Сборник.Том 3
Шрифт:
— А зачем им отказываться?
— Не знаю. Я высказываю предположение. Что, если они этого не сделают?
— Тогда Земля и планеты, которые заселит её род, станут сильнее, как вы сами говорили.
— А космониты ослабеют. Но какое-то время они будут сильнее, чем Земля и Поселенческие миры, хотя разница будет резко сокращаться. Космониты неизбежно станут рассматривать землян как растущую опасность и наверняка решат, что Землю и поселенцев надо остановить, пока не поздно, и принять для этого крутые меры. Это и будет период кризиса,
— Я понимаю вашу точку зрения, сэр.
Бейли задумался, а потом спросил шёпотом, словно боялся, что его подслушивают:
— Кто знает о ваших способностях?
— Из людей только вы, но вы не можете сказать об этом другим.
— Знаю, что не могу. Дело в том, что не Фастольф, а вы осуществили поворот на сто восемьдесят градусов и сделали всех чиновников, с которыми вошли в контакт, ярыми сторонниками эмиграции. И вы сделали так, что Фастольф взял сюда вас, а не Дэниела. В вас всё дело, а Дэниел мог бы только отвлекать внимание.
— Я чувствовал необходимость свести персонал к минимуму, чтобы избежать трудностей со стиранием обидчивости людей. Мне очень жаль, сэр, что вы не встретились с Дэниелом. Я вполне сознаю ваше разочарование.
— Ладно. Я понимаю и прошу вас передать Дэниелу, что я чертовски соскучился по нему. В любом случае я остаюсь при своей точке зрения: если Земля вступит в большую политику заселения планет, а космониты отстанут, ответственность за это и, следовательно, за кризис, ляжет на вас. Вы должны чувствовать эту ответственность и в дальнейшем, когда кризис наступит, и использовать свои способности для защиты Земли.
— Я сделаю всё, что смогу, сэр.
— Если вам это удастся, Амадейро или его коллеги могут наброситься на Глэдию. Не забудьте, вы должны защищать её.
— Ни Дэниел, ни я не забудем.
— Спасибо, Жискар.
Они расстались. А вскоре после этого гости улетели домой.
Поднимаясь вслед за Фастольфом в модуль, Жискар ещё раз увидел Бейли, но на этот раз у них не было возможности поговорить. Бейли помахал рукой и беззвучно, одними губами, выговорил: «Помните».
Жискар понял, что он сказал и что чувствовал. Больше Жискар никогда не видел Бейли.
8
Когда Жискар думал о своем единственном посещении Земли, в памяти его сразу всплывали подробности последовавшего за этим визита к Амадейро в Институт роботехники.
Устроить такую встречу оказалось делом нелёгким.
Амадейро, тяжело переживавший своё поражение, всячески уклонялся от визита к Фастольфу: он считал это унизительным.
— Ну что ж, — сказал тогда Фастольф Жискару. — Я могу позволить себе великодушие победителя и сам пойду к нему. В конце концов, должен же я с ним увидеться.
Фастольф стал членом Института роботехники после того, как благодаря Бейли Амадейро не удалось осуществить свои политические амбиции. Тогда Фастольф передал в Институт все сведения
Сначала Фастольф решил прибыть в Институт без сопровождения роботов. Явиться без охраны, можно сказать, голым, в самое сердце всё ещё сильного вражеского лагеря. Это был знак не только доверия и дружелюбия, но и полнейшей уверенности в себе, и Амадейро должен был понять это. Фастольф продемонстрировал бы, что убеждён — Амадейро и вся его команда не посмеют пальцем тронуть единственного врага, легкомысленно явившегося прямо в волчью пасть.
Но затем Фастольф, сам не зная почему, изменил решение и взял с собой Жискара.
Со времени последней встречи с Фастольфом Амадейро, похоже, немного похудел, но по-прежнему был высок и крепок.
Однако утратил свою самоуверенную улыбку. И когда при появлении Фастольфа он попытался изобразить её, она более напоминала звериный оскал; впечатление усиливал угрюмый взгляд.
— Ну, Калдин, — сказал Фастольф, — мы нечасто видимся, несмотря на то что уже четыре года коллеги.
— Бросьте ваше показное благодушие, Фастольф! — раздраженно рявкнул Амадейро. — И называйте меня Амадейро. Мы коллеги только по работе, и я не скрываю и никогда не скрывал уверенности в том, что ваша внешняя политика — самоубийство для нас.
За спиной Амадейро стояли три робота, огромные, блестящие. Подняв брови, Фастольф посмотрел на них.
— А вы неплохо защищены от мирного человека и его единственного робота.
— Вы прекрасно знаете, что они не нападут на вас. А почему вы пришли с Жискаром, а не с вашим шедевром Дэниелом?
— Дэниелу лучше держаться от вас подальше, Амадейро. Так безопаснее.
— Шутить изволите? Мне больше не нужен Дэниел. Мы делаем собственных человекоподобных роботов.
— На базе моих чертежей.
— Усовершенствованных.
— Однако вы их не используете. Вот поэтому я и пришёл к вам. Я знаю, что моё положение в Институте чисто номинально, что даже моё присутствие нежелательно, не говоря уже о моих суждениях и рекомендациях. Однако я как сотрудник Института протестую против вашего нежелания использовать человекоподобных роботов.
— А как, по-вашему, мы должны их использовать?
— Предполагалось, что человекоподобные роботы будут осваивать новые миры, куда впоследствии эмигрируют космониты, — не так ли?
— Но против этого вы и выступали, не так ли?
— Да, выступал. Я хотел, чтобы космониты сами обустраивали новые планеты. Этого, однако, не произошло и, как я теперь вижу, вряд ли произойдёт. Тогда давайте пошлем человекоподобных роботов. Это всё же лучше, чем ничего.
— Все ваши альтернативы ничего из себя не представляли, пока в Совете не возобладала ваша точка зрения. Космониты не поедут в необустроенную глушь, и им, похоже, не нравятся человекоподобные роботы.