Сапфировое пламя
Шрифт:
Алессандро покосился на люстру из оленьих рогов и протяжно произнес, идеально подражая местному жителю:
— Тееехасус.
Я ткнула его локтем и прошипела:
— Прекрати.
Впереди нас Линус обернулся.
— Люди ожидают этого.
Мы последовали за ним через большую комнату и солярий на улицу, в огромный внутренний дворик из оклахомского камня и современную кухню на открытом воздухе. Мягкие стулья окружали стол, заполненный всем необходимым для фахитос: тертым сыром в красивой миске, жареным перцем, гуакамоле,
Линус направился к грилю, открыл его, подцепив щипцами кусок скёрт-стейка, и перевернул его.
— Почти готов.
Странного вида турель выскользнула сбоку трубы и вращаясь, нацелилась на Алессандро. Он сделал шаг вправо. Турель повернулась, выслеживая его.
— А это точно необходимо? — Я обмакнула начос в гуакамоле. И он был прав. Ему действительно нужна была щепотка соли.
— Точно. Он опасный человек, и мне очень неприятно видеть его в твоем обществе.
Алессандро одарил его своей волчьей ухмылкой.
— Турель полностью автоматизирована. Уничтожь меня, и это никак не повлияет на ее способность взорвать твою красивую голову. — Линус помазал мясо маринадом.
Я добавила немного соли в гуакамоле и перемешала его.
— Да, — беззаботно ответил Алессандро. — Но это всего лишь одна турель.
— Ты видишь, что он делает? — Линус повернулся ко мне и помахал щипцами. — Он подталкивает меня к тому, чтобы я раскрыл свое оружие.
Раздался громкий лязг, когда две дюжины разнообразных турелей и автоматических орудий соскользнули со стен дома, крыши и из-под земли. Дюжина красных точек заплясала на груди и спине Алессандро. Он перестал двигаться.
— Я никогда не понимала, почему у вас лазерные прицелы на автоматических турелях, — сказала я, раскладывая начос в миску.
— Это предупреждение. Которое сообщает, что стоять на месте — это самый мудрый ход.
Турели снова спрятались, все кроме одной, той, что на трубе.
— Каталина мне очень дорога. — Линус переложил стейк на разделочную доску. — Я думаю о ней как о своей семье. Если ты причинишь ей хоть малейший вред, я с тебя живьем шкуру спущу и посыплю солью.
— А лайм добавите? — спросил Алессандро.
— Как пожелаешь.
— Ей нечего бояться меня, но я очень хочу, чтобы вы попытались.
— Ах, самонадеянность молодости.
— Ах, чрезмерная самоуверенность старости.
— Вы двое уже закончили? — уточнила я.
— Дорогая моя, — сказал Линус, — мы только начали.
Линус достал из мини-холодильника, встроенного в кухню на открытом воздухе, три покрытые инеем бутылки «Короны» и принес их к столу.
— Стейк нуждается в отдыхе.
Я открыла свое пиво и села.
Линус передал бутылку Алессандро, взял со стола дольку лайма и плеснул сок себе в пиво.
— Что ты делаешь в моем городе?
— Когда
— Это потому, что мне нет нужды объявлять об этом. Ты приехал, не представившись, и теперь ты здесь в компании этой яркой, способной девушки, которая слишком умна, чтобы рисковать быть связанной с тобой. — Он многозначительно посмотрел на меня. Я знала этот взгляд. Там было написано, что он не злится, а просто разочарован.
Как же я в это вляпалась?
— Я здесь по делу, у нас с молодой леди есть профессиональная договоренность, и то, что происходит между нами вне нее, вас не касается.
Я чуть не подавилась пивом. Я кашлянула, и они оба повернулись ко мне с одинаковыми озабоченными выражениями на лицах. Я махнула им рукой.
— Пожалуйста, продолжайте это мужское позерство. Очень интересно.
Линус закатил глаза и сделал большой глоток пива.
— Дело не в позерстве. Все дело в вежливости. Манеры имеют значение. Они притупляют нашу жестокость и ограждают от ненужного насилия.
— Вы слишком суровы с ним. Он же гость.
— Нет, это ты гостья. Он же управляемая ракета, и я хочу знать, где она взорвется.
Я должна была разрядить обстановку, пока все не обострилось. Опыт подсказывал, что Алессандро сделает все, чтобы не отвечать на вопросы о себе самом. Я повернулась к Алессандро:
— Как же так получается, что он знает, кто ты, а я нет?
Алессандро отсалютовал Линусу своим пивом.
— Мои извинения. Я должен был прийти раньше. Это было очень грубо с моей стороны.
Та-дам. Сработало.
— Извинения приняты. Что сделано, то сделано.
Линус встал и принялся резать стейк.
— Вы ведь не убийца, верно? — спросила я его.
— Нет.
— Просто проверяю. В последнее время мне кажется, что каждый человек — убийца.
— Так вот почему вы здесь?
— Да. — Мне пришлось сделать это быстро, словно сорвать восковую полоску. — Есть ли причина, по которой «Диатек» пытался нанять Сигурни Эттерсон, чтобы убить вас?
Линус перестал резать.
Прошла долгая минута.
— Есть некоторые вещи в жизни, которые просто так не совершаются, — сказал он размеренным тоном. — Бросить жену и троих детей после того, как они запятнали свое фамильное имя — это одна из них. Мне всегда нравилась Сигурни. Ей достались плохие карты, но она справилась с этим с изяществом.
— Так вот почему вы выбрали ее в качестве держателя Золотого посоха?
— Да. Это немногое, что я мог для нее сделать. Итак, отвечая на твой вопрос, «Диатек» пытался нанять ее, потому что если бы она пришла ко мне в гости, я бы ее впустил. Я мог бы разделить с ней еду, как мы делаем сейчас. Я бы не стал ее подозревать. Она была моим другом. Я так понимаю, она отказалась?
— Да, — ответил Алессандро.
— Она наняла тебя? — спросил Линус.
— Да.
Линус повернулся ко мне.