Счастье для Хулигана
Шрифт:
Наклоняюсь и целую в лоб.
— Кажется, просто секс не такое уж и плохое начало. — выбиваю с улыбкой, и Дианка робко поднимает уголки губ.
— Не начало, Северов. Продолжение.
Даже то, что остаться Ди мне всё равно не даёт, надежды не лишает. Уже обувшись, протягиваю к ней руки. Девушка не спешит. Сомневается. Сражается с собой, но всё равно проигрывает.
Шагает ко мне, задирая голову вверх и выпячивая персиковые губы для прощального поцелуя. С тихим смехом припечатываю, обнимая соблазнительное тело, теперь уже спрятанное красным халатиком до хруста. Ди ничего не предпринимает.
Ничего, Котёнок, я пробью твою оборону. Без спешки и давления.
— Позвони, как доедешь. — шуршит она, но резко обрывается. — Извини, это по привычке. — выбивает, краснея, и отстраняется. — Не звони.
— Мне нравится такая привычка. — бомблю с ухмылкой. — Если не хочешь, то звонить не буду.
— Не надо. — подворачивает губы и глухо вздыхает. — Напиши.
— Договорились. А теперь отдыхай.
— Пока, Егор.
— До встречи, Диана.
Как бы ни ломало без никотина, всё равно не закуриваю. Не хочу перебивать вкус МОЕЙ Дикарки. Шиза? Сто процентов. Но мне насрать.
Я даже представить не мог, чем закончится поездка к ней. От ревности и желания сдохнуть, до признания Ди в том, что я так и остался её единственным и возможностью вернуть её. А всё остальное значения не имеет.
Нет, серьёзно, что мне ещё может быть нужно?
Осознание того, что Диана ни с кем не спала, плавит мой мозг настолько, что я не перестаю лыбиться, даже поднявшись в квартиру на четырнадцатом этаже. Я даже думать о таком не мог. Помню, как когда-то заявил, что только мой член будет в ней. Тогда и сам в это верил. Мы собирались жить вместе. Без конца говорили о любви и мечтали о семье. Молодые, влюблённые по уши, глупые и наивные. Верили в то, что ничего нас не разлучит. Ладно Дианка, но я то уже хапанул дерьма, должен был быть умнее. Моя беспечность стоила нам трёх лет жизни. Киловатт сгоревших нервных клеток. Тридцать девять месяцев одиночества, тоски, боли.
А сколько их ещё впереди? Каждое моё признание будет обоих в клочья рвать. Именно поэтому и не хочу рассказывать Ди всё и сразу. Лучше маленькими дозами, чтобы она смогла усвоить их, принять, переварить, а не загнуться от передоза.
Осталось только придумать, как вести себя дальше. Вряд ли она очень обрадуется, если тупо буду писать: я с работы еду к тебе, чтобы потрахаться. Но и на свидание не позовёшь. Прямым текстом заявила, что прогулки и совместный сон под запретом. Разговоры тоже. Наверное, единственное верное решение будет тупо катить к ней, а дальше уже по ситуации. Она уже начала оттаивать. Призналась, что не может сопротивляться притяжению. Я тоже как-то пытался. Хуйня вышла. Диана боится снова обжечься, и я как никто другой её понимаю. Я просто буду рядом. Всегда.
Ещё остаётся слишком много не закрытых вопросов, но сейчас спешить нельзя. Придётся хотя бы временно смириться с тем, что Ди будет ежедневно видеться с этим ебучим Заебариком. Если у них ничего нет, то какого дьявола он зажимал её возле клуба, провожал до тачки, приехал ночью? Надеется на что-то? Но и Диана не отталкивает. Как держать себя в руках, без понятия. Но и сцены ревности закатывать тоже нельзя. Придётся принимать, пока Дикарка не сдастся мне, а потом уже и клоуняру на место поставлю.
Скидываю
Е. Северов: Я дома. Сладких снов, малышка.
Отбрасываю телефон, не ожидая ответа. В том, что ничего не напишет, на все сто уверен. Достаточно и того, что попросила написать. Совсем как раньше. А это уже дорогого стоит.
Скидываю шмот, тяжело вздохнув. Дома духота такая, что кожа сразу покрывается влагой. Открытые нараспашку окна не спасают. Сквозняка ноль. Закрываю их все и врубаю сплит-систему. Направляюсь в ванну и встаю под прохладные струи. Устало растираю зудящие глаза и провожу ладонями от висков, сцепив пальцы на затылке. Упираюсь лбом в мраморную стену, позволяя струям бить меня по спине и затылку. Капли стекают по лицу, срываясь с носа, губ и подбородка. Дыхалка слетает. Я, сука, понимаю, что больше без Ди не могу. И у меня в голове зреет гениальный план, как нам перейти из "просто секс" к свиданиям и разговорам. Ей нужны ответы, а мне нужна она.
Обтираюсь полотенцем и нагишом заваливаюсь на кровать. Понимаю Дикарку, когда она сказала, что просто завалилась голая спать. По такой жаре даже на улицу не хочется шмотки натягивать.
Левое плечо нихерово так саднит от её укусов. Понимаю, что она старалась сдерживать крики, но могла бы и подушку погрызть. На меня и без этого в больнице смотрели так, будто я провёл ночь в борделе, забронировав всех шлюх разом.
Хорошо хоть, что сегодня мы с Ди не зверели. Обоим нужна была передышка.
Переворачиваюсь на спину и нащупываю телефон, чтобы посмотреть время. Мотор срывается с места, принимаясь долбиться где-то в животе, будто сотни сраных мотыльков, когда вижу сообщение от Дикарки.
Диана Дикая: Спокойной ночи, Егор.
Диана Дикая: Аномальных снов.
Растягивая лыбу на всю рожу, прикрываю глаза. Греет изнутри зарождающаяся искра. Пока такая робкая и несмелая. Дунь — потухнет. Но я собираюсь оберегать её, пока не перерастёт в сжигающее всё на своём пути пламя.
Любит же, дурочка. Знаю, что любит. Иначе не было бы всего этого.
Не выдержав, отбиваю.
Е. Северов: Аномально, Диана.
Она отвечает почти сразу же. Присылает злобный смайл. Тут же пиликает второе сообщение.
Диана Дикая: Не перегибай, Северов.
Разражаясь смехом, бью по экрану.
Е. Северов: Учись принимать. Я всё равно тебя не отпущу.
Отправляю. Ди читает, но ответа не следует. Исчезает из сети.
— Блядь! — рявкаю, поднимаясь.
Счастье мне точно мозг разъело. Нельзя, сука, перегибать и торопить её.
На кухне распахиваю окно и закуриваю. Судорожно забиваюсь никотином. Упираюсь невидящим взглядом в ночной мегаполис. Яркий, не знающий усталости и сна, переливающийся, но бездушный. Кругом одна показуха и фальшь. Слишком мало в нём искренности. Да и в принципе, в мире. Почти не существует таких, как моя Дикарка. Прямых, не умеющих носить маски, откровенных. Ради неё стоит бороться. Ради неё не жаль умереть.
Разблокирую сжатый в руке смартфон и пишу новый месседж.
Е. Северов: Извини. Знаю, что перебарщиваю. Просто, Диана, ты и сама не отпустила. Не хочешь говорить об этом. Я понимаю. Но рано или поздно нам придётся это сделать.