Сценарист
Шрифт:
В этот же момент я вспомнил одну очень занимательную вещь: после той самой войны в Ираке, c которой мне удалось вернуться живым, правительство распустило все военные армии, отдав большее предпочтение развитию героев. Все мои уже бывшие сослуживцы в данный момент прислуживают мальчикам и девочкам в латексе, что означает, что они больше не те солдаты, которых я знал. Если так подумать, возможно, я остался последним военным, который не стал предавать свои идеалы и принципы, а также я последний из тех, кто не стал отказываться от своей настоящей сущности.
И когда я всё это осознал, в мою голову пришло то прозвище, которым бы я назывался с гордостью.
— «Последний Солдат». — озвучил
* * *
Время шло в достаточно быстром темпе. За два года мы успели достичь действительного многого: мы выполнили кучу самых разных заказов, мы собрали действительно большую команду профессиональных наёмников и даже открыли свой чёртов бар под названием «Бессмертие». Фурия оказалась действительно активной девочкой, и я сейчас говорю не только про постель, но и про остальные дела. Она очень талантливая и очень расчётливая. Полагаю, с последним связана её причуда. Хоть она и не любит говорить о своих способностях, я более чем уверен, что у неё, как минимум, две причуды: первая причуда связана с анализом, а вот вторая — со скоростью. В ту ночь она не своими силами добралась ко мне в одно мгновение. Быть может, её причуда помогает ей ускорить её восприятие, да так, что у неё в глазах буквально время останавливается. Конечно, я не уверен на этот счёт, но такое вполне возможно.
Я же ни черта не изменился за эти два года. Я убивал людей направо и налево, трахался с Фурией от души и просто радовался жизни. В один момент мне даже стало абсолютно плевать на своё прошлое, ибо в тот момент оно перестало иметь для меня значение. Ночные кошмары уже давно ушли, а воспоминания о войне всё чаще и чаще заменялись приятными моментами моих новых свершений и новых событий моей жизни. Чёрт подери, я даже начал верить в то, что моя жизнь начала налаживаться. Да, до совершенства всё ещё было далеко, но та стадия, на которой я находился, меня вполне устраивала.
За последние два года профессиональный наёмник по прозвищу «Последний Солдат» действительно стал популярным, да настолько, что о нём всерьёз говорили первые лица государства. Никогда бы не подумал, что такая чушь, как прозвище, сработает подобным образом. Для меня раньше казалось, что только герои занимаются подобной хернёй, но, судя по всему, я ошибался. «Последний Солдат» был достаточно выгоден для нашего с Фурией бизнеса, и, свыкнувшись с новым именем, я не собирался останавливаться, становясь всё лучше и лучше, и всё популярнее и популярнее.
«Бессмертие» стало настоящей обителью для тех, кто выбрал своей профессией наёмничество. Фурия знала толк в своём деле, так что в этом месте обитали лишь самые настоящие спецы. Остальной же мусор она легко отсеивала, лишь иногда прибегая к его ликвидации, когда кто-то решил не мириться со своей слабостью и ничтожностью. Насколько я знаю, в тот момент под крылом Фурии работало более сотни наёмников, и каждый день при ней выполнялось больше двух сотен самых разных заданий от самых разных лиц. Вся страна уже знала про «Бессмертие», все знали про наёмников этого заведения, а также все знали пылкую девушку по прозвищу «Фурия» — и это всё лишь за два года.
Всего лишь за два года эта «соплячка» смогла достичь вершины подпольного мира. Каким же этот мир бывает удивительным, не правда ли?
Мне нравилось моё положение, и я даже не думал претендовать на что-либо большее. В тот момент мне уже перевалило за тридцать семь лет, так что мою голову всё чаще и чаще стали посещать мысли, что пора сбавлять темпы. Хоть я всё ещё и был очень сильным и быстрым, годы медленно начали брать своё, и я начал опасаться того, что в недалёком будущем уже не смогу работать так, как раньше. Любой профессионал достигает такой точки, когда он понимает,
Мне в этом плане было намного проще, ибо этим приемником была, как бы это странно не звучало, Фурия. Она весьма талантлива, умна и искусна. Она никогда не жалела своих противников, не проявляла милосердие и всегда шла до конца, чего бы ей это не стоило. Как по мне, это достойный приемник. Мне нужно было лишь обучить её некоторым солдатским вещам, которые смогли бы ей помочь в будущем. Быть может, конечно, ей это нахрен не нужно, но мне стоило хотя бы предложить.
Любил ли я Фурию? Можно сказать, что так. Конечно, по большей части это связано с нашими очень активными сексуальными отношениями, но есть и другое, за что я её не просто уважаю, а по-настоящему люблю: она всегда внимательна ко мне, всегда поддерживает и всегда находится рядом. Именно она помогла мне вновь обрести смысл жизни, и теперь я живу хорошо лишь благодаря её вмешательству. Да, быть может, моя жизнь была бы лучше, если бы мы тогда не встретились, но я не предсказатель, так что не могу говорить уверенно, было бы что-либо лучше или хуже, если бы какое-то событие не случилось. Так что, да, я любил Фурию, и именно поэтому я желал сделать всё для того, чтобы она была готова к любым событиям и к любым испытаниям.
В тот день, когда я собирался поговорить с ней об этом, случилось то, что стало моей, пожалуй, самой главной ошибкой.
На дворе стоял полдень. Я спокойно шёл по улицам, переполненными людьми, и старался спастись от знойной жары. Тогда мне нужно было добраться до «Бессмертия», и для достижения этого пункта назначения я выбрал более длинный маршрут, ибо мне нужно было собраться с мыслями. Мой путь пролегал через один из парков нашего города, в котором часто проводились различные выступления и концерты артистов самого разного калибра. Я никогда не фанател от подобных перфомансов, но вот Фурия была без ума от того, что здесь иногда творилось. Сложно было видеть её такой радостной и энергичной, учитывая то, какой суровой и жестокой она была на работе.
В тот момент, когда я проходил через своеобразную сцену, которая в тот момент была полностью окружена людьми, на этой самой сцене выступало несколько героев, одетых в свои костюмы. Толпа ликовала лишь от их вида, а каждое их слово они приветствовали бурными овациями и поддержкой. Мне было бы всё равно до всего этого, если бы не услышанная мною фраза, сказанная одним из таких героев:
— Армия и солдаты ушли в прошлое! Теперь нам не нужно совершать бессмысленные и глупые убийства, чтобы спасти людей! В этом мире больше не место убийцам! — с некой гордостью произнёс он, после чего толпа начала активно поддерживать его.
Моя реакция на эти слова была непроизвольной. Я ощутил, как гнев и злоба захлестнули меня. Все те годы, которые я провёл на войне, все те люди, которых я уничтожил ради безопасности других, все те мгновения, когда я чувствовал сталь в своих руках и видел, как кровь брызжет из ран врагов — все это навернулось в моей голове, наполнив меня яростью и ненавистью. Как смеет он говорить о бессмысленных и глупых убийствах? Как, блядь, этот недоносок вообще посмел говорить о подобном? Он не знает настоящей реальности, он не видел, что происходит на самом деле. Он не видел, как наши враги пытались уничтожить всё, что свято для нас, всё, что мы любим и ценим. Он не видел, как мы сражались за свободу и безопасность. Он не видел, как мы стояли на передовой, готовые пожертвовать своими жизнями, чтобы защитить невинных людей. Этот сукин сын не имеет права открывать свой рот на этот счёт!