Сарасина никки. Одинокая луна в Сарасина
Шрифт:
После этого был мучительный подъём на холм Инохана [25] — и вот мы уже в стране Микава на побережье Гакаси [26] . Яцухаси, «восемь мостов», как оказалось, всего лишь название места, там нет ничего похожего на мосты, да и вообще не на что смотреть.
Во время ночевки в горах Футамура хижину построили под большим деревом хурмы, и всю ночь сверху падали плоды, а наши люди их собирали.
Когда мы переходили через гору Миядзи [27] , был уже на исходе десятый месяц, однако кленовые листья ещё не облетели и были в самой красивой поре.
25
Холм Инохана— упоминается в своде церемониальных уложений «Энгисики» (X в.) при перечислении почтовых станций, точная географическая привязка затруднительна.
26
…в стране Микава на побережье Такаси —Старая провинция Микава соответствует восточным областям префектуры Аити, побережье Такаси (ныне территория города Тоёхаси) славилось
27
Когда мы переходили через гору Миядзи… — Невысокая (362 м) гора на юго-востоке префектуры Аити, упоминается в классической японской поэзии.
Переправа Сикасуга на границе краёв Микава и Овари, поистине, заставляет усомниться, стоит ли ею воспользоваться [28] , хоть слово «сика-суга» и означает «конечно» — очень забавно!
28
Переправа Сикасуга на границе краёв Микава и Овари, поистине, заставляет усомниться, стоит ли ею воспользоваться… — Лодочная переправа в устье реки Тоёкава (префектура Аити). Автор дневника ошибается, указывая на пограничное расположение переправы Сикасуга, так как в действительности она находится далеко на юго-восток от границы старых провинций Микава и Овари. Этот отрывок, по-видимому, является аллюзией на стихотворение поэтессы XI в. Накацукаса из её собрания «Накацукаса сю»:
Пойдёшь — случится что-то, Не пойдёшь — мука. Дошла до переправы Сикасуга, Что значит «конечно», И терзаюсь сомнениями.Когда мы двигались вдоль бухты Наруми в стране Овари [29] , на глазах стал подниматься вечерний прилив. Остановиться на ночевку было бы ни то, ни сё, и двигаться дальше было опасно, если прилив настигнет. И тогда мы побежали вперёд чуть не бегом и успели-таки пройти!
Миновав переправу Суномата, что находится на границе с краем Мино, мы пришли в Ногами [30] . Там опять явились бродячие артистки, они пели для нас весь вечер, а я с любовью вспоминала тех, что были в Асигара, и грустным думам не было конца.
29
Когда мы двигались вдоль бухты Наруми в стране Овари… — Ныне район Мидори города Нагоя, однако море в наше время отступило далеко к югу. Территория провинции Овари соответствует центральной и западной областям современной префектуры Аити.
30
Миновав переправу Суномата, что находится на границе с краем Мино, мы пришли в Ногами. — Переправа Суномата через реку с одноименным названием находилась на территории нынешнего города Суномата (префектура Гифу). Край Мино соответствовал южной части префектуры Гифу.
Разбушевались снегопады, мело, и мы миновали заставу Фува и гору Ацуми [31] , ничего не увидев интересного.
В краю Оми мы четыре или пять дней прожили в доме человека по имени Окинага [32] .
У подножия горы Мицусака [33] мы изрядно претерпели: и день, и ночь шёл дождь вперемежку со снегом, казалось даже, что солнечный свет померк.
Оттуда мы двинулись дальше, и своим чередом миновали Инуками, Кандзаки, Ясу, Курумото [34] . И вот уже расстилалось во всю ширь озеро, и было так интересно разглядывать острова Надэсима, Тикубу-сима и другие [35] . Мост Сэта оказался разрушен, и переправа через озеро была нелёгкой.
31
…мы миновали заставу Фува и гору Ацуми… — Застава Фува находилась на территории города Сэкигахара района Фува префектуры Гифу, это одна из трех древних застав, остатки которых сохранились до наших дней. Местоположение горы Ацуми не установлено, хотя этот топоним упоминается и в других источниках.
32
В краю Оми мы четыре или пять дней прожили в доме человека по имени Окинага.— Старая провинция Оми находилась на территории нынешней префектуры Сига. Деревня Окинага и сейчас существует в районе Саката префектуры Сига, возможно, что человек по имени Окинага проживал именно там.
33
У подножия горы Мицусака… — Топоним не идентифицирован.
34
…своим чередом миновали Инуками, Кандзаки, Ясу, Курумото. — Топонимы, отмечающие маршрут путешественников на территории провинции Оми (ныне префектура Сига).
35
И вот уже расстилалось во всю ширь озеро, и было так интересно разглядывать острова Надэсима, Тикубусима и другие. — Подразумевается озеро Бива. Топоним Надэсима
После привала в Авадзу [36] , второго числа двенадцатого месяца мы вошли в столицу. Следовало войти в город в тёмное время суток, и мы двинулись в час обезьяны [37] , а когда проходили заставу, то на склоне горы, над временным дощатым ограждением, мы увидели возвышающегося примерно на один дзё и шесть сяку Будду [38] , сделанного пока ещё вчерне, так что лишь лицо его было различимо. Глядя на него издали, я думала — как печально выглядит этот Будда, воздвигнутый вдали от людей и безучастный ко всему, что его окружает! В тех краях, что мы оставили позади, я нигде, кроме заставы Киёми в Суруга, да этой последней заставы Аусака, не была так растрогана увиденным.
36
Авадзу — побережье озера Бива к юго-востоку от города Оцу.
37
Следовало войти в город в темное время суток, и мы двинулись в час обезьяны… — После долгого пути в столицу следовало входить в сумерках, чтобы скрыть от людских глаз следы усталости и беспорядок в одежде. В эпоху Хэйан сутки делили на двенадцать частей, час обезьяны длился приблизительно с 16 до 18 часов.
38
…мы увидели возвышающегося примерно на один дзё и шесть сяку Будду… —Речь идет о статуе будды Мироку (санскр. Matreya) на территории храма Сэкидэра (буквально «храм на заставе»), расположенного у Заставы Встреч (Аусака), на границе провинций Ямасиро и Оми. Статуя воздвигалась в 1018–1022 гг. В храмовых записях указано, что высота статуи составляла 5 дзё (около 15 м). Автору дневника статуя показалась не такой большой — 1 дзё 6 сяку (5 м).
В полной темноте мы добрались до нашего дома, расположенного к западу от дворца Сандзё [39] .
Усадьба наша была велика и неухожена, обширные мрачные заросли сада не уступали тем дебрям горных лесов, которые мы недавно миновали на своём пути, и уж совершенно не походило всё это на столицу.
Жизнь наша ещё не устоялась, во всём была неразбериха, но я только и думала: «Когда же? Скорей бы!» — и подступала к матери с просьбами: «Попроси у кого-нибудь повести, я хочу увидеть эти книги! Покажи мне моногатари!» И вот, мать написала письмо нашей родственнице, которая служила во дворце Сандзё, госпоже Эмон, и попросила её об этом. Та, кажется, удивилась, но была рада помочь и прислала мне в верхней половинке ящичка для туши превосходные брошюрованные тетради «соси» [40] , пояснив при этом, что ей они достались от самой принцессы.
39
…мы добрались до нашего дома, расположенного к западу от дворца Сандзё. — Дворец Сандзё принадлежал старшей дочери императора Итидзё принцессе Осако (996-1049), название дворца связано с его расположением на Третьем проспекте (Сандзё).
40
…прислала мне в верхней половинке ящичка для туши превосходные брошюрованные тетради «соси»… — Прислать вещь полагалось на подносе, и в качестве подноса часто употребляли крышки шкатулок. Рукописные книги в то время бытовали в виде свитков и в виде тетрадей, которые назывались «соси».
Вне себя от радости, я погрузилась в романы и не отрывалась от них день и ночь, но это было хорошо лишь для начала, мне хотелось ещё и ещё книг. Но кто же будет присылать их сюда, в усадьбу на окраине столицы, куда только-только поселились люди?
Моя мачеха прежде служила во дворце, но оставила столицу ради отца. Теперь же, по возвращении, всё пошло не так, как ей думалось, отношения её с отцом омрачились, и она сказала, что уедет.
Своего пятилетнего ребёнка и близких она тоже забрала. На прощание она сказала мне: «Утебя такое доброе сердце! Я никогда не смогу тебя забыть», — и добавила, указывая на большое сливовое дерево возле нашего дома: «Когда оно зацветёт, я вернусь». В душе я очень была к ней привязана, она мне нравилась, и я тайком всё время плакала о ней. Но вот и весна вернулась — когда же зацветёт слива? Она сказала, что приедет — приедет ли? Я ждала цветения, не сводя со сливы глаз. Вот уже все бутоны раскрылись — а от неё по-прежнему ни звука. В смятении я обломила цветущую ветку и послала ей со стихами:
Мне ждать по-прежнему И обещанью верить? Морозом тронутую сливу, И ту весна не позабыла Цветами одарить…В ответ она прислала очаровательное стихотворение:
И всё же жди, поверив обещанью — Под сливы сень Придёт тобой нежданный, Не клявшийся цветами Гость иной.В ту весну в мире было очень неспокойно, пришёл мор, и моя кормилица, на которую я с такой нежностью взирала при свете луны в Мацудзато, тоже умерла в первый день третьего месяца.
Изменить ничего было нельзя, и это приводило меня в отчаяние, даже романы меня больше не занимали. Я проводила дни в слезах, и вот однажды, когда закатные лучи особенным блеском озарили дерево сакуры, я заметила, что цветы уже облетели все без остатка.