Самые знаменитые реформаторы России
Шрифт:
Казалось бы, следовало принять к сведению слова выдающегося русского историка и попытаться объективно оценить личность императора Павла и сделанное им, а не перелопачивать литературные напластования последующих лет, отыскивая доказательства или опровержение сказанному. Тем более что Карамзин, с одной стороны историк с безупречной репутацией, с другой — современник Павла и, судя по словам, в некотором роде жертва его прихотей. Но здесь несколько «но». Во-первых, Карамзин мог оказаться действительно серьезно обиженным императором и по этой причине стать необъективным к нему; во-вторых, говоря таким образом о Павле, Карамзин как бы снимал ответственность с Александра, на совести которого было участие в заговоре против отца, обвинение в тягчайшем преступлении,
В конце XIX — начале XX в. появились публикации, отражавшие попытки не просто защитить, а идеализировать Павла I. Пример — брошюра профессора Бущинского «Отзыв о Павле I его современников», вышедшая в 1901 г. Вот что читаем у харьковского профессора: «По отзывам беспристрастных современников, как русских, так и иностранцев, Павел Петрович — этот царь-демократ — был человеком редким в нравственном отношении, глубоко религиозным, прекрасным семьянином, с недюжинным умом, феноменальной памятью, высокообразованным, энергичным и трудолюбивым, и наконец, мудрым правителем государства, как в делах внешней политики, так и внутренней».
Вот вам, уважаемый читатель, и вторая версия, прямо противоположная первой.
В советский период, несмотря на большую удаленность тех событий, вроде бы можно было писать объективно о личности Павла и его делах. Но на самом деле это было далеко не так. Во-первых, большевистские вожди вычленили «хороших царей», к каковым относили Ивана Грозного и Петра I, о которых можно было писать в комплиментарном тоне, потому что на них ориентировался Сталин. Об остальных — или плохо, или никак. О Павле писали плохое.
Нет смысла обращаться к писаниям о нем в годы советского периода. Они во многом похожи одно на другое и выдержаны в негативном духе. Но в последнее время переосмысливаются многие события и личности нашей истории, коснулось это и Павла I, Появились работы, в которых делается попытка очистить образ российского самодержца от всего наносного, от разного рода лжи и инсинуаций. Ну и как водится, при переоценках, особенно в периоды революционных преобразований, при отрицании существовавших мифов и представлений создаются новые. Появляется риск отклониться от истины в иную сторону.
В журнале «Родина» (1993 г., № 7) опубликованы фрагменты работы художника Андрея Николаева «Камения истории», где наряду с портретами даны авторские характеристики изображенных им исторических деятелей. Всего в книге 80 сюжетов, и среди них — о Павле I. Автор говорит о своих героях, что это те, кто составил «дорогу бытия», по которой катится колесо богини Клио (одна из девяти муз, покровительница истории). Одного причисления Павла к сонму «каменьев истории» достаточно для оценки его роли в истории страны, разумеется, в понимании автора.
Оппонируя к написанному за двести лет об императоре Павле Петровиче, Николаев говорит, что создается впечатление, что все последующие поколения сговорились оправдать «зверское убийство» его и всячески порочили его память. И далее автор дает Павлу Петровичу характеристику, оценивая умственные способности и образованность, прямо противоположную той, что представлена в словаре Брокгауза и Ефрона:
«Он был по тому времени блестяще образован, знал многие европейские языки, имел обширную библиотеку, слыл незаурядным математиком. Но самое главное — за те годы вынужденного государственного бездействия, которые он, будучи наследником престола, провел в Гатчине, Павел Петрович подготовил
Мы не намерены разбираться, кто объективнее в оценке Павла Петровича, поскольку это уже выходит за рамки очеркового жанра. А приводим столь различные трактовки его образа, чтобы показать, насколько противоречивым был этот человек. Надо думать, еще много появится разнополярных публикаций о столь неординарной исторической личности, прежде чем сложится образ, более-менее приемлемый обществом, а главное — максимально приближенный к оригиналу.
Далее мы будем говорить о том, что сделал Павел I, будучи в течение четырех лет российским самодержцем.
При всей противоречивости оценок периода его краткосрочного правления все сходятся на том, что произошли резкие перемены в жизни многих слоев российского общества, прежде всего — его правящей элиты.
Образно, хотя и довольно противоречиво, сказал о царствовании Павла I А. Корнилов: «…оно является каким-то внезапным вторжением, каким-то неожиданным шквалом, который налетел извне, все спутал, все переворотил временно вверх дном…» И хотя Корнилов говорит о «временности» нововведений Павла, о том, что его наследнику «не оставалось ничего другого, как зачеркнуть почти все сделанное его отцом и, залечив поскорее неглубокие, но болезненные поранения, нанесенные им государственному организму, повести дело с того места, на котором остановилась ослабевшая и заколебавшаяся под старость рука Екатерины», он здесь же делает и иные заявления: «Мы не отрицаем также значения некоторых отдельных правительственных актов Павла и не отрицаем прискорбного влияния на Александра, а потом и на Николая, той придворно-военной плац-парадной системы, которая с тех пор установилась при русском дворе». Вот и противоречие в оценке Корниловым значения Павла в российской истории.
И еще одно замечание историка, как бы отрицающее ранее сказанное о том, что Александру пришлось «зачеркнуть почти все сделанное его отцом». Корнилов пишет: «…само царствование Павла интересно для нас не своими трагикомическими явлениями, а теми изменениями, которые в это время произошли все же в положении населения, и тем движением в умах, которое вызвал в обществе террор правительственной власти».
Так что, согласно известному историку, хотя и мало было суждено побыть Павлу императором, он основательно «наследил» в истории Российского государства, что-то успев сделать сам, для чего-то создав предпосылки.
Мы тем более не намерены подробно останавливаться на «трагикомических явлениях», хотя совсем без этого не обойтись, даже ставя перед собой цель рассказать о наиболее значительных государственных акциях Павла I. Ну а что касается описания периода формирования будущего императора, то ограничимся сказанным.
На реформаторские устремления Павла серьезное влияние оказывали желание все делать вопреки тому, что утверждала и к чему стремилась Екатерина, и это нужно учитывать в оценке предпринятого им за четыре года. Впрочем, кое-что он пытался сделать и еще будучи наследником престола. В частности, в тот непродолжительный период попыток приобщения его к государственным делам матерью (1773 г.) он разработал «Рассуждения о государстве вообще, относительно числа войск, потребного для защиты оного, и касательно обороны всех пределов». Можно удивляться смелости и, не боюсь этого слова, — мудрости наследника престола, предложившего прекратить направлять все силы империи на все новые и новые завоевания, сократить армию, а освободившиеся средства тратить на улучшение жизни на уже имеющихся территориях.