Самооборона
Шрифт:
— Мне сообщили, что вы — новые владельцы «Старгайд». Но я хорошо знаю, что Донахью никому не собирался продавать свою компанию.
— Видимо, вы были недостаточно хорошо информированы, — улыбнулась Миранда. — А разве мистер Донахью обязан отчитываться перед вами о своих намерениях? Устав Фонда не содержит подобных положений. Фонд представляет собой благотворительную организацию, действующую на добровольных началах, не так ли?
— Да, разумеется. Могу я взглянуть на ваши документы?
— Можете.
Не найдя, к чему придраться, Хернандес задал следующий вопрос:
— Почему вы не обратились прямо ко мне? Вопросы финансовой отчетности — в моем ведении.
— Не беспокойтесь, — Миранда одарила его еще одной обворожительной улыбкой. — Ваши подчиненные справились сами и предоставили нам все, что нужно. В полном соответствии с Уставом.
Хернандес
— Как финансовый директор Фонда, — пробурчал он уже куда более миролюбивым и отчасти даже извиняющимся тоном, — я должен узнать намерения нового владельца компании. Как вы верно заметили, участие в Фонде является добровольным, и вы вправе в любой момент…
— Не беспокойтесь, — вновь повторила Миранда, — мы не собираемся покидать Фонд и намерены принимать активное участие в его деятельности.
Как раз это-то, очевидно, Хернандеса и беспокоило. Впрочем, он окончательно овладел собой и нашел в себе силы улыбнуться в ответ:
— Хорошо. Надеюсь, вы легко разберетесь со всеми этими формальностями, — он кивнул на комп на столе. — В принципе, вы могли бы сэкономить время, ознакомившись с отчетами государственных инспекций… но, разумеется, вы в полном праве во всем убедиться самим. Я распоряжусь, чтобы вам принесли кофе и бутерброды.
Разумеется, мы вежливо отказались от этого любезного предложения.
Когда Хернандес вышел, Миранда весело взглянула на меня. «Как думаешь, нас выпустят отсюда живыми?» — читалось в этом взгляде. «Прорвемся!» — ответил я столь же безмолвно. На самом деле, хоть мы и старались относиться к этому иронически, опасность была. Да, это не глухие трущобы ночью, а респектабельный офис среди бела дня, но кто сказал, что человек не может исчезнуть и в таких условиях? Анна Дельгадо тоже пришла в офис…
И, чем дольше я изучал документы, тем больше убеждался, что причины не выпустить нас отсюда у Хернандеса и иже с ним есть.
Среди прочих фактов меня порадовала одна фамилия, не связанная с крупными суммами и серьезными операциями; я указал на нее взглядом Миранде, и та подняла в ответ большой палец. На балансе Фонда не числилась собственная авиация; авиаперелеты сотрудников по служебным надобностям (во всяком случае, оформленные как таковые), конечно, оплачивались из средств Фонда, но не все сотрудники пользовались для этого рейсовыми самолетами авиакомпаний. В частности, Хернандесу Фонд оплачивал частного пилота. И этим пилотом был не кто иной, как Марк Рональдо. За каждый полет в бухгалтерию Фонда аккуратно предоставлялся отдельный счет, и хотя в этом счете не указывался пункт назначения, однако несколько дат совпадали с уже известными нам массовыми визитами во Фриско.
Мы просидели в Фонде целый день (четверым оставшимся искателям работы пришлось отправить сообщения, что мы пригласим их в другой день, если возникнет необходимость). Бальдо пару раз заглядывала спросить, все ли у нас в порядке и не нужна ли нам помощь; наконец мы сами связались с ней и сообщили, что закончили. Она проводила нас на выход. Никто не помешал нам покинуть Фонд.
Когда мы вышли на улицу, Миранда приложила палец к губам, показывая, что еще не время говорить свободно. Я понимающе кивнул. Мы дошли до автобусной остановки, к которой как раз подходил автобус — однако мы позволили ему уехать вместе со всеми столпившимися на остановке служащими. Сейчас, в конце рабочего дня, не приходилось сомневаться, что вскоре остановка заполнится вновь, так что времени у нас было мало. Миранда извлекла из кармана небольшой прибор, вытащила его раздвижную антенну-рамку и с разных сторон провела ею вдоль моего тела. Прибор несколько раз предостерегающе пискнул, реагируя на мои импланты, но не обнаружил ничего такого, о чем бы я не знал. Затем я оказал аналогичную услугу Миранде — с тем же результатом. Предосторожность, однако, была не лишней — сейчас, когда успехи микроэлектроники фактически вернули слову «жучок» его буквальное значение, никогда не знаешь, что может незаметно на тебя заползти. Впрочем, использование шпионских устройств — это всегда палка о двух концах: они хороши лишь до тех пор, пока их не обнаружат. Потому что, во-первых, их применение частными лицами незаконно, а во-вторых, что куда важнее, человек, убедившийся, что за ним следят, начинает делать выводы и поступки, в которых следящие меньше всего заинтересованы. Видимо, именно поэтому Альянза предпочла не подсаживать нам «блох». Второй вариант — что нас сочли «лохами»,
Как мы ни торопились, первые двое посторонних подошли к остановке прежде, чем Миранда успела спрятать свой детектор; в принципе издали они могли заметить и понять, чем мы занимаемся. Впрочем, они, кажется, более интересовались друг другом, чем происходящим вокруг; это были две женщины, по виду — типичные офисные работницы и, скорее всего, лесбиянки. Хотя у нас, в отличие от Союза, гомосексуалисты обоего пола не выпячивают всем напоказ свою ориентацию, подчеркивая ее специальными значками и предметами одежды (в большинстве южных штатов ношение подобной атрибутики и вовсе приравнивается законом к непристойному поведению в общественном месте, правда, Флорида тут как раз исключение), эти двое, судя по взглядам и интонациям, едва ли были просто коллегами, беседующими по дороге домой. Миранда, однако, посмотрела на них недоверчиво и не упускала из виду позже, когда мы, вместе с другими подтянувшимися пассажирами, ехали в автобусе; однако парочка сошла через две остановки, ни разу не взглянув в нашу сторону и окончательно развеяв подозрения.
— Итак, твой вердикт? — спросила, наконец, Миранда, когда мы добрались до своей квартиры.
— Через Фонд прокачиваются крупные суммы, в этом нет никаких сомнений. Механизмы используются разные — тут и специфика, связанная с благотворительностью, о которой я уже говорил, и кредиты фирмам, которые потом оказываются банкротами, и манипуляции со страховкой, когда получателем страховой премии оказывается де факто дочерняя компания страхователя — причем эти варианты могут сочетаться, скажем, страхуется некий коммерческий риск, и деньги, таким образом, сперва берутся в кредит, затем вкачиваются в подставную фирму-банкрот, а потом возвращаются через страховку, и баланс Фонда оказывается чистым, а на самом деле таким образом просто легализуются части одной крупной суммы… есть и более сложные схемы с взаимным кредитованием по цепочке, игрой в поддавки на фондовом рынке и так далее. Но. Я говорю об этом так уверенно лишь потому, что примерно представляю себе, что можно прокрутить в тех или иных начальных условиях для получения определенного результата и вижу, что этот результат был получен. Однако юридически доказать, что он был получен именно таким путем, а не в результате стечения обстоятельств, практически невозможно, если только участники игры не сознаются сами. Простая аналогия: богатый дядюшка с больным сердцем умирает от инфаркта поздно вечером в обществе своего племянника-наследника. Следов яда нет, «скорая» была вызвана своевременно — наследник чист. А то, что он во мраке подкрался к дядюшке сзади и заорал ему нечто жуткое прямо в ухо — кто же это докажет?
— То есть государственные аудиторы, проводившие проверки в Фонде, ни при чем?
— Ну, вполне возможно, что кого-то из них и подмазали, чтобы они не рылись в некоторых примечательных совпадениях, но это опять-таки не докажешь. Формально они честно исполнили свои обязанности.
— Ясно. Ну а если мы поведем финансовую атаку на Фонд? Точнее говоря, на входящие в него компании. Какие у нас для этого возможности, с учетом твоих капиталов?
— Ограниченные, — усмехнулся я. — Это не «Старгайд» и даже не «Краун». Я все-таки увел не все деньги Альянзы, и к тому же за два года они неплохо поправили свои дела. Даже если я выложусь до последнего цента, разорить их я не смогу. Особенно учитывая, с кем мы имеем дело. Им ничего не стоит получить крупные средства в кратчайшие сроки. Вплоть до банальных ограблений банков.
— Я понимаю. Но напугать их мы можем? Создать иллюзию полномасштабной и реальной угрозы их бизнесу, как минимум — его легальной части.
— Ах вот ты что имеешь в виду. Стало быть, скрытная фаза операции закончилась?
— После нашего визита в Фонд — видимо, да. Пока, конечно, у них нет уверенности, что под них копают…
— Но ты хочешь создать таковую, чтобы заставить их дергаться и суетиться.
— Именно.
— И нас просто грохнут.
— Конечно — если дознаются, что это мы. Но в том-то и дело, чтобы создать у них ощущение могущественной угрозы, исходящей непонятно откуда. Нас после сегодняшнего визита, конечно, заприметили, но им и в голову не придет считать двух никому не известных человек, не побоявшихся явиться к ним лично, своими главными врагами. Мы в их представлении — просто пешки этой неведомой силы.