Сапожок Принцессы
Шрифт:
– Убью, скотину! – с природным британским гневом прошипел сэр Эндрью, глядя на развалившегося на столе Брогара, надменно разглядывающего этих «Sacr'es Anglais».
– Ради Бога, сударь, – взмолилась Маргарита, увидев, как с врожденным британским пылом сэр Эндрью угрожающе сжал кулаки, – не забывайте, что вы во Франции, Да еще в такое время. Кроме того, национальный характер…
– Зарежу, как барана, скотину! – прорычал сэр Эндрью, но принял совет Маргариты и сел за стол. Оба делали вид, что едят и пьют.
– Прошу вас, – сказала Маргарита, – не портите настроения этому животному,
– Мне очень хотелось бы, но увы! Я скорее его зарежу, чем буду о чем-нибудь спрашивать. Эй, приятель, – учтиво сказал он тут же на французском, слегка тронув Брогара за плечо. – Вы, должно быть, частенько встречаете здесь нашего брата, я имею в виду путешественников из Англии?
Брогар пустил несколько клубов дыма и только затем пробормотал:
– Хм, бывает.
– Ах, – небрежно продолжал сэр Эндрью, – путешественники из Англии всегда знают, где можно найти доброе вино, не так ли, приятель? А теперь, скажите-ка мне, поскольку госпожа желает знать, не появлялся ли здесь случайно высокий английский джентльмен, ее большой друг, который часто бывает в Кале по делам. Он направляется в Париж. Моя госпожа хотела бы встретить его здесь.
Маргарита старалась не смотреть на Брогара, боясь, что тот заметит горячую озабоченность, с которой она ожидала ответа. Однако свободно рожденному французскому гражданину не пристало спешить с ответом, – Брогар выдержал паузу и тягуче изрек:
– Высокий англичанин? Сегодня? Да.
– Вы его видели? – как можно равнодушнее переспросил сэр Эндрью.
– Да, сегодня, – угрюмо подтвердил Брогар. Затем он спокойно взял с ближайшего стула шляпу сэра Эндрью, надел ее, одернул грязную рубаху и тяжеловесной пантомимой попытался изобразить, что личность, о которой его спросили, была очень богато одета.
– Sacr'e aristo! – пробормотал он. – Этот ваш длинный англичанин!
Маргарита едва не вскрикнула.
– Это точно сэр Перси! Даже не переодетый, – прошептала она. И при всей своей озабоченности улыбнулась сквозь выступившие слезы, подумав о том, что привычка сильнее смерти, раз сэр Перси даже в такое гибельно-опасное предприятие пустился в платье, скроенном по самой последней моде, со свежим кружевным жабо.
– О, какая немыслимая дерзость! – вздохнула она. – Скорее, сэр Эндрью, спросите хозяина, когда он ушел?
– Понятно, приятель, – сказал сэр Эндрью, все с той же небрежностью обращаясь к Брогару. – Милорд всегда прекрасно одет. Этот высокий англичанин, которого вы видели, и в самом деле друг моей хозяйки. Так, вы говорите, он ушел?
– Ушел… да… Но вернется… Он заказал ужин…
Быстрым предупредительным жестом сэр Эндрью коснулся руки Маргариты. И как раз вовремя, потому что еще мгновение – и чрезмерная радость выдала бы ее с головой. Он цел и невредим, он вернется сюда очень скоро, быть может, она увидит его в следующее мгновение… Все это было свыше ее сил.
– Сюда? – обратилась она к Брогару, вдруг превратившемуся в ее глазах в счастливого посланца судьбы. – Сюда! Вы сказали, что этот английский джентльмен вернется сюда?
Счастливый посланец судьбы вновь топнул в знак презрения ко всем аристократам, выбирающим
– Хм, – пробурчал он. – Он заказал ужин, значит, вернется… Sacr'es Anglais! – добавил он, как бы досадуя на ту суматоху, которую создали из-за какого-то там англичанина.
– А где он сейчас? Вы знаете? – порывисто спросила леди Блейкни, положив изящную белую ручку на грязный рукав голубой рубахи хозяина.
– Он пошел достать лошадей и повозку, – лаконично заключил Брогар и резко стряхнул со своего рукава ручку, которую принцы целовали бы с гордостью.
– А как давно он ушел?
Однако Брогару уже надоели разные пустые расспросы. Он считал недостойным гражданина отвечать на вопросы, с которыми к нему приставали эти sacr'es aristos, даже если они и богатые англичане. Гражданин Брогар, наоборот, полагал, что его новорожденное достоинство должно быть как можно более грубым, а покорные ответы на вопросы всяких людей – не что иное, как верный знак рабства.
– Не знаю, – отрезал он. – Я достаточно вам сказал. Vojons, les aristos… [22] Он пришел сегодня. Он заказал ужин. Он ушел. Он вернется. Voila! [23]
И, будучи полностью уверенным в своей правоте, в том, что он, как гражданин и свободный человек, может грубить сколько хочет, Брогар, шаркая, вышел из комнаты, хлопнув дверью.
ГЛАВА XXIII
НАДЕЖДА
– Клянусь, мадам, – сказал сэр Эндрью, заметив, что Маргарита хочет вернуть грубияна, – я думаю, нам лучше оставить его в покое. Мы больше ничего не добьемся и можем только возбудить подозрения. Кто знает, что за шпионы прячутся в этих Богом забытых местах.
22
Посмотрим, аристократы (фр.).
23
Вот (фр.).
– А чего мне бояться, – спокойно отвечала Маргарита. – Теперь я знаю, что мой муж в безопасности и я очень скоро его увижу.
– Тише, – сказал сэр Эндрью с тревогой, поскольку она говорила громко, совершенно не скрывая радости. – Во Франции сейчас даже у стен есть уши.
Он быстро встал и обошел грязную комнату, внимательно прислушиваясь к каждому шороху. За дверями были слышны ворчливые чертыхания и шаркающие шаги Брогара. Сэр Эндрью поднялся по шатким ступеням в мансарду, чтобы удостовериться, что и там никого нет.
– Так мы одни, месье мой лакей? – весело спросила Маргарита, когда молодой человек снова сел рядом с ней. – Мы можем говорить?
– Как можно осторожней, – ответил он.
– Но, сударь, у вас такой хмурый вид! Я, например, готова плясать от радости. Теперь больше нет причин для страхов. Наша лодка на берегу, «Пенный гребень» не более чем в двух милях от берега, а мой муж будет под этой крышей, возможно, через полчаса. Все прекрасно! Ничто не может помешать нам! Шовелен и его банда еще не прибыли.