Сбылась мечта идиота
Шрифт:
– Ну, что я так в себе закопался?
– пытался он успокоить себя.
– Даже бог, как отец был не очень: главный смотрящий, а за единственным сыном не доглядел!
Одна разъединая, случайно залетевшая с улицы муха, деловито жужжа, покружила над столом и закончила жизнь самоубийством в чашке с холодным капучино. Иван помянул её матерным словом и вновь вернулся к своим мыслям.
Нервно затушив докуренный бычок в пепельнице, он потянулся за следующей сигаретой. Идея, вчера спонтанно родившая в его сердце, теперь нещадно доставала, упорно
– Что он сделал хорошего в своей никчёмной жизни?
– подала голос нежданно проснувшаяся совесть.
– Ничего!
– ответил ей Иван.
– Дом не построил, дерево не посадил, сына не родил. Или родил?
Одним рывков он вскочил с дивана, почувствовав, как его щёки становятся пунцовыми. Мысли путались.
– Возможно, тогда на выпускном вечере он неосознанно сделал Элле подарок. И ни разу за семнадцать лет не заплатил алиментов.
Иван отвернулся к окну. Там своим чередом шла жизнь: На росшей у самого забора берёзе продолжали желтеть листья. Кабысдоша гоняла воробьёв. Но Иван ничего не замечал. По его лицу блуждала тень мучительного раздумья.
– Так, стоп! Почему ты веришь ей на слово? Может, стоит сначала сделать тест на отцовство?
– терзался сомнениями Иван.
– Хотя вряд ли кто - то ещё решился повторить его подвиг. Как баба, она никакая! Мышь серая!
Иван неосознанно нарезал круги по комнате. Ничего не понимавшая Кабысдошка, занявшая освободившееся кресло, не поспевала крутить головой, пытаясь не выпустить из поля зрения чем - то взволнованного хозяина.
– У Дориана Грея был портрет, который портился, собирая на себя всё зло, совершённое его владельцем, - мучил себя Иван.
– А за мои грехи, похоже, мой сын платит своим здоровьем!
От всех этих мыслей у него ужасно разболелась голова. Он сейчас исполнял самое глупое то, до чего может додуматься человек - без помощи специалиста начать новую жизнь. Особенно, когда он находился в уже зрелом возрасте, когда в его мозгу уже сформировалась определённая матрица стандартов, он шёл по жизни накатанным путём, наступая на одни и те же грабли.
И, если вдруг начинал делать нечто не соответствующее, то рассогласование в действиях приводило к мукам совести и душевному расстройству.
Иван не знал премудростей организации человеческого сознания, но на инстинктивном уровне уже ощущал сильную дисгармонию.
Он распахнул окно и долго жадно вдыхал свежий прохладный воздух. У него совсем было испортилось настроение, но дальнейшие размышления внесли немого оптимизма: - Пусть всё случилось, как случилось! Пусть не совсем правильно, но всё же у него есть сын и он - Венцеслав, а не какой - то там Гришка!
Ивана проняло от мыслей, что Элла так трогательно отнеслась к их ребёнку.
– Хотя, из - за длинных, девичьих ресниц другое имя ему просто не подошло бы.
А, может, это она о своём?
Он ощутил, как
В результате получасовых прений, мысли, наконец, пришли к консенсусу. Минуты неуверенности и раздумья закончились. Иван упёрся лицом в ладони, боясь пошевелиться, чтобы не спугнуть только что родившуюся в его голове мысль: он должен помочь своему сыну. Просто обязан это сделать!
***
Тусклый сырой рассвет неслышно вполз в приоткрытое окно. Иван проснулся раньше будильника и лежал, тупо наблюдая за колыхавшейся от ветра не свежей занавеской. Лицо чесалось. Иван провёл по щеке рукой. Щетины ещё не было, да и не могло быть. Перед сном он тщательно побрился, потому, как ещё с вечера настроил себя на ранний подъём. Поднялся и побрёл в ванную комнату. Взглянул на себя в зеркало. Лицо сплошь было покрыто красными прыщами.
– Комары - гады!
– сообразил Иван.
– Ночью налетели группой и попортили всё лицо! Вот, как вредно не пить. Прежде комары его никогда не кусали, мало того, они облетали его стороной.
Сегодня ему предстояли встречи с покупателями и оформление вороха бумаг. Хотелось выглядеть как можно респектабельнее, чтобы не продешевить. А эти мелкие зловредные твари, как нарочно, покрыли его морду лица хохломской росписью!
Принятое накануне решение позволило стряхнуть состояние неопределённости и, как следствия, душевного оцепенения. Но бодрости и лёгкости и желания что - либо делать почему - то не было. Хотелось опять завалиться в кровать и проспать до самого вечера. Но, взглянув на часы, Иван прыснул на себя дорогим парфюмом, поставил на охрану дом и вышел во двор.
Пасмурное утро пахнуло влагой и сладковатым запахом последних цветов на заросших травой клумбах. Осенняя свежесть бодрила. На воздухе сонливость прошла.
Поначалу Иван хотел продать только дом. Потенциальный покупатель нашёлся быстро и так же быстро исчез. Вместо него на приём у нотариуса нарисовался полицейский полковник. Такая оперативность полиции Ивана слегка обескуражила.
– Или я беру твой дом в половину заявленной цены, или продать его тебе не судьба, - заявил он.
– Что за кидалово?
– вскипел Иван на такую наглость.
– А вам не кажется господин полковник, что ты охренел?
– Ты чо, кипишуешь?
– галантно ответил на вопрос полицейский полковник.
– Видишь ли, есть такие граждане, которые, если вдруг пропадают, то ничего страшного!
И со словами "попрошу ртом матерно не шевелить" доходчиво стукнул кулаком Ивану в плечо.
Нотариус сделал Ивану знак лицом, что ему лучше согласиться. Иван расстроился. Выученные за дом деньги не покрывали его планы. Ведь Венцеславу нужна точная диагностика, потом лечение, затем реабилитация. И квартире не помешал бы евроремонт.