Сага о йорге
Шрифт:
Марга подобно брюхатой змее заползла в глубокую щель и свернулась клубком в грязи и темноте свиного загона. Она теперь даже не пыталась подойти к Брете; помнился жестокий урок от Вигдис и ее обещание наказать еще больнее. Не верить Коровьей королеве, или как-то сомневаться в ее словах мешали свежие рубцы, шрамы и клеймо на лице.
Раны у Марги на лице заживали долго, а когда зажили, оставили шрамы: смола намертво въелась в кожу, образовав на лице уродливую татуировку, словно навеки запечатлев на щеках и на лбу черные змеиные чешуйки. Ее, похожую теперь обличьем на какого-то диковинного, жуткого зверя, обитатели фермы-гарда за глаза все чаще стали называть Сварт Випра, - Черная змея,
Жизнь продолжалась и не стояла на месте. Подошел срок: Марга родила в конце весны, когда еще и тепла не наступало, а над островом шумели бури. Быстро встала после родов - разрешилась ночью, а утром уже ходила. И не только ходила: будто коршун накидывалась на любого, кто посмел бы прикоснуться к ребенку - моё, не отдам! Женщины из гарда, попробовав приласкать младенца, и получив жесткий отпор, отмахивались руками - да ну тебя... Даже на фру Вигдис, которая принимала роды, и иногда в первое время подходила к малышу, чтобы посмотреть, как заживает пуповина, Марга смотрела так, будто собиралась накинуться и разорвать. Единственной, с кем Черная баронесса кое-как сошлась, иногда доверяя ребенка, стала рабыня-годиянка Зара, саарка, соотечественница Марги, так же подвизающаяся в свинарнике.
Мальчика назвала Олавом.
– Олав - наследник. Мой сын будет королем, - гордо заявила Марга.
Опять потянулись дни - в труде и заботах. Пока роженица - бывшая баронесса выгребала навоз и кормила поросят, будущий наследник престола остервенело кричал, требуя грудь, сухого сена под обкаканную попку, а так же чего-то еще, о чем было известно только ему. Черная так никому и не позволяла приблизиться к ребенку: брала его с собой в хлев, привязывала под перекладиной тряпку в виде гамака и помещала туда ребенка. Женщины в гарде понимающе вздыхали: сами так... Когда рожали первого, то тоже вот так вились над чадом, и мечтали о всяких несбыточных вещах: кто хотел, чтобы дитя выросло воином, кто - ярлом или вождем... Пусть растет здоровым, а там будет видно.
Брета гладила свой большой живот, и понимала, что скоро и её дитю подойдет срок появляться на свет. В последнее время её все чаще стали посещать диковинные видения, подобные тем, которые она видела во время зачатия, и потом - на тропе в гард, перед нападением скапов.
– У меня в детстве была своя крепость. Мои родители, как и многие наши знакомые летом предпочитали жить в доме на берегу моря. Там я и построил ее. Нет, не из песка, не такую, как строили дети на пляже. Настоящую. В саду, за домом, на прочном грунте. Можно было, конечно, заказать через мэмкэш - дрон через минуту привез бы любою игрушку, или создать на нашем домашнем объемном принтере. Но мне хотелось самому, своими руками.
Сначала я думал сделать деревянную. Но потом передумал. И стал таскать в карманах камешки с пляжа - много перетаскал, целую кучу. Стащил у отца из ангара для аэромобиля лазерный микрорезак и пистолет для клея, даже нашел большой древний кухонный нож.
Сначала ножом выкопал вокруг будущей крепости ров, утоптал грунт, вынес лишнюю землю. Начал возводить стены, делая резаком из камешков кубики и соединяя их между собой клеем. Конечно, ошибся, не рассчитал: когда уже были готовы стены, оказалось, что делать внутреннюю главную башню было неудобно, можно было разрушить уже построенное, нечаянно наступив, или задев коленом. Но я все-таки сделал - почти неделю трудился с утра до вечера. И хорошо получилось. Ворота и подъемный мостик, правда, заказал через кэш: сначала сам попробовал смастерить из черенков жимолости, но порезал палец ножом, и решил не мучиться. А еще сразу заказал требушеты, катапульты и тараны - для захватчиков. Отцу потом пришли за мои игрушки порядочные
Там было три основные направления: одно от бассейна - по ней должны были наступать морские пираты и наемники, другое - со стороны газона, оттуда грозили степняки-кочевники, и еще одно - от ландшафтных камней в саду и от стены дома, откуда была угроза нападения свирепых горцев.
Пару дней я любовался своей крепостью, лежа на земле возле нее, или ползая на коленях вокруг своей игрушки, проводя воображаемые бои и стараясь воссоздать звуки сражений: свист стрел, крики раненных, топот ног многочисленных полчищ захватчиков. Вел переговоры вождей, выкрикивал угрозы и оскорбления от имени защитников крепости и нападающих. Я был всегда на стороне защитников - ведь это была моя крепость! Ненавидел и презирал захватчиков...
А потом словно что-то во мне возникло такое, что все во мне поменяло. Я вдруг почувствовал себя на другой стороне. Я попробовал стрелять из осадных орудий, бросая камешками в свое строение - и мне понравилось, я радовался, когда в крепости получались разрушения. Во мне словно проснулись сразу два человека - один был светлый и добрый защитник, а другой - отъявленный негодяй-захватчик.
В конце концов я накинулся на свою крепость и стал ее яростно разрушать - пиная ногами, разваливая и уничтожая все...
А потом остановился и заплакал. От крепости остались только затоптанные в землю обломки. Мне было стыдно за свой порыв, и за своё безумство...
Потом я, конечно, понял, что со мной произошло. Об этом сказано в учебных программах - каждый человек, как и каждая вещь состоит из двух начал, из двух сил, противоположных одна другой. Потому что только в действии противоположных сил бывает равновесие. Любой человек стоит прямо, потому что на него действует, с одной стороны, земное притяжение, а с другой стороны поднимает вверх сила его мускулов и прочность костей. Две силы - всегда, везде и во всем. И от самого человека зависит, какой стороне отдать предпочтение, куда он качнется и куда пойдет. Если взять из религиозных учений Бога и Дьявола, то они оба живут не на небе, и не под землей - оба уживаются в человеке, - две противоположные силы, и порою совершенно непонятно, кто из них кто.
В гарде было пару десятков коров, свиньи, козы и немного домашней птицы. Наиболее ценными, безусловно, считались овцы-сау. Длинную ость сау женщины выщипывали вручную, по одному волоску, особым образом пряли и затем на большой раме ткали паруса. Большой парус для драгбота изготовлялся несколько лет - шерсти сау давали немного. Каждая овца была на счету. Сау никогда не загоняли в пещеру, эти овцы не нуждались в загоне - полудикие животные в любую погоду и в любое время года бродили по острову где хотели и сами для себя находили убежище. За овцами присматривал, и постоянно находился при отаре Маленький Хан - маленького роста, словно высушенный и выдубленный ветрами и холодом старичок - раб из какого-то неизвестного племени, которое, как говорили, обитало где-то на северо-востоке, у самых Северных ворот.
Пропали несколько сау. Женщины нашли на террасах отару, чтобы выщипать шерсть, и донесли Вигдис, что овец стало меньше.
– Скапи!
– визгливо оправдывался Маленький Хан.
– Скапи нападать - овца кушать.
Вигдис стояла над ним, возвышаясь, словно скала над червем.
– Не было никаких скапов, - мрачно гудела Виг.
– Ты сам сожрал овец. Полгода не показывался, что ел?
– Нееет, скапи!
– настаивал на своем старичок.
– Скапи приходил, овца кушал! Моя мох ел, и грибы ел, и мало-мало зверь охотился!