Самыи? тяжелыи? наркотик
Шрифт:
– То, о чем вы говорите, невозможно! Ни одно существо гуманоидного вида не способно управлять температурой, тем более слабые земляне.
– Ваше упрямство меня поражает.
Воздух стал белым от пурги, и рогатый гуманоид попытался меня убить, несмотря на то что немногим ранее спасал. Оказавшись за спиной мужчины, я вцепилась в него ледяными ладонями, и он вздрогнул всем телом, рухнув на пол. Его раса была невероятно сильной, потому что доктор, несмотря на мои усилия, нашел в себе силы совершить коварный прием. Он неожиданно схватил меня за лодыжки, земля ушла
Мне было чрезвычайно плохо, все мои мысли занимало маниакальное желание очередной дозы наркотиков, и я на самом деле думала, что умру. Давешний врач подключил ко мне всевозможные аппараты, чтобы поддерживать в моем теле жизнь. Заметив то, что я пришла в сознание, рогатый мужчина отвлекся от анализа крови и окинул меня новым, совершенно другим взглядом.
– Паршиво выглядишь, доктор, - хрипло произнесла я, рассматривая бледного мужчину через пуленепробиваемое стекло.
– Должен признать, что я совершил ошибку, не приняв всерьез слова Каерина о том, что ты представляешь опасность. Но теперь я в полной мере осознал свою оплошность и потому перевел тебя в лазарет для военных преступников.
– Есть ли имя у несостаявшегося трупа?
– Меня зовут Юн-Джин, - поморщился гуманоид.
– Я хочу, чтобы ты объяснила мне, Минам, что случилось в медотсеке. Сбой в системе климат-контроля помещения был неожиданным и нетипичным.
– Если ты считаешь, что в программе климат-контроля произошел непредвиденный сбой, то, в таком случае, я являюсь в принципе ошибкой природы, - позволила я себе усмешку.
– Каерин не рассказывал тебе, кто именно спас его на территории Земного Союза и сделал таким, каков он сейчас?
– Мы не единожды проводили с ним разноплановые эксперименты, и я могу сказать, что адмиралу не под силу настолько кардинально изменять температуру. Подвластный ему максимум - это вариация в несколько градусов, - не стал спорить Юн-Джин.
– То, что ты с ним сделала, было очень опасно, но, с другой стороны, совершенно гениально. Жаль, что мне не удалось разобраться во всех деталях проведенного тобой эксперимента.
– Уверена, что он приставил тебя ко мне не случайно. Наверняка из штата медицинского персонала ты принадлежишь к наиболее физически развитой расе.
– В очередной раз убеждаюсь в предусмотрительности Каерина. Недаром за весь ход военной компании наш корабль не потерпел ни единого поражения, - с плохо скрываемой гордостью ответил Юн-Джин.
– Все когда-либо бывает впервые, - философски ответила я.
– Тебе не стоит идти против воли нашего жестокосердечного командира, и я не пытаюсь тебя запугать, Минам, лишь говорю так, как будет лучше в первую очередь для тебя. Адмирал имеет определенную репутацию в военных кругах, и спорить с ним не решаются даже некоторые высокопоставленные лица. Если хочешь остаться живой и невредимой,
– Никогда. Я буду бороться до самого последнего вздоха.
– Что ты можешь противопоставить адмиралу самого мощного флота во вселенной, девочка?
– усомнился в моей адекватности рогатый мужчина.
– Свои амбиции? Или искусственную снежную бурю? Я видел его в сражениях не раз, физически он намного сильнее любого из известных мне существ.
– Но он меня убивает, - прошептала я, закрыв болезненные глаза.
– Какая разница, умру я сейчас или несколькими днями позже? Конец неизбежен, а время начинает терять всякий смысл.
– Дура, - грубо сказал Юн-Джин.
– В первый раз за свою практику сталкиваюсь с тем, чтобы пациент не боролся за свою жизнь, а, наоборот, ее старательно уничтожал.
– Моя жизнь?
– переспросила я, чувствуя, как внутри скручивает все органы.
– Это лишь то, что от нее осталось.
Когда гуманоид принес поднос с плотным обедом, я находилась в сильнейшей депрессии. Заявив о том, что объявляю голодовку, я отправила принесенный поднос с едой в красивый полет через комнату. Разгневанный врач скрипнул заостренными зубами и недобро прорычал в ответ:
– Адмирал Акаерин-тан приказал следить за тем, чтобы ты находилась в комфортных условиях и правильно питалась, и я обязан выполнить данное распоряжение, несмотря на твое сопротивление.
– Неужели камеру для отъявленных заключенных хотя бы с натяжкой можно назвать комфортабельной?
– язвительно поинтересовалась я.
– Ты представляешь серьезною опасность для окружающих, и своим сумасшедшим поведением сама спровоцировала помещение в изоляцию.
– Двуличный эскулап, эта лаборатория не что иное, как камера пыток!
– Ввиду твоего отказа принимать пищу самостоятельно я вынужден прибегнуть к крайним мерам, Минам, и действовать насильно, - предупредил Юн-Джин, и неприличный жест на моей руке послужил ему наиболее красноречивым ответом.
В следующий момент все мои конечности надежно зафиксировали жгуты, и мужчина попытался присоединить ко мне специальный медицинский аппарат на дистанционном управлении. Я не сдержала гнев, и механизм взорвался, вследствие чего оплавленные детали разбросало по камере. Юн-Джин не осмелился зайти ко мне в комнату, лишь нажал быстро несколько электронных клавиш, и в мою шею было экстренно вколото успокоительное.
Находясь между сном и явью и путая одно с другим, я обессилено лежала на медицинском орудии пыток и терпеливо ждала развязки. Мне было плохо, мое состояние, несмотря на ухищрения медика, медленно и неизменно ухудшалось, и это вводило рогатого мужчину в панику.
– Что с тобой происходит?
– схватился за голову врач.
– Пожалуйста, Юн-Джин, помоги мне, я знаю, что тебе по силам это сделать, - бросила я умоляющий взгляд на мужчину.
Сделав подробный анализ моей крови, он узнал, что я ранее злоупотребляла сильнодействующими препаратами, однако облегчение моих страданий в его планы не входило.