Сборник.Том 3
Шрифт:
Авардан стиснул зубы.
— Поймите, доктор Авардан, — послышался поспешный шёпот, — мне очень жаль, что я выгляжу невежливым, но я действительно не могу…
— Я всё понимаю, — холодно прервал археолог, хотя он не понимал абсолютно ничего. — Прощайте, сэр.
Шект слабо усмехнулся.
— Моя занятость…
— Я тоже очень занят, доктор Шект.
Он повернулся к двери, проклиная всех землян и невольно вспоминая некоторые пословицы, столь часто повторяемые его согражданами. Например, такие: «Вежливость на Земле подобна сухости
Его рука уже пересекла фотоэлектрический луч, открывающий входную дверь, когда он услышал сзади чьи-то быстрые шаги и предостерегающий шёпот. В его руке оказался лист бумаги. Повернувшись, он успел заметить лишь промелькнувшую фигуру в красном.
Только сев в нанятый им наземный автомобиль, Авардан развернул бумагу и прочитал:
«Сегодня в восемь часов вечера будьте у дома игр. Убедитесь, что за вами не следят».
Авардан нахмурился, раз пять перечитал записку и даже просмотрел её на свет, как будто ожидая увидеть невидимые слова. Невольно он оглянулся. Улица была пуста. Он сделал движение, чтобы выбросить бумагу в окно, но, поколебавшись, сунул её в карман.
Несомненно, что, если бы он вечером не сделал того, к чему призывала записка, всё было бы кончено, и, возможно, нескольким триллионам людей не удалось бы избежать смерти. Но этого не случилось.
По дороге он раздумывал, была ли отправителем записки…
К восьми часам вечера его машина скользила среди длинного потока машин по извивающейся дороге, ведущей к дому игр. Лишь раз он спросил путь, и прохожий, с подозрением оглядев его (очевидно, ни один землянин никогда не был свободен от этой всеобъемлющей подозрительности), коротко ответил:
— Вам нужно просто следовать за другими машинами.
Похоже, действительно все машины направлялись в дом игр, потому что он увидел, что все они, одна за другой, исчезают в отверстии въезда на подземную стоянку. Вырвавшись из потока, он объехал дом игр и стал ждать, сам не зная чего.
Стройная девушка отделилась от толпы прохожих и нагнулась к окну его автомобиля. Он удивлённо посмотрел на неё, но она одним движением открыла дверь и оказалась внутри салона.
— Извините, — проговорил он, — но…
— Тсс! — Девушка пригнулась к сиденью. — За вами следили?
— А должны были?
— Не смейтесь. Поезжайте прямо вперёд. Свернёте, когда я скажу… Чего вы ждете?
Он узнал голос. Капюшон соскользнул на плечи, открыв каштановые волосы. Тёмные глаза пристально смотрели на него.
— Будет лучше, если вы поедете, — мягко сказала она.
Он подчинился, и за следующие пятнадцать минут она не сказала ему ничего, если не считать тихих указаний относительно направления движения.
Авардан украдкой взглянул на неё и с неожиданным удовольствием подумал, что она ещё красивее, чем он её помнил. Странно, что на этот раз он не чувствовал никакого негодования.
Они остановились
— Доктор Авардан, я сожалею, что мне пришлось проделать всё это, чтобы поговорить с вами с глазу на глаз. Я знаю, что мне нечего терять в ваших глазах…
— Не думайте так, — проговорил он.
— Я не могу так не думать. Я хочу, чтобы вы знали, что я полностью понимаю, как низко и неблагодарно я вела себя той ночью.
— Не надо, пожалуйста, — он посмотрел в сторону. — Я мог бы быть более дипломатичным.
— Что же… — Пола на минуту замолчала, чтобы немного прийти в себя. — Но не для этого мы приехали сюда. Вы — единственный чужак, которого я встретила, способный быть вежливым и благородным, и я нуждаюсь в вашей помощи.
Авардан подумал недовольно: «Неужели только это было причиной?» И он спросил холодно:
— Да?
— Нет, — закричала она в ответ. — Нет, не я, доктор Авардан, вся Галактика. Мне не надо ничего. Ничего!
— В чём дело?
— Во-первых… Я не думаю, чтобы кто-нибудь следил за нами, но если вы услышите какой-нибудь шум, то вы… то вы, — она замерла, — обнимите меня, и… и… вы знаете.
Он кивнул и сухо произнес:
— Я думаю, что это я смогу сымпровизировать легко. Стоит ли ждать шума?
Пола покраснела.
— Пожалуйста, не шутите и поймите правильно мои намерения. Это лишь для того, чтобы отвести подозрения от нас. Это единственное, что будет выглядеть убедительно.
— Всё настолько серьёзно? — мягко проговорил Авардан.
Он с любопытством посмотрел на неё. Она казалась такой юной и беззащитной. Всю свою жизнь он руководствовался здравым смыслом. И гордился этим. Он был человеком сильных страстей, но умел их усмирять. И вот только потому, что девушка выглядела слабой, он испытывал иррациональную потребность защищать её.
— Да, это серьёзно, — сказала она. — Я кое-что вам расскажу, но знаю, что сначала вы мне не поверите. Но я попытаюсь убедить вас. Я хочу, чтобы вы поняли, что я откровенна с вами. Но в первую очередь вы должны решить, останетесь ли вы с нами после того, как я вам всё расскажу и вы обдумаете услышанное. Я даю вам пятнадцать минут, и если я не внушаю вам доверия, я уйду, и на этом всё закончится.
— Пятнадцать минут? — Он невольно усмехнулся, затем снял свои часы и положил их перед собой. — Хорошо.
Она сжала руками колени, глядя через стекло вперёд.
Авардан почувствовал, что она искоса посмотрела на него, и поспешно отвел взгляд.
— В чём дело? — спросил он.
Пола повернулась к нему и закусила нижнюю губу.
— Я смотрела на вас.
— Да, я это заметил. У меня пятно на носу?
— Нет, — она слегка улыбнулась, первый раз после того, как села в машину. — Просто я всё время удивляюсь, почему вы не носите свинцовую одежду, если вы чужак. Именно это обмануло меня в тот раз. Чужаки обычно напоминают мешок с картошкой.