Сборник "Приграничье" (1-5 части)
Шрифт:
Напоследок оглянувшись по сторонам, я заскочил в подъезд и сморщился от вони. Да и лишенный обоняния человек сто раз бы подумал, прежде чем останавливаться здесь на ночь: на полу валялись использованные одноразовые шприцы и бутылочные осколки, желтели потеки замерзшей мочи и бурые пятна высохшей крови. В дальнем конце коридора кто-то на повышенных тонах выяснял отношения, а сверху доносился какой-то стук.
Я вытер ладонью хлюпавший нос, перекинул мешок на другое плечо и начал подниматься по лестнице
– Открой, Нюрка! Открой! – Колотивший в дверь бородатый мужик осклабился при виде Веры и даже попытался ухватить ее за рукав. – Эй, сестричка…
– Отвали, убогий, – оттер я его в сторону свисавшим с плеча мешком. – Нам братики без надобности.
– Гордые! – дыхнул перегаром скрививший губы бородач и заголосил: – Нюрка! Открывай! Открывай, ядрен батон!
Вера спокойно прошла по коридору и толкнула заскрипевшую дверь. Я дождался, пока она зайдет в квартиру, и только после этого двинулся следом. Обратил внимание, что косяк и дверные петли выламывали, судя по всему, неоднократно, кинул на пол опостылевший мешок и сунул ГШ-18 обратно в кобуру.
На кухне Ветрицкий, сидевший на каком-то драном коврике у раскаленной буржуйки, заматывал опухшее запястье чистым бинтом. При нашем появлении он убрал лежавший под рукой пистолет в карман.
– Напалм где? – заглянув в комнату, Вера вернулась на кухню.
– Не было пока. – Парень даже не посмотрел на нее.
– С ним все в порядке?! – забеспокоилась девушка.
– Скорее всего, – флегматично ответил Николай и попросил меня: – Дверь закрой, квартиру выстудишь.
– Было бы что выстужать. – Я кое-как прикрыл шатавшуюся дверь, сбросил опостылевший плащ и вытер лицо рукавом фуфайки.
– Что значит, скорее всего? – зашипела Вера. – Вы не вместе были?
– Он раньше ушел. – Ветрицкий закончил с перевязкой и отрезал ножом бинт. – Придет, никуда не денется…
– Пожрать есть чего? – принюхался я и с сожалением понял, что жареной картошкой тянуло из коридора.
– Три корочки хлеба, – кивнул на подоконник Николай.
Я прошел на кухню. Вместо стекла в оконную раму был вставлен лист фанеры, и холодом с улицы тянуло весьма ощутимо. Обзора опять-таки никакого…
На подоконнике лежала черствая краюха. Я откусил и сморщился: разве ж это еда?
Вера скинула пальто на ржавую кухонную мойку.
– Сейчас приготовлю что-нибудь.
– В туалете ведро стоит, – неправильно истолковал мой блуждающий взгляд Ветрицкий.
– Где ж ему еще стоять? – усмехнулся я, разглядывая мятую буржуйку, сооруженную из какого-то ржавого бачка. – Нет, просто думаю, с какой помойки это все сюда притащили?
– С ближайшей, с какой еще? – Вера поставила на печку чайник и указала мне на оставленный у двери мешок. – Неси сюда.
– На фига?
– Там растопка. – Девушка
– Я в такую даль какую-то растопку пер? – возмутился я.
– Лучше было ее здесь собирать? – огрызнулась Вера и шикнула на безмятежно сидевшего у буржуйки Ветрицкого: – Да отойди ты! Расселся…
– Идет кто-то, – поднялся на ноги Николай и вытащил из карманов пистолеты.
Вера бросилась к своим вещам, я отпрыгнул к стене и попытался различить ауру идущего по коридору человека. Оранжевое, красное, золотое… Напалм. И вроде – больше никого.
Так оно и оказалось – вскоре в приоткрывшуюся дверь, петли которой едва не вывалились из стены, протиснулся пиромант. Широко улыбаясь, он хлопнул меня по плечу, подмигнул Коле и чмокнул в щечку облегченно переведшую дух девушку.
– Ну что, снова все в сборе? – Напалм сразу же принялся подкидывать в буржуйку дрова и зябко протянул к раскаленной железяке ладони. Странно – это ж насколько нас Ветрицкий должен был опередить, чтобы так печь успеть протопить?
– Типа того. – Я медленно опустился на корточки, чувствуя, как начинает бурлить внутри магическая энергия. Откат намечается? Неужели, когда алхимический амулет сдох, успел дозу излучения хапнуть? Впрочем, колыхания энергии вскоре пришли в норму и даже правое запястье почти перестало гореть огнем. Нет, супермагистр все же вещь…
– Ты не рад нас видеть? – Пиромант повесил на вбитый в стену крюк пуховик и остался в одной рубашке.
– Безумно, – усмехнулся я. – Вы скажите, на фига эту бойню устраивать было? Не могли тихонько перехватить и о засаде предупредить?
– Самый умный? – хмуро уставился на меня Николай.
– Есть такое дело, – кивнул я.
– Ребята, не ссорьтесь, – остановила нас Вера и, пододвинув чайник, поставила на печурку железный лист с загнутыми краями. – Мы боялись, что тебя заранее вести начнут, чтобы всех разом накрыть. Да и мало ли с какой стороны ты появиться мог?
– Скажи спасибо, что дождались, а то ушел и с концами… – Ветрицкий потер пожелтевший синяк.
– Спасибо. Ранец где?
– В комнате, – Напалм, потянувшись, хрустнул костяшками. – Тебе не интересно, как все было?
– Интересно. – Я сглотнул слюну – Вера высыпала на железный лист заранее отваренные макароны, и от сытного запаха даже немного замутило. А интересно ли? По большому счету, непонятно только одно – кто им мысль подал в соседнюю пятиэтажку перебраться. Неужели не один я в этой компании параноик? – Вы чего всполошились, вообще?
– Да охранник тот слишком уж вынюхивать принялся, куда ты делся. – Поднявшись, Ветрицкий завесил каким-то рваным одеялом дверь в комнату и вернулся обратно к печурке. – Я сразу понял, что мусорам цинканет.