. Самый интересный.
Это был первый раз, когда людоед назвал ее просто по имени.
— Продолжим, Голгрин. Нам надо скоординировать планы, ибо мятежники уничтожили слишком многих — и людоедов, и минотавров. Я хочу его голову.
— Прекрасно тебя понимаю.
— Не думаю, что понимаешь. Я имею в виду, что хочу лично распотрошить Фароса. Видеть дергающееся тело, вспороть ему брюхо и отрубить рога. Ясно?
Голгрин широко улыбнулся,
— Звучит по-людоедски, Мариция, очень по-людоедски!
— Он убил моего брата, и я требую мести!
— Тут мы солидарны. Но мне Фарос тоже нужен. — Великий Лорд выставил вперед обрубок руки.
— Ты потерял только руку, а я…
Голгрин прервал ее:
— Для урсув суурт рука важна?
Мариция вспомнила колонны инвалидов… неполноценных минотавров, не годных к войне. Потеря руки способна ужасно понизить жизненный статус имперца.
— Безусловно да.
— А людоедам без нее — смерть. — Он сорвал повязку, показывая прижженную рану. — Однозначная смерть.
— Но ты выжил…
Снова последовала безрадостная усмешка:
— Но я же — Голгрин.
Здоровой рукой Великий Лорд потянул цепочку на шее, вытаскивая непонятный сверток.
— Я выжил, Мариция, но еще и многое запомнил. Потому ношу это у сердца — для освежения воспоминаний.
Он дернул шелк на свертке, и перед Марицией закачался ужасный талисман — мумифицированная рука. Рука Голгрина.
Кто-то старательно высушил и набальзамировал отрубленную конечность. Сохранились даже ногти.
— Помню каждый сон, каждый час. Я выживаю, Мариция, но все это в моем сердце. Запомни это и передай остальным — Голгрин больше, чем рука!
Он отшвырнул цепочку и ударил себя здоровой конечностью в грудь.
— Голгрин — власть! Голгрин — сила! Голгрин — Блотен и Керн!
Глаза людоеда фанатично блестели, и Мариция мудро решила его не прерывать. Тон Голгрина внезапно сменился на интимно-товарищеский, он мягко повесил цепочку на шею и спрятал свой талисман под мантию.
— Ладно, все не так уж важно! Фарос еще далек от нас, решим, кто его убьет, когда поймаем. — Голгрин растянулся на подушках, предварительно вытащив из под них скатанную карту. — Итак, готов выслушать твой великий план!
Вздохнув, Мариция начала излагать. Весть об уходе Фароса из Керна застала ее перед самым отъездом, и командующая была удивлена, когда Голгрин сообщил ей об убежище на севере от острова Картай. Она спросила, откуда у людоеда такие источники, но тот лишь улыбнулся и сменил тему.
Разговор затянулся до самого вечера. Когда последний вопрос был решен, Мариция вздохнула и потянулась за мечом с кинжалом.
— Нет никакой необходимости уезжать так быстро, — вежливо заметил Голгрин.
— Мне надо многое передать офицерам и капитанам. Думаю, тебе придется заняться тем же самым.
— Я бы хотел… поговорить с тобой о Бастиане.
— О Бастиане? — заколебалась Мариция. — Но почему?
— Я знаю, как вы были близки, у тебя, кроме него, никого не было, если не считать великого Хотака… понимаю твою жажду мести…