Сальватор
Шрифт:
Наш приятель сильно потряс ее: калитка оказалась запертой, как и накануне.
Он получил доказательство тому, что она была не просто закрыта, а закрыта на два оборота замка, когда просунул руку между прутьями: он убедился в том, что ригель глубоко вошел в паз, а паз был прочно вделан в камень стены.
– Все равно, – сказал он после безуспешной попытки просунуть голову между прутьями, которую предпринял для того, чтобы убедиться глазами в том, что только что ощупал рукой, – не очень-то я верю в надежность
Говоря это, он достал из кармана своего длиннополого сюртука цепь от приспособления для вращения вертела длиной в четыре или пять футов.
Затем он обвязал этой цепью паз, используя ручку ригеля в качестве точки опоры, пропустил цепь через прут. То же самое он сделал и с другим концом цепи, обвязав ею еще раз паз и ручку ригеля. А после этого завязал два конца цепи морским узлом, не подумав даже о том (обо всем помнить невозможно), что этот узел, завязанный графом Эрколано***, может в некоторой ситуации выдать достойного капитана «Влезь на ванты».
– Пусть же Бальтазар Касмажу, научивший меня азам слесарного дела, займет место на небесах справа от святого Элуа, – прошептал благодарный авантюрист, прилаживая для большей надежности навесной замок на концах цепи, где висели два кольца.
И он с благодарностью поднял голову к усеянному звездами небу.
Опустив глаза, он увидел в трех шагах перед собой какую-то белую фигуру.
Это была графиня Рапт.
Ангел вечного покоя, незримо обходящий могилы, не смог бы столь же неслышно пройти по траве, как прошла эта молодая женщина.
Она так тихо приблизилась к калитке, не дойдя до нее три шага, что даже столь натренированный слух, каким обладал граф Эрколано***, не уловил звука ее шагов.
Хотя он уже давно был готов к этой встрече, неожиданное появление молодой женщины произвело на него действие, подобное видению. Его словно ударило электрическим разрядом при прикосновении к оголенному проводу батареи Вольта: он отскочил на два шага назад, огляделся с такой настороженностью, словно это внезапное появление было сигналом опасности.
Не увидев ничего, кроме этого белого силуэта, и не услышав никакого другого шума, кроме шелеста раскачиваемых ветром листьев, он сделал было шаг вперед.
Но тут же остановился.
– Гм! Гм! – произнес он. – А если это переодетый мужчина? Если этот мужчина выстрелит в меня из пистолета? Черт возьми! Такое уже бывало! А случалось нечто и похуже этого!
– Это вы, госпожа графиня? – спросил он, спрятавшись за деревом.
– Я, – ответила Регина таким нежным голосом, что звук его рассеял все сомнения и опасения, возникшие в мозгу авантюриста.
Поэтому он немедленно приблизился к калитке и почтительно поклонился.
– Мадам, – сказал он, – я ваш преданнейший слуга.
Поскольку Регина пришла вовсе не для того, чтобы обмениваться
– Вот первые пятьдесят тысяч франков. Можете проверить, настоящие ли это деньги и вся ли сумма.
– Упаси меня Бог пересчитывать за вами, – сказал вымогатель, пряча в правый карман первые пятьдесят тысяч франков.
Затем, оглядевшись, он достал из левого кармана одно письмо.
– Вот письмо, – сказал он.
Принцесса, менее доверчивая, чем граф Эрколано***, взяла письмо, поднесла его к лицу и, убедившись при свете луны в том, что это был ее почерк, спрятала письмо на груди и протянула авантюристу вторую пачку в пятьдесят тысяч франков.
– Я продолжаю верить вам, мадам, – сказал тот, вручая ей второе письмо.
– Давайте поторопимся, – сказала Регина, беря письмо с отвращением и рассматривая его, так же, как и первое, при свете луны. Осмотр этот ее, безусловно, удовлетворил, поскольку она тут же протянула графу Эрколано *** третью пачку банкнот.
– Верю, как и прежде, – повторил тот.
И третья пачка банкнот, последовав за двумя первыми, привела к появлению третьего письма.
Когда дело дошло до седьмого, которое он уже вручил было графине, авантюристу показалось, что он слышит какой-то похожий на шорох листьев шум. Шум был слабым, но заставил его вздрогнуть всем телом.
Он испугал его тем более, что он не мог понять его происхождение.
– Секундочку, принцесса! – воскликнул он, отпрыгнув назад. – Мне кажется, что здесь что-то происходит. Позвольте мне в этом убедиться.
С этими словами он достал пистолет и взвел курок. Свет луны отразился на стволе оружия.
Увидев в руках бандита пистолет, Регина непроизвольно отшатнулась и вскрикнула.
Этот крик, каким бы слабым он ни был, вполне мог быть условным сигналом.
Вымогатель вышел на мостовую, чтобы получше рассмотреть дорогу.
– О, Господи, – прошептала Регина. – Неужели он сейчас уйдет и больше не вернется?
Она с беспокойством следила за его действиями.
Бандит снова начал осматривать округу, держа пистолет в руке.
Он перешел на другую сторону бульвара, посмотрел вдаль так далеко, как только позволяло ему зрение, вернулся на улицу Плюме для того, чтобы убедиться, что дверь по-прежнему забаррикадирована и никто не пытается ее открыть.
Все было так, как он устроил лично.
– Все равно, – сказал он самому себе, возвращаясь к калитке, – я явственно слышал какой-то звук. Поскольку я не могу понять его причины, это – плохой звук. А не убраться ли мне подобру-поздорову?.. У меня в кармане уже лежат триста тысяч франков, сумма весьма неплохая. Но с другой стороны, очень хотелось бы пощупать остальные двести тысяч…