Сапфир

Рэй Даниэль Зеа

Принц не собирался церемониться с женой. Схватил ее за плечо и дернул к себе.

– Сейчас тебе необходимо успокоиться и отойти в сторону, – словно змея, прошипел он. – Я – твой муж и несу ответственность за все, что с тобой происходит. Не усложняй, иначе…

– Что – иначе? – упавшим голосом произнесла Сапфир, глядя на него.

– Пожалеем оба, – ответил он и толкнул ее себе за спину.

Музыка дудок и ритмы барабанов вокруг стихли. Разговоры, крики и ругань испарились. На улице повисла тишина ожидания. Всех интересовало, чем

закончится поединок повелителя силы маны и зальтийской воительницы.

Лезвие сабли рассекло воздух и засветилось синим светом незнакомой юни. Свечение быстро перекинулось на руки, активируя аналогичные юни на металлических планках-латах, насаженных на наряд зальтийки. Под действием маны тело девы за секунды вспыхнуло синим, и неведомый щит покрыл незнакомку с головы до пят.

Гронидел с грацией кошки увернулся от удара сабли и мазнул острием кинжала по мане синего цвета. Защита оказалась слишком прочной. Лезвие заскользило по ней, словно по стеклу, издавая такой же неприятный звук.

Кто-то изобрел новую юни, странным образом копирующую технологии богов. Эта новость показалось Грониделу куда более опасной, чем озлобленная воительница с саблей в руках.

– Где ты взяла это оружие? – между делом поинтересовался принц, уклоняясь от изогнутого лезвия.

Девица рассмеялась:

– Так я тебе и сказала!

Гронидел коснулся ее щита пальцами, и они без труда проникли сквозь защиту.

– Ясно, – произнес он скорее самому себе и спрятал кинжал.

Противница, глядя на него, лишь рассмеялась, явно предвкушая легкую победу.

Гронидел задействовал навыки рукопашного боя. Вертясь вокруг воительницы и избегая встречи с ее оружием, принц все же сумел выбить саблю у нее из рук. Та упала на брусчатку чуть в стороне, и свечение вокруг тела девицы погасло. Долго не размышляя над долей глупой и спесивой противницы, Гронидел потянулся к кинжалу за поясом и метнул его в деву.

Она даже не поняла, что произошло. Зальтийка схватилась за рукоять лезвия, торчащего из шеи, перевела потрясенный взгляд на Гронидела и рухнула на землю, словно подкошенная.

Никто не спешил ей на помощь и не выкрикивал проклятия в спину Гронидела. За вызов чести в Зальтии расплачивались жизнью. И, судя по молчанию Сапфир, что со стороны смотрела на труп девы-воительницы, этой культурной особенности родины Гронидела женушка не учла.

Принц подобрал саблю противницы и взглянул на юни, что украшала лезвие. Рисунок маны был связан с выемкой на рукояти. Гронидел прижал к ней палец, и юни активировалась, погружая оружие в синее свечение. Принц снова прижал палец к выемке, и свет погас.

Он повернулся к подруге погибшей, что молча наблюдала за ним со стороны.

– Как тебя звать? – спросил принц.

– Хэта.

– На твоей сабле и латах я юни не вижу. Почему не достала себе защиту как у подруги?

– Слишком дорогое оружие. Мне не по карману.

– Где твоя подруга его взяла?

Хэта покосилась на Сапфир, внимательно

следившую за диалогом.

– Где взяла, его уже нет, – ответила девица, подошла к телу воительницы и взвалила его себе на плечо.

– Согласно правилам поединка чести ее оружие и доспехи – мои трофеи, – произнес Гронидел и протянул саблю девице.

Она схватила ее, а принц прошептал ей на ухо:

– Завтра в полдень принеси трофеи в кузню Ивона. Знаешь, где она?

– Найду, – поморщилась девушка и поправила тяжелую ношу на плече.

Городская охрана на улице так и не появилась. Люди разошлись кто куда. Музыканты вновь заиграли на дудочках, вновь забили на барабанах сложный ритм. Зальтийская воительница с трупом подруги на плече скрылась за углом.

Гронидел понимал, что незнакомку убила глупость. Но ведь кто-то внушил ей, будто со своей чудо-саблей и в новых латах она непобедима и даже повелитель силы маны ей больше не противник. Так кто оказал ей барсучью услугу и продал оружие с такой юни?

Выяснить это принц собирался у Хэты. Кажется, девушка клюнула на уловку с трофеями, а значит, завтра Гронидел встретится с ней в кузне Ивона и допросит без посторонних ушей.

Принц неспешно подошел к своей лошади и взял ее под уздцы.

– Зачем ты убил ее? – услышал он сбоку тихий голос жены.

– Здесь не Турем и не Инайя, – не скрывая злости в голосе, ответил Гронидел. – Сказанное вслух не вернуть назад. И платой за оскорбление чести может быть только жизнь. Эта девчонка не пожалела бы тебя. Да и меня убила бы при первой возможности.

– Мне жаль, что так вышло, – промямлила Сапфир. – Я…

– Ты не хотела, – закончил мысль Гронидел. – Тебе самой не надоело это повторять?

Принц пошел вперед, не оглядываясь на жену. Боялся, что, если остановится рядом, не удержится и хорошенько встряхнет.

Дурак, какой же он дурак! За плотскими утехами и дурманящим влечением позабыл об упрямом и взбалмошном характере Сапфир. Вылетели из головы все номера, которые она выкидывала раньше чуть ли не ежедневно. Затерялись в памяти ее девичьи проказы и вечный вызов всем и каждому.

Казалось, что все это позади и события последних месяцев напрочь избавили Сапфир от ребячества и безответственности. Жаль, что он ошибся. Неумение держать себя в руках, просчитывать наперед ходы и вычислять последствия собственных поступков отличали взрослого человека от ребенка, что в образе принцессы плелся за Грониделом.

– Мне жаль, – повторила она, будто раскаянием могла вернуть погибшую к жизни.

– Нельзя вызвать на бой чести все королевство, – силясь сохранять спокойствие, прохрипел Гронидел. – Их глупость не должна становиться твоей. Постепенно ты это осознаешь и перестанешь обращать внимание на каждого, кто захочет оскорбить тебя из-за цвета кожи, твоего наряда, акцента или происхождения. Будь выше этого, и тогда поймешь, что честь сохраняет не тот, кто борется за нее, а тот, кто ее не пятнает.