Сборник Мистических Рассказов
Шрифт:
– Согласен.
– Виктор Петрович посмотрел внимательно в глаза собеседнику и почувствовал, что перед ним не простой обыватель, если говорит о таких умных вещах и сказал осторожно.
– Я обо всём, так или иначе связанном со смертью, думаю не очень-то традиционно.
– Он ещё раз пристально взглянул на незнакомца.
– Я почему-то уверен, что кто бы ни умер и верующие, и материалисты, и даже животные, все без исключения, не смотря ни на какие личные верования и учёность, должны становиться после смерти точно тем, чем были до того, как
– Да.
– Согласился мужчина.
Виктор напряжённо наблюдал, как он нервно помял в ладони кусок кладбищенской земли и бросил его в сторону, в проход между могилами.
– На этом кладбище меня зовут Иваном.
– Он вздохнул устало.
– Иваном Романовичем.
– У русских так принято, всех неизвестных называть Иванами без родства, а у немцев Гансами. Я до этого много лет работал на Берлинском кладбище.
–
Неожиданное признание Ивана вновь подняло тревогу в душе Петровича, в голове зашевелились мысли связанные с войной, будто он лично был участником сражений.
– В качестве кого вы трудитесь здесь и чем занимались в Берлине?
– Спросил он натянуто, чтобы как-то избавится от военных воспоминаний.
– Если моё занятие можно назвать работой, то да, я здесь работаю в качестве приёмщика-распределителя умерших чад Создателя.
– Я что-то не припомню, чтобы существовала такая должность на кладбище? Между кем и что можно распределять в обществе мертвецов, кои совершенно равнодушны к материальным ценностям?
–
Тревога всё больше овладевала Виктором Петровичем, он вновь с каким-то тоскливым чувством осмотрел кладбищенский двор заполненный народом. Со стороны главных ворот послышалась песня. Высоким голосом пел молодой человек, но это были не слова молитвы.
– Все эти паломники к могилам, - сказал тихим голосом распределитель, обводя рукой пространство погоста, кишащее поминающими, - с точки понимания обычного земного сознания человека, есть виртуальные особи.
– Он посмотрел зорко в глаза Виктору Петровичу.
– Это можно сравнить с тем, что мы видим во снах, ибо сон, как известно, сравним с периодической смертью особого вида, смертью при живом теле. То есть человек каждую ночь, как бы тренируется умереть. Уснуть и умереть одно и то же, хотя земной разум это понимает с большим трудом или совсем никак.
– Я не понимаю, о чем вы говорите? Невозможно поверить, что разум способен жить самостоятельно в нескольких реальностях одновременно. Объясните, какова с вашей точки зрения природа разума и почему он может обходиться без физического тела? Ведь не без основания считается, что ум есть продукт мозга, высшей биоматерии на Земле. Исчезнет мозг и тут же, мгновенно прекратит своё существование разум.
– Как не странно, но это всеобщее заблуждение. Оно навязано как раз наукой, а не религией.
– Мягко возразил Петровичу бородач.
– Не хотите ли вы сказать, что я сейчас не реален, как не реальны вы и все
– Отчего же такая крайность? Уверяю вас, для самого себя, любой разум всегда реален и во сне и наяву и тогда когда физическое тело уже мертво или его совсем нет. Среди этих людей много тех, которые видят сон, считая его явью, и тех которые по-настоящему спят, немало и умерших прицепленных к останкам своих прошлых тел. Последних надо постараться распределить по приделам мироздания или вернуть обратно в физическую оболочку.
–
Наступила минута тягостного молчания.
Последний акт самый трудный в моей работе.
– Признался Иван.
– Сейчас для неприкаянной души нелегко найти подходящее тело в той же среде, в которой жил человек до последней кончины или отыскать местечко в иных как божественных, так и сатанинских приделах.
– Он покачал сокрушённо головой.
– Многих приходится отправлять на восток Азии или в Африку. Там биологического материала настолько много, что не хватает родственных душ.
– Он наклонился доверительно к уху Петровича.
– Я ещё с войны многих убиенных не пристроил. Маются бедные, не хотят в рай, им Землю подавай. Не дожили в последней жизни по причине преждевременной гибели на полях сражений. Очень нехорошая вещь война.
– Вы настойчиво пытаетесь убедить меня в существовании реинкарнации, а значит и души, но из ваших объяснений можно сделать вывод, что душа прибывает в том и другом мирах одинаково материальной, как впрочем, в данный момент и мы с вами.
–
Виктор Петрович совершенно был сбит с толку странными высказываниями своего собеседника, у него появилось желание притронуться к Ивану и убедиться в его материальности. У него мелькнула страшная мысль о том, что он, по всей видимости, умер и что смерть, по словам его странного собеседника, выглядит именно так, как он её сейчас ощущает.
Угадав мысли Виктора и оценив психическое состояние собеседника, Иван сказал без всяких предисловий.
– Я думаю тебе надо немедленно кое-что вспомнить. В силу своих обязанностей распределителя я готов представить информацию о твоей прошлой, тоесть самой последней смерти. Можешь поверить мне на слово, все без исключения люди умирали не один раз и нечто подобное их ждёт впереди.
–
Не дожидаясь реакции Виктора, каким-то выверенным мусульманским движением Иван провёл ладонью по бороде и заговорил изменившимся голосом.
– Предыдущий раз, ты умер в Берлине.
– Мужчина впился взглядом в глаза Петровича.
– Мне, да и тебе самому, точно известно, что тебя во время штурма городских кварталов германской столицы, убил немецкий солдат.
– Еле заметная улыбка тронула каменное лицо загадочного человека.
– Вернее выразиться, фашист покончил с твоим телом, отправив душу на тот Свет. Можешь думать, что в потусторонний Мир - это условное название того, куда перемещается душа любого умершего человека.
–