Счастье для Хулигана
Шрифт:
Скорее всего, она должна была стать первой его жертвой. Но когда вмешался Егор, план этого изувера провалился. Именно поэтому он теперь убивает тех, кто похож на неё, но только частично. У первой жертвы такие же волосы, у второй рост и телосложение, у третьей глаза. И наибольший ужас вызывает то, что он может быть сотрудником правоохранительных органов, работать в этом участке, быть одним из нас. А если это так, то он прекрасно осведомлён, как всё устроено изнутри. Знает, как обойти систему, где расположены камеры и каким образом избежать "засвета". По той же причине мы не смогли связать жертв. Абсолютно разная виктимология: внешность, возраст, социальный
Вот только мне не даёт покоя один вопрос: скольких он ещё убьёт, прежде чем окажется за решёткой? Или сколько "наших" погибнет в перестрелке, потому что, уверена, он из тех, кто не позволит себя арестовать.
Выпив залпом стакан ледяной воды, наливаю в пустую тару вино. Внутренняя дрожь, вызванная началом паники, переходит на визуальный слой. Только сделав пару глотков алкоголя, могу без тряски пальцев набрать номер мужа. Коротко расписав ему ситуацию, спрашиваю совета:
— Я не знаю, что с этим делать, Тём. Если расскажу Диане или Егору, то они оба будут в панике. Боюсь, что тогда неизвестный поймёт, что они знают, и начнёт действовать. Но и оставлять их в неизвестности не могу. Что, если из-за того, что я промолчала, Диана решит ночью выйти в магазин и уже не вернётся?
— Успокойся, малыш. Знаю, что тебе сейчас сложно, но главное не кипишуй. Ты уже знаешь ответ на этот вопрос. Что бы ты сделала, будь они не частью семьи? Рассказала бы о грозящей опасности?
Глубоко вдохнув, допиваю вино и качаю головой.
— Нет. Я бы приставила к Диане круглосуточную охрану, но так, чтобы она об этом не знала. Пусть следят за всеми подозрительными личностями.
— Вот видишь, ты молодец. Сделай так, как должна.
— Но, Тёма, я никому не могу верить. Боюсь, что сама вручу её в руки убийцы.
Муж ненадолго замолкает, обдумывая мои слова. Я же не могу на месте стоять. Хожу и хожу по квадрату комнаты, как зверь в клетке. И чувствую себя такой же затравленной и испуганной, запертой в ловушке, из которой нет выхода.
— Есть хоть кто-то, кто сто процентов невиновен? — выбивает он.
— Самойлов. — бросаю быстрее, чем успеваю подумать. — Он был первым подозреваемым, когда Диану накачали. Его алиби полностью подтвердилось. Но я всё же проверю, где он был во время остальных убийств.
— Хорошо. А пока я переговорю со своими альфавцами, и мы что-то решим. Думаю, что пару людей для наблюдения я найду, но ты же понимаешь, что они привыкли действовать, а не сидеть часами в машине?
— Знаю, Тём. Но пока не убежусь хотя бы в ком-то, верить не могу никому.
— Главное, верь себе. Интуиция ещё ни разу тебя не подводила. Доверься ей, и ты найдёшь
— Спасибо, любимый. Без твоей поддержки я бы совсем раскисла.
— Ты у меня сильная, Насть. И ты с этим обязательно справишься.
Не знаю, как ему удаётся так спокойно принять новости, но Артём, в отличии от меня, не начинает сразу представлять всё самое ужасное.
Ещё раз изучив все три дела, вызываю к себе Самойлова.
— Что-то произошло, что сама Северова меня к себе пригласила? — усмехается он, но мне не до смеха.
— У меня к тебе несколько вопросов. Ответь откровенно и ничего не спрашивай. — режу ледяным, но вибрирующим голосом.
Лейтенант садится по другую сторону моего стола и с натяжкой кивает. Улыбка исчезает даже из глаз. Под одним из которых, между прочим, темнеет весьма заметный фингал.
— Откуда это? — киваю на синяк.
— Я здесь ради этого? — толкает, снова улыбаясь, но, посмотрев мне в глаза, отвечает: — Да, я поехал к жениху Дикой, чтобы преподнести доказательства её верности и убедить, что между нами никогда ничего не было. — я хмурю лоб так сильно, что в висках начинает стучать. Самойлов намёк понимает верно и даёт подробности. — И да, я первый ему втащил. Он слышать ничего не хотел, а мне надо было любой ценой исправить свой косяк. Я ударил. Он ответил. Кроме пары синяков и царапин, никаких повреждений нет. Если ты позвала меня сюда из-за этой драки, то спроси у своего свояка, а я пойду.
Опираясь ладонями на стол, поднимается на ноги, но я торможу его прямым вопросом:
— Где ты был в прошлую субботу с восьми вечера до полуночи?
Мужчина грузно садится обратно, теперь уже тоже напрягаясь до предела. Брови смыкаются, а челюсти стягиваются до скрипа.
— Это допрос? — высекает холодно.
— Неофициальный.
— В чём меня подозревают?
Насколько рискованно будет дать ему часть информации? А вдруг это всё же он, а я сама вложу оружие ему в руки? Но и отвечать на мои вопросы он не станет без причины.
— Я должна убедиться, что ты никак не причастен к преследованию Дикой. — вроде как налегке пожимаю плечами, но глаза впиваются в его лицо, считывая каждую эмоцию.
— С девушкой. Есть только имя и номер телефона. Всё скину. Пробивай.
— А в прошлый четверг с девяти вечера до двух ночи?
Самойлов так быстро и резко подскакивает, что стул с грохотом летит на пол.
— Что за херня, Северова?! — кричит бешено, прижигая меня взглядом. — Это примерное время убийств, которые я расследую!
— Не ори! — рыкаю приглушённо и прикладываю палец к губам. — Боюсь, что эти два убийства, а так же труп с Виденского переулка связаны.
— Каким образом? Девушки абсолютно разные, районы и способы убийства тоже.
— А ты присмотрись. — выкатываю доску с фото и подписями.
Он долго изучает её, а потом, скрипнув зубами, бьёт кулаком по столу.
— Твою мать! — снова смотрит. — Сука! Скажи, что это не то, о чём я подумал. — молча протягиваю ему результаты анализов. Дима снова погружается в изучение, тихо, но яростно матерясь. — Пиздец. — выдыхает, возвращая мне лист. В тот день я был с друзьями в баре. На первое убийство алиби нет. Я был один дома. Смотрел боевик по "Новому". На остальные два дам контакты, можешь пробить сразу. Как только сделаешь это, позови. Я хочу помочь и защитить её. Дикая стала для меня другом, хотя даже за свои мысли и желания я этого не заслуживаю. Я не позволю, что бы эта гнида добралась до неё.