Сборник Мистических Рассказов
Шрифт:
– Я чувствую твоё волнение и нерешительность, но уверяю, нам не придётся вводить антивещество, чтобы спасти подопытную крысу. Более того, мы введём эликсир молодости не только крысе, но и испытаем его на мышах и свиньях. Это должно подтвердить безопасность процедуры и вселит в тебя уверенность.
–
Он посопел в трубку, ожидая моего ответа, но так и не дождался и сказал на прощанье.
– Приезжай. Я жду!
–
Чёртов алхимик, положил трубку.
Моя рука не только вспотела, но и стала холодеть. Я не пообещал,
М. Быков.
СОМНЕНИЯ РАСПРЕДЕЛЁННОГО
Виктор Петрович появился на Свет весной.
В день своего пятидесятилетия он отдался воспоминаниям о людях и событиях и в первую очередь вспомнил о своих родителях, так как день рождения в этом году совпал с христианским православным днём памяти усопших.
Так уж получилось, что для него юбилейный день нельзя было назвать праздником.
Уже который год подряд Виктор Петрович никак не мог решиться и посетить городское кладбище в поминальный день. Православные христиане называют его Родительским днём.
Мужчина считал себя атеистом, но глубиной души чувствовал, что вера в Бога всё же теплится где-то на задворках материального сознания.
Виктор Петрович несколько лет служил важным чиновником городского масштаба, однако в сегодняшний день, чтобы никому не бросаться в глаза, быть неузнанным, приехал на кладбище на общественном транспорте.
Виктор вошёл на территорию погоста через боковую калитку и сел на покосившуюся лавочку. Глядя на кресты, почувствовал, как тоска постепенно охватывает его сознание, наваливается некая задумчивость. Так, очевидно, случается со всеми и всегда на краю площади для неживых людей?
Непонятная боль утраты чего-то, медленно-медленно выползала из глубины души. Ныло сердце, будто его точил червь.
Тоска, казалось, была не только в нём. Она висела в воздухе кладбища, в шуме поминающих усопших, пахла ладаном, пихтовыми ветками, едой и спиртным.
– Наверно печаль навалилась из-за того, что день какой-то особенный? День памяти усопших.
– Спросил он тихо сам себя, наблюдая, как вереница людей вытекает из широких кладбищенских ворот, устремляется ручейками средь могильных холмов, рассаживается у памятников да крестов.
Был вторник, девятый день после пасхи.
Рядом со скамейкой деловито копошился растрёпанный кладбищенский воробей, он громко чирикал, призывая сородичей отведать хлебных крошек и зёрен просо, оставленных здесь ранними поминающими.
Со всех концов его родного
Виктору Петровичу не верилось, что в другое время люди не вспоминают об умерших родичах и близких. Он сам постоянно думал о родителях, хотя они лежали не на этом кладбище, а где-то далеко за тысячу километров.
– Почему нужно посещать кладбище именно в этот день?
– Он напряг память, стараясь припомнить что-нибудь из Библии, и решил, что Бог, если он есть, всё же не может обуславливать строгие даты поминовения, каждый человек умирает в свой срок и даже высшая сила не смогла бы объединить несовместимое. Он был уверен, все религиозные даты, назначены богословами.
– Так принято у православных христиан.
– Продолжал размышлять мужчина.
– Католики, те вроде бы на седьмой день поминают?
Дело всё в служителях церкви.
–
Он поискал глазами священника, но нигде в толпе его не оказалось.
– Именно они подогнали даты рождения, смерти и воскресения Сына Божьего Христа, к датам солнечных циклов, да ещё к датам истории еврейского племени.
– Петрович покачал головой Петрович, удовлетворённый тем, что помнит кое-что из религиозных писаний.
Мимо лавочки, на которой он расположился, вдоль крайнего ряда могил, сосредоточенно передвигалась согбенная старушка. Старуха складывала в просторную сумку всё, что ей подавали сердобольные поминающие.
С другого конца линии, навстречу бабушке, двигался грязный бомж или просто неряшливый человек. В отличие от старухи он не брал хлеб или печенье, а только более экзотическую пищу: котлеты, колбасу, яйца и обязательно ожидал, когда нальют поминальную стопку спиртного, молча выпивал и неторопливо переходил к следующей могиле.
Позже, покидая кладбище, Виктор Петрович увидел бомжа ещё раз, тот валялся среди заброшенных могил в доску пьяным, сейчас же он разминулся со старушкой, однако успел что-то сердито буркнуть в её сторону. Стало ясно, что завсегдатаи кладбища давно знакомы.
– Буддисты, да ламаисты сжигают мертвецов, а пепел бросают в реку.
– Продолжали копошиться в его голове религиозные мысли.
– Видно знают тибетцы да индусы, что память о покинувших этот мир людях, должна оставаться в головах живущих, а не в могилах, среди костей.
–
Петрович вспомнил о пирамидах, и мысль потекла дальше.
– Египтяне те поступали с покойниками совсем иначе. Они их бальзамировали и делали это для того, чтобы душа почившего как можно дольше маялась в промежуточном мире, не уходила в иные сферы и не спешила перерождаться в другом теле.