Сам себе психолог
Шрифт:
Наглядно показать сущность "Великой хартии пассивности" можно посредством эксцентрических положений одного из законов Мэрфи: "Никогда не будь первым. Никогда не будь последним. Никогда не вызывайся сделать что-либо по своей охоте". Поступая таким образом, мы немногого добьемся в жизни. Наверняка не воспользуемся даже малой толикой возможностей, которые дает нам случай. Да и шансы других людей будут, как волны о мол, разбиваться о наше безучастное равнодушие. Разумеется, и у пассивного человека есть самые разные защитные механизмы. К примеру, самооправдание, когда делается упор на то, что я, мол, стараюсь изо всех сил, пробую влиять на ход событий, делаю все возможное, чтобы окружающие остались мной довольны, но они этого никогда не ценят. Излюбленный способ
Третий вариант поведения секретарши в своей канцелярии основан на ассертивных подходах. Диалог с ассертивными репликами Яны приводится слева, комментарий специалиста по ассертивности - справа:
Текст:
Комментарий:
А: Пани Яна, вы сегодня выгляниге просто великолепно!
Яне остается только гадать, о чем именно идет речь: о
попытке манипулирования ею или о комплименте. Выдвинув какую-либо гипотезу, она в дальнейшем может внести в нее необходимые коррективы.
Я: Благодарю за комплимент, пан инженер. Сама я еще не решила, идет ли мне мой наряд.
А: Ну, вы прямо как розочка! Уж не влюбились ли вы случайно, хи-хи-хи?
Всякую бессмыслицу и явное манипулирование (равно как и оскорбления)
можно оставить без внимания - согласно ассертив-ной терминологии, это называется "реагировать избирательно".
Я: Итак, что вас ко мне привело?
А: О, много чего. Помимо прочих забот, меня, например, волнует наш шеф. Я бессонницей не страдаю, но будь у меня столько же проблем, как у руководителя современного предприятия, то я, наверное, не сомкнул бы глаз. Вот и у нашего шефа их достаточно. Выглядит он несколько усталым.
Я: Согласна. И все-таки, какое у вас ко мне дело?
Яна настаивает на своем. Не желая обсуждать своего начальника, она просто выясняет, чем вызван визит инженера.
Яна берет пакет, но к духам даже не притрагивается.
А: Много, много чего. Во-первых, хотел пожелать вам доброго утра, но коли уж вы настаиваете на объяснениях, извольте: я принес для шефа документик с предложением от зарубежного партнера. Взгляните! (Подает секретарше пакет и флакончик духов известной марки.)
Предложение я передам, а вот духи заберите с собой.
Четко, однозначно, бескомпромиссно. Яна удержится от ироничных реплик типа: "Шеф пользуется другим одеколоном!". Она сознает опасность общественного резонанса по поводу дачи мелкой взятки, хотя в данном контексте такая опасность невелика. Итак, очевидно, что Яне не придется прибегать к более жестким мерам, но это ничего не меняет в сущности ее категоричного "нет". Мысленно, только мысленно, а не вслух, она воспроизведет цитату из стихотворения классика: "Оставь себе свое жаркое, кто знает, что за ним такое".
А: Ну что вы, пани Яна! Это же пустячок, маленький, так сказать, презент. К тому же, скоро ваш праздник!
Я: Все равно не нужно. Благодарю. Вашу информацию я, разумеется, передам директору при первой же возможности. Точнее, сразу как он вернется с переговоров и пожелает ознакомиться с корреспонденцией.
Яна и не думает мстить инженеру за его неудачную попытку манипулировать ею. Она признает право каждого на ошибку.
А: Вы очень любезны! Но у меня к вам еще одно дельце. Не могли бы вы передать сей меморандум шефу, когда у него будет хорошее настроение. Вы его знаете лучше меня. Иногда он отказывает просто из принципа, а иногда весьма расположен идти навстречу. Понимаете, речь не обо мне, а о коллективе. Я так полагаю, что тут вырисовываются перспективы для всех нас. Вы поможете, не правда ли?
Трудно сказать, носят ли слова пана А в данном случае манипулятивный характер или он просто не сумел раскрыться в полной мере. Манипуляторы и другие, по каким-то причинам не вызывающие у нас симпатий люди тоже могут говорить правду.
Я: Не могу сейчас сказать что-либо определенное. Я не хочу и не буду манипулировать начальством. Но одно могу обещать точно, что не пойду к нему с этими документами, если увижу, что он не в настроении и думает совсем о других вещах. Обманывать никого не стану. В случае, если он потребует корреспонденцию, я не буду укрывать ваши бумаги.
Весь вопрос в том, какой путь изберет Яна. Она сама себе судья. Яна может пресечь даже малейшую попытку манипулирования, сказать ясно и определенно: "Материалы я передам директору сразу, как он придет". Но может поступить и более мягко, выбрать, так сказать, подход, граничащий с принятием манипулирования. Однако даже при компромиссе важно соблюдать ассертивный принцип: аморальное не может быть ассертивным.
Остается открытым один непростой вопрос, следует ли Яне пойти навстречу инженеру и выбрать то наиболее подхдящее время, когда их шеф будет расположен выслушать любое известие. С точки зрения ассертивности, человек вправе удовлетворить любое пожелание, даже представленное в манипу-лятивной форме, если и сам он того желает. Предположим, Яна верит, что в пакете инженера содержится ключ к тому, чтобы сохранить как само предприятие, так и рабочие места. В этом случае она вправе полагать, что, будучи раздраженным, следовательно, несговорчивым, пессимистически настроенный директор сметет сей "ключ" со стола в мусорное ведро, даже не заглянув внутрь пакета. Манипулирование имело бы место в той ситуации, если бы Яна уступила нажиму инженера при отсутствии собственного мнения насчет документа (не говоря уже о наличии мнения негативного).
Сходным образом следует оценивать и другие гипотетические ситуации и вытекающие из них диалоги.
Гимназического "кореша" (второй диалог) можно было бы, разумеется, урезонить, прибегнув к агрессии, упрекнуть его в том, что, мол, думает он не столько о дружбе, сколько о деньгах. Можно было бы в сердцах напомнить ему прописные истины: не дели, дескать, шкуру неубитого медведя, не занимайся прожектерством. Можно было бы придать агрессивности и вульгарный характер фразой примерно следующего содержания: "Знаешь, что я тебе посоветую: вместо того, чтобы клянчить деньги, смастери-ка один гроб, ляг в него сам и больше не надоедай порядочным людям!". Все это можно, если не принимать в расчет того факта, что подобные действия не принесут нам ничего хорошего и, поступая таким образом, мы только наживаем себе врагов, как бы пришиваем к мешку из грубой холстины еще более грубую заплату. Между тем мы встаем перед дилеммой: что хуже, попытка друга манипулировать нами или последующая наша агрессивность?
Разумеется, можно было бы отреагировать и положительно: на все утвердительно кивать головой, потом рискнуть и, не исключено, лишиться последних пяти тысяч, которые были отложены отчасти на приобретение угля, отчасти на "черный день". Наша пассивность могла бы реализоваться в какой-нибудь немудреной фразе типа: "Ну, не знаю, я и рад бы тебе помочь, поживем - увидим...". В данном случае мы, конечно, провоцируем нашего приятеля на более активный нажим с его стороны. Ассертивность же предполагает однозначное решение. Оно, разумеется, может быть как положительным, так и отрицательным. В первом варианте мы, допустим, просто хотим помочь другу, хоть и считаем наивным его план быстрого обогащения (и потом не удивляемся, оставшись без денег). Или же план приятеля показался нам многообещающим, и мы не прочь заняться предпринимательской деятельностью в сфере похоронного бизнеса. А может, мы делаем это потому, что у нас достаточно денег и чувства юмора и названную сумму мы воспринимаем как своего рода плату за текущую информацию о становлении фирмы своего приятеля. Согласие тоже может быть ассертивным - при все том же условии, что мы сами этого желаем.