Счастье дается всем. Книга 1
Шрифт:
– Что они делают здесь? – через минуту шипела она Хейд.
– В Лёйгардагур помощников не выбирают, доченька! – степенно отвечала женщина. – Всех ведёт зов Снежной девы. И ему нельзя противиться.
А потом она хихикнула звонко, как девчонка, наклонясь доверительно к Яннике:
– Представляешь шок венценосных неженок, когда утром их потянуло напялить на себя травяные штаны с грубыми рубахами и вместо сапожек цокать по всему городу деревянными кломпами. И где они только достали такую древность?! Наверное, то ещё было приключение! Да! Инфанты надолго запомнят Дергиборг! За это я ручаюсь!
***
К
Хейд с Янникой накрыли стол, и теперь с удовольствием смотрели, как исчезают наготовленные ими яства. Мужчины, невероятно довольные своей работой, посмеивались.
– А из вас, ребята, – основательно вытер губы куском хлеба Атле, – в строительстве толк будя!
Асгар с Эрмином переглянулись и засмеялись:
– Да уж!
Совсем не были похожи сейчас на себя прежних – высокомерных венценосных особ – эти два приятные, молодые мужчины…
Что ж… пора было и честь знать. Работники засобирались домой. Ибо на городской площади уже ставили сцену для оркестра, а к Хейд давно уже прибегали за огромным котлом для ягодного эля. Город спешил завершить невероятный Лёйгардагур задорными танцами. Золотые вихри то там, то здесь растворялись в воздухе, приветствуя окончание работ. И жители Дергиборга спешили переодеться.
Хейд вышла проводить каждого. В руках она несла небольшой деревянный поднос, с серебряными монетками на тонком травяном шнурочке. Старая вёльва что-то шептала над каждым, прежде чем протянуть работнику. И мужчины, кланяясь в пояс, с благоговением и благодарностью принимали этот дар. Ведь нет сильнее оберега, чем тот, что наговорён счастливой вёльвой в день Снежного благословения. Такие обереги могли даже от неминуемой смерти спасти! А уж про удачу и говорить не стоило! На весь род хватит! Атле Юхансан поклонился трижды и расцеловал Хейд. Та, не ожидая нежностей, смутилась и махнула на бесстыдника рукой: мол, чего удумал, охальник. Подошли за наградой и наследники. Поклонились. И тогда Хейд собственноручно повесила каждому на шею по монетке.
– Станьте гордостью Хротгара! Завещаю вам это! – торжественно произнесла она.
И золотой вихрь, что до последнего таился у корней душистого тайрека, взметнувшись, ударил в один и второй оберег, оставив на краях следы золотого сияния. А после растворился в предвечерней тишине.
Асгар и Эрмин церемонно поклонились старой женщине. И никто не воспринял её слова как шутку…
***
Вечером на площади снова было не протолкнуться. Усталые и счастливые горожане целыми семьями спешили в Храм, чтобы поблагодарить Снежную деву за необыкновенную радость и благословение. А потом бежали на площадь, туда, где уже звучала веселая музыка и рекой лился ягодный эль.
Янника с одноклассниками и Ригом уже задорно отплясывали. Ей не удалось перекинуться с юношей ни словом: Лёйгардагур привязал их двоих к собственным домам. Зато сейчас… Рука в руке – шаг-шаг – поворот, прыг-скок –
Смех, хохот, улыбки, стук каблучков и стройные ножки в шелесте взлетающих юбок! Рядом с Ригом и Янникой задорно скачут Айда с Гейтом и Фрида с Хевардом. Протирает лавку возле сцены недвижным задом невозмутимый Яр. Ему и здесь хорошо! Хохочет с подружками Дуська. На ней новенькое голубое платьице в мелкий белый цветочек, и она хороша, как никогда. И даже её кривенькие ножки вдруг за день словно вытянулись вверх, став стройными. И никому даже в голову не придёт сейчас назвать её кубышкой. Маленькая юная красавица с торчащими в разные стороны непослушными косицами.
Музыка перетекает одна другую. Танцующие пары на площади сменяются волнами. Но задорный ритм и рисунок остаются прежними. Шаг-шаг – поворот, прыг-скок – поворот, топ-топ – поворот, хлоп-хлоп – поворот. И снова! В разной последовательности.
Рядом с молодыми парами и подростками отплясывают люди постарше, совсем позабыв про возраст и про болячки. А недалеко от сцены стоит стол с огромным котлом, полным ягодного эля, и небольшие столики, куда жители Дергиборга принесли сладости. В центре стола сидит вёльва, возле неё крутится городской голова с супругой, подходят, чтобы перекинуться парой слов, видные горожане, славные ремесленники, глава городской стражи – и прочее, и прочее.
Разгорячённая Янника, выбежав из танцевального круга, подлетела, что выпить глоточек вкусно пахнущей ягодной смеси. Её всегда раньше завернутые в высокие рожки белые волосы сегодня не скрываясь, щедро падают на спину литыми жирными кудрями, поверху скрепленные серебряными резными шпильками, подаренными сегодня доброй Хейд. И никого в городе теперь не смущает, что чистым серебром сияют снежные волосы. Потому что никакая она не иллике, а самая настоящая малая вёльва, своя, родная, дочь великой Хейд, хранительницы города!
Хейд подходит к девушке и обнимает её.
– Как хорошо! – заливается улыбкой счастья Янника.
– Хорошо! – соглашается женщина. – Вот так всё и должно быть на Хротгаре, девочка! Вот так! Когда везде гармония, когда вёльвы хранят города, а жители хранят Заветы Снежной девы. Тогда всё – и плохое, и хорошее – праздник. Ты спрашивала у меня, что такое иллике? Я и сама не знала, что ответить. Зато знаю сейчас. Иллике – это не дар, моя девочка. Быть иллике, это просто значит иметь сосуд с счастьем за плечами. Это как кладовка с травами на всякий случай. Под рукой. Но даже из кладовки, чтобы достать необходимое, – знания нужны и навык. Кому, как не тебе известно, что только в умелых руках травы превращаются в лекарство.
Хейд смотрела на веселящийся город и на внимательно ловящую каждое её слово Яннику. Она погладила девушку по щеке и продолжила:
– Знаешь, что я сегодня поняла?
– Что?
– Иллике живут, учатся работать с рваным пространством, набираясь опыта, чтобы потом, в 40 лет, когда и детки выросли, и испита чаша тщеславия и неуверенности, ровно на 10 лет, если не захочет потом остаться навсегда, стать хранительницей города. Вот чего хочет от нас Снежная дева! Всё ради этого! И священное озеро, Янника, оно не изваяние, оно должно служить людям. А получается, мы служим ему… Это не правильно! Что озеро без тебя, без меня? Мёртвое оно. Видимо, и озеру надоело жить взаперти, раз оно тебе, Янника к себе дорогу из дома открыло. Помни об этом!