Счастье для Хулигана

Мирная Настя

Забив на все мои возражения, Егор вжимает меня спиной в подушку, раздвигает мои ноги и входит одним затяжным толчком. Стону, царапая его плечи и руки. Он глушит эти звуки губами. Выпивает их и тут же возвращает усиленными и гортанными. Наращивая ритм, выбивает из меня хриплое дыхание и бесконечные признания в любви. Возносит на вершину оргазма, но не позволяет там задержаться, продолжая вколачивать в меня член до тех пор, пока меня не уносит во второй раз, а он бурлящим потоком не выплёскивает в меня своё кипящее возбуждением семя.

Зря,

видимо, призналась, что на таблетках, потому что он делает это раз за разом. Перекатывается на спину и тащит меня сверху. Медленно опускаюсь на эрекцию и раскачиваюсь, впуская в рот его язык. Так продолжается до тех пор, пока после нового оргазма у меня не остаётся сил даже поднять веки. Сползаю с него, падая лицом в подушку. Егор прижимается сзади, обвив руками.

— Люблю тебя, моя Аномальная.

И пусть сил совсем не осталось, но я всё равно шепчу истерзанными губами:

— Бесконечно. Вечно. Неразделимо. Люблю.

— Аминь. — усмехается Хулиган, но меня уже утягивает в пучину сновидений.

Глава 23

Он мой самый-самый

Очередная ночь без сна, но пробуждение лёгкое, сладостное, переполненное негой.

— Доброе утро, любимая. — шепчет в ухо Егор, обнимая и лаская пальцами кожу.

Поворачиваюсь к нему и прижимаю ладони к груди.

— Доброе утро, любимый. Я готова всю жизнь вот так вот просыпаться. — расплываюсь в улыбке, которую ну просто нереально сдержать.

— Мы будем всю жизнь так просыпаться, моя малышка. Обещаю.

Тогда ещё я не знала, сколько нам придётся сделать, чтобы Гора смог сдержать своё обещание, но и важным в тот момент это не было.

Северов толкает меня на спину и накрывает сталью рельефного тела. Я не сопротивляюсь. Притягиваю его голову ближе и сама целую до тех пор, пока не начинаем задыхаться, а возбуждение не достигает своего апогея. Развожу ноги в стороны и сжимаю пальцами твёрдый член. Направляю его в своё тело, чтобы раствориться в блаженстве. Егор раскачивается медленно, томно, доводя нас обоих до вершины удовольствия.

В душе лениво моем друг друга, мыльными и скользкими ладонями втирая гель в кожу. Когда становлюсь перед зеркалом, чтобы расчесать волосы, Гора забирает у меня расчёску и, как когда-то, сам расчёсывает. Следим за нашим отражением, которое отвечает нам сияющими глазами и счастливыми улыбками. Они не тухнут и во время приготовления завтрака, и пока едим.

Я забираюсь любимому на колени и открываю рот, когда подносит вилку к губам. Он со смехом сменяет направление, закидывая мне в рот кусочек глазуньи, а следом макает хлеб в желток и отдаёт мне. Пока пережёвываю, он ухватывает порцию и себе. Так и приговариваем завтрак. Егор меня кормит, а я в благодарность целую гладкую щёку после каждого кусочка. Жмусь к нему не только телом, но и каждой клеточкой организма, каждой фиброй души, каждой частичкой собравшегося

воедино сердца, грохочущего на пределах возможностей.

Оно столько времени было разбито, функционировало исключительно на резервах, что сейчас, снова став цельным, нагоняет все пропущенные удары.

Парень осторожно сталкивает меня с коленей и достаёт из холодильника заварные пирожные, купленные вчера. Вот тут начинается его любимая часть. На каждом укусе он старается измазать меня кремом, чтобы слизать его языком с губ, щёк и подбородка.

— Ты только ради этого их купил? — выталкиваю через хохот, уворачиваясь от него.

— Не только. Но ты же знаешь, как мне нравится, когда ты вся такая сладкая. — сечёт медленно скатывающимся на хрип голосом.

Я перестаю смеяться и седлаю его, чтобы снова отдаться безумию, охватывающему нас, стоит только соприкоснуться губами. И пусть это ненормально, но мы занимаемся любовью столько, что порно актёры нам позавидовали бы.

— Если мы продолжим в том же темпе, то я ноги вместе свести не смогу. — смеюсь, перекатываясь на живот.

— Я не могу тобой насытиться. — рычит Северов, сдавливая мои бёдра и подтягивая зад на себя. — Ещё один заход? — предлагает, ухмыляясь и водя эрекцией между ягодиц.

— Надо Хомку выгулять. — тяну, стараясь высвободиться из его хватки.

Хулиган позволяет мне это, но только после того, как стукает членом по заднице. С визгом и смехом выдираюсь из его рук и бросаюсь на шею, заваливая спиной на диван.

— Я люблю тебя. — шуршу, утопая в проклятой вязкой бирюзе.

— Я тоже тебя люблю, моя родная. — так же приглушённо сипит, коротко касаясь своими губ моих. — Собирайся, Ди, пока я не передумал. — щурит глаза, что я воспринимаю как реальную угрозу.

Наша прогулка опять затягивается. На улице сегодня стоит приятная прохлада и лёгкий ветерок. Нам так хорошо и легко, что ещё какое-то время мы бродим по району, переплетя пальцы. Его телефон звонит. Северов выбивает его из кармана шортов.

— Брат. — бросает, глядя на меня, и отвечает на звонок. — Привет, братиш. Соскучился? — хмурится, пока слушает ответ, и сосредоточенно кивает. — Да. Понял. Без проблем. Но на вечер у меня планы. Окей. Должен будешь по гроб жизни. — подбивает с улыбкой и сбрасывает вызов.

— Что-то случилось? — выпаливаю напряжённо, поднимая взгляд к его лицу.

— Надо с мелкой посидеть до вечера. Они все на работе, а Настюхиной матери надо срочно куда-то уехать.

Настроение мгновенно скатывается ниже нулевой отметки. Я думала, что воскресенье мы проведём вместе. Ничего не ответив, продолжаю шагать, изучая окружающие нас дома и деревья. Понимаю, что веду себя по-детски, но ничего не могу с этим сделать.

— Диана. — обращает на себя внимание. Вскидываю голову вверх. Егор останавливается и прибивает к груди. — Это ненадолго. Часа три. Может, четыре. А потом я весь твой.