Саганы второго Солнца. Огни Ринеля
Шрифт:
– Да, было время. В детстве они так смешно махались друг с другом, как котята… Тео, – вдруг осеклась она, – ты бессердечен! Стижиан и так один одинёшенька, а ты лишишь его последнего человека, который с ним разговаривает! Ну, не считая близнецов и ещё десятка людей, видящих в нём кумира. – Добавила она, покачивая головой. – Тео, отдай ты это задание Амиту! Он же просил.
– Ты видела его розу, Млинес. – Тихо прошептал Тео. – Его сейчас нельзя подпускать к магам даже не пушечный выстрел. И вообще куда-либо отправлять. Прошу, позаботься о том, чтобы он никуда не уезжал, пока мы всё не выясним.
– О мудрый мастер, мы ещё не знаем, что означает изменения его розы. Может… – начала быстро отвечать
– Стижиан, подойди, будь добр!
Амит не тихо цокнул языком, и это был последний звук, раздавшийся в столовой. Стижиан облизнул вмиг пересохшие губы и поднялся со скамьи, чувствуя на своем затылке взгляды всех собравшихся здесь учеников.
"Чтоб вы все сгинули" – думал он.
– Плохие мысли для добросовестного монаха, – улыбнулась ему Млинес. Весь монастырь гадал – она умела читать мысли, или же читать лица? Как бы там ни было, она, в отличие от мастера Тео, чью фамилию Стижиан получил когда-то, прекрасно понимала его чувства и причину его постоянных попыток увиливания от всё новых и новых, от бесконечного множества заданий. – Тео…
– Ладно, ладно, – развел он руками, – пойдем, Стижиан, поговорим на крыльце.
Монах облегчённо вздохнул, и меньше чем через полминуты в столовой снова поднялся тихий гул.
– Стижиан, – начал говорить Тео, когда они гуляли по саду двигаясь в сторону того дерева, где его ученик медитировал все утро. – Ты хотя бы этим летом поедешь к своей семье? К матери…
– Нет.
– Ты там не был… Тебе уже восемнадцать почти? Десять лет ты там не был, одиннадцать даже! Уж надо бы повидать семью.
– Нет, мастер. К тому же, я уже много лет ношу вашу фамилию, и, безусловно, мог бы сменить и имя, чтоб уж совсем ничего меня не связывало с моей матерью, но уж больно оно мне нравится. И не пытайтесь меня уговорить туда поехать, этого не случится. Я знать её не желаю.
Тео, прищурившись, посмотрел на своего ученика, и, похлопав его по спине, продолжил говорить:
– Ну, я и не заставляю, я спросил просто чтобы убедиться, что ты посреди лета не сорвешься туда. А поскольку ты летом свободен, есть у меня к тебе одно задание.
– Слушаю вас.
– Наверняка Амит рассказал тебе о приезде оранских магов…
– О нет… – Пробормотал Стижиан, прикрыв рукой глаза.
– И наверняка во время этого разговора вы с ним думали: и где же это, интересно, несчастные оранские стихийники будут тренироваться защите от нежити, – разговаривал Тео в большей степени сам с собой, искоса поглядывая на ученика: тот по-прежнему шел с прикрытыми глазами, и было видно, что теперь-то Стижиан начинает злиться. – Прежде, чем ты захочешь перестать со мной разговаривать, я отвечу на этот вопрос: Склеп Трёх Королей.
Дав мастеру Тео фору в пару шагов, Стижиан резко остановился, убрал руку от лица, глубоко вздохнул, облизнул губы и начал излагать на одном дыхании:
– Во-первых: Амит – последний человек в этом монастыре, с которым можно разговаривать. Более того: я с ним живу в одной комнате и я не хочу каждый день мёрзнуть его ледовитого взгляда. Во-вторых: если вы отнимете это дело у него и передадите мне – он меня точно задушит во сне и никакая клятва его не остановит, а я молодой и совсем не хочу умирать! В-третьих: оранские маги – наглые, заносчивые, бесспорно сильные, но редко и это если не струсят, так что против негативной магии у них нет и единого шанса. – Он остановился, чтобы сделать пару вдохов, затем снова набрал воздух в грудь. – И вообще, если я один раз смог спуститься на пять ступеней от дверей на четвертый уровень, это не значит, что смогу сделать это ещё раз.
Тео его молча выслушал, сложил руки на груди и, приподняв левую бровь, признался:
– Ох какие мы скромные! Я, будучи мастером, даже сейчас не могу подойти к дверям четвертого уровня того склепа, а ты смог открыть их, пройти, и даже спуститься, пусть и не очень далеко. Кроме того, тебе и не придется туда лезть, надо просто следить за тем, чтобы нежить нашего склепа не съела этих оранских умников. С ними должен быть сильный монах, авторитет для них. Ты всё правильно сказал, они наглые и заносчивые, но твоё имя – не пустой звук, тебя они станут слушать. У Амита известная фамилия, но для оранцев он просто аристократ, маги же всё меряют силами.
– Но Амит силён, вы слышали про его успех в Моисне? Да и он и сам хочет это дело.
– Верно, но я решил дать это задание тебе.
– Отец! – Взмолился Стижиан, сделав робкий шаг к учителю. – Умоляю, не лишай меня единственного дру-… – Впервые в своих мыслях он назвал Амита другом. – Просто не надо!
– Стижиан… Ты всё ещё ученик монастыря, так что это не просьба, это – приказ. Они приедут в среду. – Тео резко изменил и голос и взгляд, так что Стижиан почувствовал легкую обиду, но не стал этого показывать: ни бровью, ни мимикой, он лишь молча поклонился, как и подобает послушникам перед мастерами, и быстрыми шагами побрел в сторону любимого дерева, что у леса.
Эйра Перферо всю свою жизнь была худощавой, немного неотесанной женщиной с впалыми от вечной бессонницы глазами. Она носила длинные жидкие волосы, которые собирала на затылке в худой пучок, с двадцати лет окрашивала седину в черный цвет и мечтала о том, что однажды она встретит прекрасного мужчину, они полюбят друг друга до беспамятства, поженятся и у них будет свой небольшой дом с садом, где они станут воспитывать своих семерых детей.
В возрасте двадцати двух она все же встретила своего принца – это был чарующий взгляд молодой мужчина, однажды приехавший в город Кайлинн откуда-то издалека. Он назвался торговцем, унаследовавшим корабль своего отца, и теперь по морю переправлял на запад редкую руду для продажи. По крайней мере, так сказал тот мужчина, исчезнувший на утро после знакомства. Он то, после пышного фестиваля, и стал кровным отцом Стижиана, и человеком, из-за которого Эйра не смогла полюбить сына.
Когда Стижиану было семь лет, эта странная женщина, не знавшая, чем зарабатывала на жизнь и как ей в обще удавалось воспитывать сына, познакомилась с человеком, готовившимся стать новым главой города. Через месяц они поженились и Эйра с её сыном стали жить в большом красивом доме, где было великое множество вкусной еды, прислуга и огромный виноградник.
Отчим очень не любил своего приемного сына, хотя Стижиан был тихим и спокойным ребенком, оккупировавшим библиотеку с того дня, как одна из служанок научила его читать. Отчим прекрасно понимал, что перед ним – обычный невинный ребенок, но глаза этого дитя пробуждали в его душе самые страшные и не на шутку пугающие чувства. Эти глаза. "Глаза птицы". Через пару месяцев после свадьбы Эйра написала письмо в приют города Ринеля, который раскинулся на пути между Кайлинном и Монтэрой, утром посадила сына на поезд и с тех пор они друг друга не видели, а Стижиан возненавидел виноград, который был вынужден весь тот вечер поглощать в кустах, пока отчим на повышенных тонах просил супругу отказаться от мальчика. Нельзя сказать, что она долго не соглашалась или умоляла мужа пожалеть её ребенка: она прекрасно знала, что ей выгодней, и выслала сына.