Scarlet Torment
Шрифт:
– Отчасти на то, что вы позволяете себе целоваться в школе – это всё-таки учреждение образования, а не ночной клуб! И отчасти за то, что прогуливаете уроки – вы выпускники, каждый час занятий важен для вас. Да, господин Карс, вы выдающейся кадр, но не стоит забывать об учёбе! А ещё злюсь за то, что вы упали в моих глазах. Я не думала, что приличные воспитанные люди могут заниматься подобными вещами в архиве школы.
– М-да, архив место так себе – пыльно и тесно, вот библиотека или химическая лаборатория... – пробормотал Карс, внимательно рассматривая ручку в его длинных пальцах. – Ой! Я это в слух сказал?
– Молодой человек! –
– Вам оставить номер моего психиатра? Он прописывает отличные антидепрессанты, вам бы не помешали, – парень покачал головой и встал со стула, который отодвинулся со скрипом. Я поступила его примеру и опустив глаза, сжала ремень сумки. Завуч упала на свой стул и закрыв лицо рукой, жестом выпроводила нас из кабинета.
Дверь за спинами закрылась и я уставилась на Карса, который тихо хихикал в кулак и поправлял портфель на плече.
– Психиатр? Ты серьёзно? – я удивленно вдёрнула бровями и развела руками. Макс убрал руку от лица и его губы растянулись в широкой улыбке.
– Конечно нет, – парень двинулся вперёд, к лестнице, ведущей на второй этаж. – Она забавная, кстати. Так пригрозила мне аттестатом, директором... Смешно даже.
– Хотя бы сделал вид, что относишься к этому серьёзно.
– Когда мне стукнуло больше сотни, я закончил Кембридж, что б ты понимала – это был тысяча пятьсот семьдесят пятый год, ещё через лет сто-сто пятьдесят – пару престижных университетов Великобритании, США, Германии, Польши. В то время быть всезнающим было прикольно, так что я немного увлёкся. Из моих дипломов можно смастерить не плохой диван. А мне тут каким-то аттестатом Серебряной академии тыкают. Я свободно говорю на двадцати языках, могу решить в голове сложнейшее уравнение с хреновым числом переменных – так что я просто не могу относится к какому-то аттестату серьёзно. Даже делать вид не могу. Я не настолько хороший актёр, к сожалению.
– Театральных вузов закончить не довелось? – я улыбнулась, хотя была немного поражена количеству учебных мест этого парня. Понимаю, почти шестьсот лет жизни – это не фунт изюма. Сидеть на одном месте будет скучно.
– Довелось, пару раз выступал с Шекспиром и работал с ним позже. Но как-то не задалось, хотя Ромео из меня был не плохой. Особенно мёртвый.
Я подавилась слюной и дёрнула головой – переваривая. Всем привет, меня зовут Рита, а этот парень рядом со мной закончил самый престижные вузы мира, выступал с Шекспиром и?... Может он ещё дразнил Наполеона из-за роста? Дёргал Гитлера за усы и курил трубку со Сталиным?
– Мне кажется, тебя можно слушать вечно, – через полминуты молчаливой паузы, заговорила я.
– Вечность – это слишком долго, – бросил он, заворачивая в коридор, ведущий к кабинету румынской литературы, которая должна была быть вторым уроком, через пятнадцать минут.
– Что там насчёт библиотеки? – усмехнулась я, встав напротив парня, который пристроился
– Тебе как больше понравится – меж стеллажей у стеночки или в читальном зале? – он засмеялся и я вместе с ним, хотя идея со стеллажами мне понравилась, но, пожалуй, не буду об этом думать, а то ещё исключат из школы за подобные выходки.
На перемене я вспомнила о том, что забыла взять книгу с произведением по румынской литературе и мигом отправилась в библиотеку, Макс решил, что воздержится от прогулки на третий этаж, потому что ему лень, тем более в класс быстро заявилась его сестра и лучший друг.
Я шла по коридору третьего этажа, ведущего к лестнице. Прижимала к груди книги и смотрела под ноги, задумавшись и о деле отца в Бухаресте, и о том, что являюсь неким нейтралом, и о Яне, который скорее всего уже мёртв. Но тут...Совершенно неожиданным было стукнуться о тёплую стену живой плоти. Я отскочила на пару сантиметров и поняла, что выронила свои книги. Упав на колени, я начала их собирать и человек, о которого я ударилась, поступил так же, как и я. На толстой книге наши руки соприкоснулись. Я вздрогнула от волны тепла, окутавшей мои пальцы. Подняв глаза я увидела милого парня. Его глаза, схожие со цветом увядающей листвы интересно блестели, губы кривились в лёгкой улыбке. Русые волосы обрамляли лицо, чётко очерчивая линию высоких скул. Его кожа не была бледной, словно снег – она блестела приятным медовым блеском. Цвет лица был слегка светлее его рук, запястья которых были окутаны многочисленными браслетами-фенечками, светлее, чем плечи, ключицы. По нему было заметно, что парень проводил очень много времени на солнце. Его глаза поднялись на меня и я произвольно улыбнулась, подымая последнюю книгу. На пальцах чувствовалось тепло его прикосновения. Давно я не касалась горячих мужских рук. Казалось, что холод, который исходил от Макса, был со мной всегда и я считай привыкла к нему. Пока снова не коснулась тёплой руки.
Парень поднялся с корочек и оттянув серую футболку вниз, смотрел на меня сверху. Он был значительно выше меня, вероятно, даже выше Макса. Полноценных два метра в этом парне точно были. Он был широкоплечий, хорошо сложенный, мускулистый. Наверняка баскетболист, хотя мельком замеченные мною раны на пальцах, могли говорить о том, что он занимается игрой на гитаре. На широкой шее, на которой выступали верёвки связок, висел кулон в форме полумесяца, сделанного из дерева. Он красиво смотрелся вместе с серой футболкой и чёрной жилеткой одетой поверх. Он спрятал руки в карманы и браслет на запястье, на котором болтались всякие маленькие висюльки, зазвенел.
– Спасибо, – улыбаясь, сказала я, смотря парню в глаза. Он рассматривал моё лицо, внимательно, с интересом.
– Я Мэтт, – он протянул мне руку и улыбнулся уголком рта, подмигнув. Я протянула руку, пожала её и на мгновения задержала ладонь, не вынимала из его. Такое приятное тепло расходилось по телу, то тепло, по которому какая-то часть меня скучала.
– Рита, – я отняла ладонь от его и прижала её к груди, смущённо отведя взгляд. Стало неуютно от того, что я так долго держала его за руку. Тем временем парень меня увлечённо рассматривал, в частности разглядывал моё лицо, плечи, руки.