Самооборона
Шрифт:
Мы пересели на нужный автобус, доставивший нас в Международный аэропорт Майами. Купить компы в местных торговых павильонах, было, естественно, делом пары минут. Необходимый софт для анализа эфира с помощью распознавалки речи у Миранды уже имелся; мы установили его на новые компы и настроили параметры. При обнаружении нужных позывных программа должна была отправить нам емэйл. Проблема была лишь в том, где установить компы: в принципе их можно было приклеить липучкой где угодно, например, под сиденьями в зале ожидания или с нижней стороны столика в кафе, но без подзарядки они проработали бы от силы двое суток, а мы не были уверены, что представители Альянзы отправятся во Фриско так быстро. Значит, нужно было где-то незаметно подключиться к электросети.
— Сушилка в туалете, — предложила Миранда.
— Ты сможешь вскрыть ее и установить их там без ущерба для основной функции?
—
Вопрос был, однако, еще в том, чтобы сделать это, не привлекая внимания. Майамский Международный — один из самых загруженных аэропортов в Северной Америке, и ночью здесь тоже полно народу — а значит, и туалеты не остаются пустующими надолго. Хорошо было бы раздобыть униформу ремонтника, но увы — проникнуть в подсобные помещения без соответствующей электронной карточки невозможно. Оставался лишь вариант повесить на туалет табличку «Не работает».
В поисках такой таблички мы облазили чуть ли не весь аэропорт, и, когда я уже склонялся к мысли арендовать принтер и просто напечатать ее на бумаге (что для столь солидного аэропорта выглядело бы примерно так же достоверно, как и надпись от руки — хотя, наверное, законопослушных пассажиров все же отпугнуло бы), искомое все-таки обнаружилось на автомате по продаже колы в дальнем конце грузового терминала. С благополучно украденной табличкой пришлось еще ждать возле туалета того момента, когда все кабинки внутри окажутся свободными одновременно; но вот, наконец, я торжествующе прилепил табличку к двери прямо перед носом решительно направлявшейся к нам жирной негритянки, и когда она, возмущенно фыркнув, шумно потопала искать другое заведения аналогичного профиля, Миранда со всем необходимым проскользнула внутрь.
Через несколько минут она вышла.
— Порядок?
— Да. Заодно избавилась от чипа Анны.
— Что, прямо выковыряла ножом?
— А ты видишь где-нибудь здесь автомат-экстрактор? Пустяки, далеко не самая серьезная боль в моей жизни, — она показала ладонь, заклеенную квадратиком искусственной кожи.
Потом, разумеется, были обычные хлопоты с нашим оружием; на внутренних рейсах Конфедерации оно просто декларируется и сдается в багаж, но при полетах в Союз правила остаются почти такими же параноидальными, как во времена Единства. Ну, не совсем, конечно — тогда, помнится, даже охранники официальных делегаций, летевшие рейсовыми, а не собственными самолетами, не имели права проносить оружие на борт. Да что там оружие — бутылка колы или флакон солнцезащитного крема были под запретом из-за страха перед жидкой взрывчаткой. Потом появилась взрывчатка, которую можно перевозить в собственном мочевом пузыре без вреда для здоровья — до тех пор, конечно, пока она не будет использована по прямому назначению. Вершиной стал ее бинарный вариант, когда каждый из компонент в отдельности не опасен, но стоит двум террористам по очереди помочиться в одном бортовом сортире — и происходит взрыв. Тогда ввели было обязательную сдачу анализа мочи для всех пассажиров непосредственно перед вылетом, а на рейсах протяженностью менее трех часов вообще закрыли туалеты, но тут уже взбунтовались авиакомпании, которые начали массово терять клиентов не из-за страха перед терактами, а из-за нежелания терпеть подобные издевательства. А успехи нанотехнологий тем временем открывали перед террористами все новые интересные возможности. В конце концов даже до янки стало доходить, что проблема не в оружии, а в том, кто его использует, и единственный эффективный метод борьбы с терактами — это вылавливать террористов до того, как они попадут на борт, а не отбирать у пассажиров все вплоть до желудочного сока. Впрочем, хотя на рейсах в Союз оружие — в специальных опечатанных контейнерах — сдавать в багаж теперь все-таки можно, боеприпасы к нему по-прежнему под строгим запретом в любом виде, и патроны нам пришлось оставить на контроле. Ну да во Фриско тоже есть оружейные магазины. Нож Миранды залили особой пеной, которая сразу затвердела, превратив его в бесполезный кусок стекловидного материала. Через десять часов этот кокон рассыплется сам (если поместить его в чистый кислород, то несколько быстрее), но до тех пор очистить нож, не повредив его, будет почти невозможно.
Больше никаких препятствий не было; слава богу, а точнее, Ричмондским соглашениям, с Союзом у нас безвизовый режим, хотя горячие головы с обеих сторон и выступали против. Полет прошел без всяких приключений. Вскоре после взлета мы посмотрели в инете предложения по аренде жилья неподалеку от SFO и отыскали маленький одноэтажный домик в Миллбрее, на Сосновой улице к юго-западу от аэропорта; этот район до сих пор застроен такими
— Ну что еще… — проворчал я, не разлепляя век.
— Садимся.
Действительно, за иллюминаторами серел рассвет: в Калифорнии было еще раннее утро. Город, раскинувшийся впереди под нами, был полузатоплен длинными тенями своих многочисленных холмов. Я попытался отыскать на севере мост через пролив Золотые Ворота, знаменитый, между прочим, не только как символ Сан-Франциско, но и как самое популярное в мире место для самоубийств. В свое время город вбухал не то 60, не то 70 миллионов тогда еще единых долларов в сооружение сетки, которая помешала бы им прыгать. Потом один все-таки прыгнувший умудрился сломать на этой сетке руку и подал на Совет директоров моста в суд за причиненное увечье. Иск был выигран, суд постановил сетку убрать. Затем было еще несколько процессов, выигранных самоубийцами, которым помешали покончить с собой — уже не за увечья, а за сам факт этого воспрепятствования. В самом деле, уж если защищать права меньшинств, что так любят делать янки, то чем самоубийцы хуже всех прочих? Что интересно, лишь один из выигравших предпринял вторичную и уже успешную попытку, но юридически это уже значения не имело. Прецедент был создан, и теперь в Союзе пытающийся остановить самоубийцу нарывается на такие же крупные неприятности, как и разнимающий целующихся гомосексуалистов.
Однако полюбоваться знаменитым мостом мне не удалось — похоже, его загораживал нос самолета. Да и, в любом случае, с такого расстояния много не разглядишь. Пару минут спустя самолет встретился со своей несуразно широкой тенью, подползшей слева, и мягко покатился по полосе. Во времена моего детства еще был обычай аплодировать в такие моменты пилоту, но аплодировать бортовому компу как-то глупо. Хотя голос, раздавшийся в салоне, звучал вполне по-человечески:
— Леди и джентльмены, добро пожаловать в Соединенные Штаты Америки. Наша авиакомпания благодарит вас за то, что вы воспользовались нашими услугами… — ну и все такое прочее. Возможно, это даже была не запись — формально на пассажирских лайнерах рядом с компом еще положено присутствовать живому пилоту, хотя делать ему там нечего.
— Держу пари, он и при пересечении границы говорил это «добро пожаловать в Соединенные Штаты», — усмехнулся я.
— Выиграл, — кивнула Миранда. — Нам это сейчас еще и на таможне скажут.
Да уж, янки любят при каждом удобном случае щегольнуть своим официальным названием, подчеркивая, что настоящие США, те, что от Вошингтона и Джефферсона — это они и только они, а Конфедерация — это так, географическое недоразумение. Постимперский травматический синдром, как сказал бы психиатр, или же борьба за раскрученный брэнд, с точки зрения бизнесмена.
Наконец все формальности были позади. С терминала в аэропорту мы арендовали машину в местном центре проката, юркую двухместную «хонду электро» из тех, что способны пролезть почти в любую щель и парковаться боком, благодаря повороту на 90 градусов всех четырех колес. К тому времени, как мы вышли из здания аэровокзала, наш электромобильчик уже заруливал на стоянку, услужливо ведомый бортовым компом. На стоянке было также полно такси с живыми водителями, причиной чему служат не только усилия их профсоюза, но и тот простой факт, что комп может прекрасно довезти клиента до места, но не может помешать ему покинуть машину, не заплатив: союзные законы запрещают автоматически блокировать двери и окна, когда внутри находятся люди. Тоже был судебный прецедент, когда особо упорный неплательщик умер в машине в жаркий день…
Ни я, ни Миранда прежде не бывали во Фриско и с легким сердцем доверили управление компу. По прямой до нашего нового дома было меньше мили, однако машине пришлось сделать крюк почти вчетверо длиннее по сужающейся прямоугольной спирали — сперва налево (на юго-восток) по Береговому шоссе, потом направо на Восточную Миллбрейскую авеню, потом опять направо на Эль Камино Реал, вновь направо по Центральной, еще раз направо на Монтерейскую и уже оттуда, наконец, налево на Сосновую. Оставив машину на улице (гаража в снятом нами жилище, увы, не было), мы прошли в дом.