Санитар
Шрифт:
Открылась внезапно дверь, Виталий Викторович заглянул в номер. Подбельский ему рукой показал – входи, сам опустился наконец на диван. В лице не было и остатка той живости, с которой только что с Пашей разговаривал, одна лишь усталость.
– Ну? – сказал Подбельский угрюмо. – Хороши новости?
Виталий Викторович не сдержался, удрученно вздохнул.
– Ты не вздыхай! – взорвался Подбельский. – Ты дело свое делай! Здесь, возле меня, киллер ходит! Ты сам в его руки пистолет вложил! Сам! Теперь расхлебывай!
Лицо
– Может быть, информация еще и не подтвердится, – предположил он.
– Да какого черта! – опять закричал Подбельский. – Это я…
Он ткнул себя в грудь пальцем.
– …я могу думать, что информация неверная. А твоя работа – всегда предполагать, что опасность реальная! Всегда! Днем и ночью! Я в постели с женой лежу, а ты должен думать – не враг ли она мне, не исходит ли опасность от нее!
– От женщин всегда опасность исходит, – буркнул Виталий Викторович.
Подбельский оборвал свою речь и посмотрел на начальника охраны с изумлением. И вдруг рассмеялся.
– Ты не философствуй, – сказал он, но в голосе уже не было агрессии. – Не прав ты, Виталик. Где-то промашку допустил.
Вспомнил вдруг причину своего беспокойства в последние дни:
– Я очень серьезные подозрения имею по поводу Пыляева.
Виталий Викторович поморщился, как при зубной боли. Подбельский этого демонстративно не заметил.
– Я ведь сразу тебе сказал, Виталик, – обрати внимание на этого человека.
– Мы его проверяли.
– Плохо, значит, проверяли. Вот помяни мое слово – Мухатов им займется и что-нибудь непременно откопает.
– Мухатов на кого хочешь материал найдет.
– И на меня? – спросил Подбельский, усмехнувшись.
– На вас – не знаю, – ответил Виталий Викторович дипломатично. – А на всех остальных – запросто.
И опять у Паши сердце сжалось. В комнате душно было. Хотелось свежего воздуха вдохнуть.
– Ладно, – сказал Подбельский. – Посмотрим. Для начала Пыляева из охраны убери. Дай ему отгул или в командировку пошли – что хочешь сделай, но чтобы я его за своей спиной не ощущал.
Виталий Викторович кивнул обреченно-покорно.
– Далее. Из пансионата не выезжаем в эти дни никуда. Пока ситуация с этим киллером неизвестным не прояснится. И на всякий случай никого к моему номеру близко не подпускать. Это второе. И теперь третье. На завтра пригласи сюда мэра, Мухатова, из архитекторов кого-нибудь, еще из коммунальщиков и обязательно – Ачоева.
Начальник охраны поднял голову и взглянул непонимающе.
– Устроим презентацию нашего с Ачоевым проекта, – пояснил Подбельский и рассмеялся сухим невеселым смешком. – Телевизионщики пусть снимут это мероприятие. Так надо.
Вдруг обернулся к Паше и сказал:
– Ты можешь идти.
Фразу произнес мягко, почти дружески. Будто сказать
Он сегодня перехитрил самого Подбельского. И яснее ясного теперь видел – сможет справиться с этим человеком.
70
Сначала мэр приехал, спустя десять минут прибыл полковник Мухатов. Еще какие-то люди появились один за другим, их Паша не знал, никогда прежде не видел.
Гостей встречал Виталий Викторович, провожал в расположенное на первом этаже кафе. Все столики там были сдвинуты в один ряд, так что один большой общий стол получался, и безмолвные официанты расставляли поспешно последние блюда.
Приехал Ачоев. Паша за Виталием Викторовичем следил и увидел, как тот напрягся, увидев Ачоева. Поздоровался подчеркнуто вежливо и до кафе проводил. Через минуту сам Подбельский появился. Значит, ждал, когда Ачоев приедет. Обошел гостей, с каждым поручкался персонально, рядом крутились телевизионщики, слепили светом софитов.
Виталий Викторович ввел в зал охранников, те скользнули тенями вдоль стен и замерли каждый на отведенном заранее месте, не привлекая к себе ни малейшего внимания. Один из них совсем рядом с Пашей оказался, Паша даже его дыхание слышал, покосился недовольно, но промолчал, здесь у каждого своя работа была.
– Прошу к столу! – сказал Подбельский. – Мы сегодня собрались по очень значительному поводу.
Мэр и Мухатов так сели, что между ними как раз два свободных места оказалось – для Подбельского и Ачоева. Демонстративно, значит, подчеркивали, что нейтралитет соблюдают, и их обоих – и Ачоева и Подбельского – считают равными, и готовы дело с любым из них иметь. Или с обоими сразу, если они между собой договорятся-таки полюбовно.
– Всего-то и делов – мэр приехал, – негромко сказал за Пашиной спиной охранник. – А я думал, самого президента ожидаем.
– С чего бы это? – спросил, не оборачиваясь, Паша.
– Наш шеф такие меры предосторожности принял. Даже оружие у нас забрал.
– Забрал? – не поверил Паша. – Пистолеты?
– Ага. Я и подумал: не иначе президента в гости ждем, и чтобы эксцессов не было никаких…
Значит, и вправду Подбельский охране не доверяет. Всех, кто приближен, оружия лишил. Так ему спокойнее. Паша в душе усмехнулся, но внешне сохранял невозмутимость.
– Мы рады, – говорил Подбельский тем временем, – что можем помочь городу, в котором живем. У нас не так много сил, чтобы сразу, одним махом, изменить жизнь к лучшему. Но мы можем делать это постепенно, шаг за шагом. И сегодня мы такой шаг делаем.