Сара Джаннини: девушка в голубом платье
Шрифт:
Димитрий молча закурил сигарету. Дымя, он смотрела по сторонам, будто Линды и не было вовсе.
– Кому или чему принадлежать решает человек своей силой воли. Я не принадлежу прошлому, отнюдь. Но ещё нет сил ступить в настоящее. Я думаю, моя свадьба с Сарой поможет сделать это быстрее. И Линда, – он пристально посмотрел на нее, – откуда у тебя это письмо?
– Я вчера зашла к тебе, ты был в душе, увидела на столе письмо. Прочитала и забрала. А Даниэль забрал его у меня.
– Тебе не следовало так делать, Линда. Хотя сейчас это не имеет значения.
– Я хотела показать его Саре и…
– Сделать ей больно. Зачем, Линда?
– Я тебя люблю, – тихо сказала Линда и улыбнулась. – Неужели
– Линда, я не могу ответить тебе взаимностью.
– Хорошо. В любом случае, позаботься о Саре. Я плохая мать. Но ты позаботься о ней, пожалуйста.
Она откинула волосы с плеч, встала и вышла из ресторана. Димитрий остался сидеть за столиком. Взял недокуренную сигарету Линды и втянул в себя дым. – Тебе не следовало забирать письмо, Линда, – сказал он сам себе. Потушил сигарету, взял чемодан и вышел из ресторана.
4
Зайдя в кабинет, Сара села за папин стол. Ей нравилась дубовая массивная столешница, глубокое кожаное кресло, немного протёртое. На столе она разглядывала папины карандаши, блокноты, книги, портсигар, какие-то керамические звери стояли в ряд на краю стола, а между ними стоял конверт. Покачавшись немного на стуле, Сара достала аккуратно конверт, чтобы фигурки не упали, там было письмо. Она решила его прочитать:
«Я знаю, что в письме мне будет выразить легче то, как сильно я по тебе скучаю. Ловлю воспоминания о тебе в прохожих, в запахе кофе по утрам, в стуке чьих-то чужих каблуков. Я всё чаще задаю себе вопрос, зачем мне всё, что я делаю? Зачем в принципе я что-то делаю? Зачем пишу это? Зачем помню? Зачем хочу чего-то? Многие вопросы так и останутся без ответа, пока мы живём. Наверное, все ответы там, где-то за гранью познания. Каждый день я вспоминаю тебя. Я никогда, никогда в жизни не смогу простить себя, я буду виноват и через сто лет, когда мои правнуки будут жить вместо меня, они тоже станут искуплением моей вины перед тобой. Прости меня, если сможешь. Уже слишком поздно. Тебя уже нет, а я все ещё живу тем днём. Я тебя очень люблю, Франческа. Влюбился ещё тогда, в музее. А потом, как ты танцевала в Испании, как забавно стучала кулачками по столу в такт фламенко. Как неумело поцеловала меня на пирсе. Верю, что у любви нет прошлого времени.
Иногда я виню и тебя. Почему ты так поступила? Зачем? Мне хочется, чтобы и ты тоже несла это чувство вины со мной. Но разве ты можешь быть виноватой?»
Сара не успела дочитать, в дверном замке послышалось копошение ключа. Нужно было бежать.
У Сары в голове роились и жужжали мысли, но она понимала, что навеяны они, скорее, романами о любви, чем реальностью. В прихожей уже был слышен мамин голос. Сара в страхе поспешно убрала письмо в карман и стремительно вышла из кабинета.
– Сара! Я дома! Ты здесь?
– Да, мама! – крикнула в ответ Сара. – Я уже поела и буду делать уроки.
– Хорошо. Я скоро снова уеду. Вернусь уже завтра утром!
Сара вышла в столовую, мама там пила вечерний кофе.
– Мама, а когда придёт папа?
– Он не приедет. Занят, как всегда.
Саре хотелось обсудить с мамой предстоящую свадьбу, поговорить, но Линда сидела мрачная и недовольная.
– Я тогда пойду, мам?
– Иди.
Сара стала засыпать, а свет в гостиной ещё горел. Линда не уехала той ночью, заснула прямо за столом. Сара решила её не трогать, накрыла сверху пледом и выключила свет. Она посмотрела на маму. Когда та спала, то напряженность с лица ушла, и проявился возраст и усталость. Руки с выпуклыми венами лежали на столе. Они были исколоты. Сара догадывалась, что мама злоупотребляет наркотиками, ещё с юности. Папа как-то отвозил её в клинику, потом в другую, но безуспешно.
Саре стало жалко маму. Перед ней лежала уставшая от жизни женщина, не имеющая никаких привязанностей, нелюбимая, забытая и ненужная. Сара села рядом с Линдой.
– Мамочка, всё будет хорошо, – прошептала Сара, наклонившись к маме.
Едва коснулась её головы, почувствовала теплоту волос, услышала тяжёлое дыхание. Так близко было её лицо. Сара обняла Линду. На свой страх и риск. Но Линда глубоко спала. Сара положила свою голову на её плечо. Закрыла глаза. Ей всегда хотелось, чтобы мама была рядом, чтобы приходила вечером и целовала на ночь, чтобы они вместе ходили по магазинам, чтобы Линда заплетала Саре косички в школу, чтобы приходила на праздники и собрания. Сара поцеловала маму в затылок. Потом поцеловала аккуратно руки Линды. Они пахли сигаретами. Потом плечо, спину, щёки, Сара покрывала едва ощутимыми поцелуями маму, которая не могла ничего сейчас чувствовать. Сара плакала и целовала маму. Та спала.
– Я тебя очень люблю, мама, – прошептала Сара и тихо ушла в свою комнату.
Она легла на свою кровать, но спать не могла. Слёзы текли по щекам. Она плакала по прошлым ожиданиям, которым не суждено сбыться, по той маме, которой никогда не было и не будет. И вскоре заснула.
А Линда уже не спала. Она проснулась в тот момент, когда Сара целовала её. Но не подала виду.
5
– Почему Петрарка выбрал вечно страдающую любовь? Любовь-пытку? Любовь недружественную, умертвляющую всякую надежду? Откройте свои томики и прочтите сонет номер 61.
Маэстро Стефано ходил между рядами парт и тщательно следил за тем, чтобы все ученики открыли нужный сонет.
«Благословенна боль, что в первый разЯ ощутил, когда и не приметил,Как глубоко пронзён стрелой, что метилМне в сердце Бог. Тайком разящий нас»!– Любви нет, есть только наши мысли о ней, представления, переживания, эмоции. Как бы её Петрарка ни назвал, это не повлияло бы на его чувства к Лауре. Что вы думаете на этот счёт? Сара?
– Я… я думаю, что любовь познает только тот, кто готов ради неё страдать. По-другому она не сможет себя проявить. И примеров тому множество, в том числе и в литературе. Ромео и Джульетта, Гамлет и Офелия, Петрарка и Лаура, Фауст и Гретхен. Возвращаясь к Петрарке, маэстро, он не верил в любовь пока не встретил Лауру. И ведь она была замужем, но это не помешало ему любить её при жизни и после смерти. Я верю в то, что если Бог даёт любовь человеку, любую, то это великое благо.
– Сара! Мы не о Боге сейчас говорим! Я прошу обратить внимание на простой вопрос и ответить на него. Вы бы смогли, как Петрарка, всю жизнь любить неразделённой любовью и страдать, обрекая себя на мучения?
– Ради любви, да. Потому что даже боль, если она ради любви, как и смерть, оправдывает себя. И почему вы уверены, что Лаура не любила? – Сара почему-то вспомнила папино письмо и ей захотелось его дочитать.
– Я этого не сказал и так не думаю. В любом случае литература – это фантазия автора, порой к реальности не имеющая отношения. Марта? Что думаешь?
– Я думаю, – Марта, ученица, которая сидела на последней парте и была влюблена в маэстро, начала крутить волосы, подбирая слова. – Я согласна с вами, маэстро. Мне нечего добавить. Ну я тоже думаю, что любовь она только в книгах. Современная молодёжь вообще от этого далека. Это всё фигня.