Самый громкий процесс нашей эры. Приговор, который изменил мир
Шрифт:
Горе мне от семьи Кятроса - горе мне от их пера,
Горе мне от семьи Исмаила, сына Фаби - горе мне от их кулаков, Все они первосвященники, а их сыновья казначеи, А их зятья - начальники, а их рабы палками бьют народ. (Тосефта, Минхот, 13: 21;
Вавилонский Талмуд, Песахим, 57: 71)
В народе семейство Анана (Ханана бар-Шета) пользовалось дурной репутацией, но было очень влиятельно благодаря богатству и родственным связям. В течение полусотни лет первосвященниками становились пятеро его сыновей и зять - Каиафа, все главные должности Храма были подконтрольны семейству Анана. В 7 г. н. э. на смену первосвященнику Иоазару Публий Сульпиций Квириний (лат.Publius Sulpicius Quirinius), тот самый, что проводил перепись, возвел в сан первосвященника Анана, а в 14 г. он был смещен префектом Иудеи Валерием Гратом (лада. Valerius Gratus). Он же назначил первосвященником Каиафу.
Совсем недавно, в 1990 г., на раскопках
Можно отметить, что саддукейская концепция религии не имеет идеологического родства с дальнейшим иудаизмом, который является продолжением фарисейской традиции, а именно фарисейской традиции велел следовать Иисус: «Что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте» (Мф., 23: 2-3).
Саддукеи отвергали «традицию отцов», которую фарисеи рассматривали как закон, поэтому их изображают противниками «устного закона». Исходя из этого принято считать, что суд саддукеев сухо руководствовался только письменной Торой, отметая все устные толкования. Значит, для саддукеев, по их видению права, не были препятствием ни праздник, ни ночное время суток, для них не принципиален запрет на заседание Синедриона вне Храма, ведь таких запретов письменная Тора не содержала. Значит, суд саддукеев мог происходить так, как описано евангелистами? Но этим судом нарушено и прямое письменное предписание Торы: караемое смертью обвинение не подтверждено двумя или тремя легитимными свидетелями! (Втор., 17: 6 и 19: 15). Кроме того, по письменному закону Торы есть существенная разница между «злословием на Бога», что не каралось смертной казнью, и богохульством, которое четко связывалось с произнесением Святого Имени Бога: «Кто будет злословить Бога своего, тот понесет грех свой; и хулитель имени Господня должен умереть, камнями побьет его все общество» (Лев., 24: 15-16). Следовательно, только за хулу Имени полагалось побитие камнями, а вот злословие Бога могло караться лишь публичным бичеванием. Но Иисус не делал ни первого, ни второго. Следовательно, даже с точки зрения саддукейского права Иисус не совершал доказанного преступления, караемого смертью.
Очень показателен эпизод Деяний (Деян., 5: 28), гласящий: «Хотите навести на нас кровь Того Человека», где первосвященник обвиняет апостолов в клевете на Синедрион, то есть сам первосвященник в присутствии судей и служителей спустя очень короткий промежуток времени, прошедший после суда и распятия, охарактеризовал рассказ о том, что Синедрион вынес смертный приговор Иисусу, как ложный навет и клевету. Если бы обвинительный приговор был вынесен этими же людьми и они считали Иисуса справедливо осужденным преступником Закона, они не отрекались бы от своих недавних действий. Ведь, свершив правосудие, они исполнили свой долг перед Яхве. То есть сами судьи считали, что они не имеют отношения к смерти Иисуса и причастности к ней не признавали.
Один из исследователей юридической стороны суда, X. Коэн, выдвигает парадоксальную версию, что целью ночного заседания было отнюдь не осуждение Иисуса, а, напротив, попытка спасти популярного провинциального равви из популистских соображений, для поднятия плебисцитарного авторитета храмовой верхушки. Якобы они хотели Его спасти ценой отречения от мессианских претензий. Маловероятная версия, но мы никогда не узнаем этого наверняка. Более логичным с политической точки зрения поступком коллаборационистов было бы тайное убийство опасно популярного народного лидера, поскольку Иисус представлял явную угрозу существующему порядку вещей и их власти. Устранение политических противников при помощи кинжала было обычной практикой в Иудее I в. Так поступали во все времена, во многих странах.
Могло ли быть иным отношение еврейского истеблишмента к провозглашению Иисуса машиахом? Видимо, да, ведь через некоторое время многие из них признали машиахов Первой Иудейской войны, а еще позже почтительно приняли «царя иудейского» Бар- Кохбу, стали на его сторону и оказывали всяческую поддержку.
Подводя
Если говорить о причастности иудеев к суду и убийству равви Иисуса, то возможно обвинить в преступлении только административную верхушку коллаборационистов, предавших свой Закон и свой народ. Интересы высших иудейских иерархов совпадали с интересами Рима, поскольку они были естественными союзниками оккупантов. Иудейская политическая верхушка срослась с оккупационной администрацией и панически боялась популярных народных вождей и любых бунтов. Видимо, именно их имел в виду автор кумранского свитка «Войны сынов Света» под пособниками киттиев, «бесчестящими Завет» (1QM + [4QMa]).
Исходя из вышесказанного, логично предположить, что, вопреки Евангелиям, Иисус погиб именно из-за того, что слишком много иудеев поверили в Него как в мессию - иудейского царя, а совсем не потому, что иудеи Его не приняли как пророка.
Римляне. Пилат и его суд
Очень характерным является резюме Луки оправдательного вердикта суда иудейских «начальников»: «Жители Иерусалима и начальники их, не найдя в Нем никакой вины, достойной смерти, просили Пилата убить Его» (Деян., 13: 27-28), тут нет логики только на первый взгляд. Но она у Луки есть: с точки зрения иудейского религиозного закона - никакой вины в действиях Иисуса «начальники» не находят, но предлагают Пилату казнить Иисуса в рамках своих политических полномочий, значит - преступник (на взгляд коллаборационистов) достоин смерти, но не по иудейским законам. Следовательно: мотив вне религии. Мотив в политике! А следить за политическим порядком в Иудее обязан представитель римской власти - прокуратор, или, вернее, «префект Иудеи» Понтий Пилат (лада. Pontius Pilatus). Пилата корректнее называть префектом (praefectus civitatis), а не прокуратором (procurator Caesaris - лицо уполномоченное налоговыми сборами), как именовал Пилата Тацит в «Анналах». Должность префекта ввел еще Август в 6 г. н. э., и только при Клавдии, с 44 г., правители Иудеи стали называться прокураторами(РайтДж. Э.Библейская археология). Теодор Моммзен, принимая во внимание беспокойное военно- политическое положение в Иудее, считал, что Пилату более пристало занимать должность префекта. Кроме того, в нашем распоряжении есть стела с посвятительной надписью, где упомянуто имя Пилата. Стела найдена в 1961 г. при раскопках театра в Кесарии, видимо, ее использовали при ремонте театра. На плите видны конечные части строк:
]S TIBERIEVM
PON]TIVS PILATVS
PRAEF]ECTVS IVD[EA]E
Видимо, камень был частью Tiberieum, храма, посвященного Тиберию, который построил Пилат. Наиболее возможное чтение:
Кесарийский Тибериеум
Понтий Пилат
Префект Иудеи посвятил.
Стела находится в музее Иерусалима.
В рассматриваемом периоде наместники Иудеи рекрутировались из сословия всадников, прошедших воинскую службу. В полномочия наместника входило свершение правосудия, контроль за сбором налогов, за стабильностью римского господства и забота о внешней безопасности территории. Тацит указывает, что после смерти Агриппы «Клавдий превратил Иудею в провинцию и поручил управлять ею римским всадникам и вольноотпущенникам» (Тас.Hist. V. 9). Можно провести аналогию устройства провинции Иудея с положением дел в Египте, об организации которой Тацит пишет: «В Египте уже со времен божественного Августа место царей заняли римские всадники, которые управляли страной и командовали войсками, охраняющими здесь порядок: императоры сочли за благо держать под своим личным присмотром эту труднодоступную провинцию. склонную из-за царивших здесь суеверий и распущенности к волнениям и мятежам, незнакомую с законами и государственным управлением» (Tac.Hist. I. 11).
То есть Понтий Пилат был префектом и именно Пилатом представлен Рим в Евангелиях. Он был ставленником Луция Элия Сеяна (лат.Lucius Aelius Seianus), всесильного фаворита и командующего преторианской гвардией императора Тиберия. Сеян считался ярым ненавистником иудаизма.
Явные симпатии евангелистов к Пилату неоправданны (копты считают его мучеником, его жена святая в греческой, коптской и эфиопской церквах), по свидетельству источников, он был жестоким, упрямым солдафоном. Вот характеристики современников: «Он испугался, как бы евреи в самом деле не отправили посольство и не обнаружили других сторон его правленья, поведав о взятках, оскорбленьях, лихоимстве, бесчинствах, злобе, беспрерывных казнях без суда, ужасной и бессмысленной жестокости. И этот человек, чье раздраженье усугубило природную гневливость.»; «Тот стал упорствовать, ибо был от природы жесток, самоуверен и неумолим» (Филон Александрийский. О посольстве к Гаю.Philo.Legatio ad Gaium).