Счастье из чужой вселенной
Шрифт:
— Так не бывает, — ошарашенно выдала девушка. — Это больше похоже на сюжет глупой фантастической книжки.
— И тем не менее, это так, — хмыкнул я.
Похоже, тут произошло нечто, что сильно напугало девушку. Почти до паранойи. Она не спешила мне доверять, опасалась, что это очередная хитрость, и устроила форменный допрос. Спрашивала как общеизвестные факты, так и то, что знать мог только я. Затем наступила моя очередь задавать вопросы. Первым делом выяснил, что же всё-таки случилось. Слушая рассказ Евы, сначала чувствовал, как от ужаса сводит внутренности, затем проснулся
— Ева, я же тебе вроде на общегалактическом говорил сюда не ходить и ни в коем случае не приближаться к камере! — высказывал потупившейся виновато девушке. — Ты меня вообще слушала? Чем ты думала, подходя к спятившему инфицированному?
— Но это был ты! — в тихом отчаянии заявила Ева. — Ты звал меня по имени!
— Это был вирус, — обрубил мрачно. — Потому как я абсолютно ничего не помню.
Ева всхлипнула и уткнулась носом в колени. Ругать девушку было больно, чуть ли не до крика истошного тяжело. Тем более на фоне того, как я виноват перед ней и чем обязан, но иначе было нельзя. Ей пора научиться благоразумию. Мне льстило, что она переживала обо мне, и если бы не её искреннее беспокойство в сочетании со счастливо-несчастным случаем, я бы и вовсе вскоре перестал существовать, только вот её мягкосердечие чуть не погубило её. И в один «прекрасный» день оно её точно погубит, если Ева не научится думать головой, прежде чем что-то делать.
Когда эмоции чуть поутихли, смеска хотела открыть камеру. Мои мысли хоть и путались до сих пор, но мне чётко вспомнились опасения Евы, когда она сама болела, что улучшение может быть временным. Пришлось напомнить это девушке и настоять на продолжении своего заключения. В конце концов, мы никуда не опаздываем, а предосторожность лишней не будет.
После того, как чуть ли не криком выпроводил девушку привести себя в порядок и обработать рану, она снова вернулась с новой одеждой, едой и мелочами, улучшающими комфорт. Я пытался отправить Еву обратно, чтобы она отдохнула, но смеска была непреклонна. Несколько часов к ряду мы болтали обо всём на свете, и лишь когда глаза любимой стали закрываться, девушка прислушалась к здравому смыслу и отправилась наверх, спать.
***
Судьба, оказывается, та ещё затейница. Сколько раз за последнее время она подкидывала критические, казалось бы, безвыходные ситуации? И каждый раз мне как-то удаётся выходить из переделок с минимальными потерями. Вот и сейчас, немыслимым образом, но я не просто выжил после заражения, но и полностью поправился. И всё благодаря Еве.
Правда, то, каким образом я получил «вакцину», грузом безнадёжной вины легло на мою совесть. Сама девушка на меня не злилась, не винила ни в чём, ведь это был я и не я одновременно. Для неё безумие было достаточным оправданием, для меня — нет. Внутри всё стыло от ужаса при мысли, что было бы, не будь я заперт. Наверное, я бы потом сдох сам, от инфаркта или тоски.
Более суток я просидел в камере. Сначала было тяжко. Думать было сложно, всё виделось словно в тумане, жуткая физическая слабость, дурнота. Меня кидало то в жар, то в холод. Как мог, я пытался не показывать Еве своего состояния, когда она сидела со мной. Вёл разговоры ни о чём, пытался улыбаться и даже шутить. И чем больше проходило времени, тем легче становилось. Пришло чёткое понимание — я свободен от «естественного
Смотреть на следы собственного поступка, совершённого в сумасшествии, было почти физически невыносимо. А Ева лишь улыбалась и говорила, будто всё это ерунда и уже не больно. Жизнь снова становилась тихой и размеренной, чему я был несказанно рад.
Мы с Евой постоянно были вместе. Странно, с кем-то спустя пять минут общения уже не знаешь, что говорить, а с кем-то можно болтать сутками напролёт. Девушка была любопытна и очень любознательна. Ей было интересно буквально всё! Она слушала рассказы о планетах, где мне довелось побывать, с неприкрытым восторгом, и лишь грустно и мечтательно повторяла, что когда-нибудь она тоже отправится путешествовать. Я же для себя сразу решил: когда выберемся с Паорана, приобрету корабль и покажу Еве мир, насколько хватит моих возможностей.
Удивительно, не так уж и давно я даже не помышлял о браке, осуждал и даже немного презирал Ястона за его женитьбу на землянке и отказ от расовых ценностей и обычаев, сейчас я лишь завидовал соплеменнику. Мы с девушкой не обсуждали совместное будущее, но для себя я однозначно решил, что сделаю всё возможное и невозможное, лишь бы удержать Еву. Звёзды, да я вернулся из-за грани, откуда не возвращаются, фактически получил второй шанс на жизнь и был намерен использовать его по полной. Ева — моя. И я готов бороться за неё до последнего.
Но оставалось надеяться, что не придётся, во всяком случае, с ней самой. Она благосклонно реагировала на мои знаки внимания. Ласково улыбалась в ответ на мои улыбки, льнула ко мне, как котёнок. Момент, когда Ева позволила себя поцеловать, стал откровением. И радостью было, что потом я не заметил ни тени сожалений. Вот оно, счастье — любимая девушка рядом.
А ещё я хотел её. Желал, как одержимый, но боялся спугнуть своим напором, несмотря на то, что недавно она и сама была, вроде как, не против, да и состояние первые пару дней после выхода «на волю» было так себе. Но я знал, что рано или поздно всё случится, и отчего-то боялся, как мальчишка, самки не знавший.
Наши отношения, наверное, показались бы непонятными кому угодно. Мы были женаты, но только сейчас по-настоящему узнавали друг друга. Не были любовниками, но спали в одной постели. Так странно, но мне иного не нужно.
— Как ты думаешь, — спросила меня вечером четвёртого дня «новой жизни» Ева, — мы переживём всё это?
— Конечно, — вскинул я брови, и отчего-то правда был в этом уверен, — даже не сомневайся.
— Я безумно испугалась, когда ты заразился, — прошептала девушка, заглядывая, казалось, мне в самую душу. — Думала, и без вируса свихнусь. Или просто не выживу. А когда ты перестал быть собой, мне захотелось умереть.
От таких признаний стало как-то жутко. Еве определённо пришлось нелегко. Я помнил свой ужас и безысходность, когда думал, будто она больна, и даже представить боюсь, что бы со мной было, окажись это на самом деле так.
— Ну ты чего? — отозвался чуть растерянно, заметив слишком блестящие глаза любимой. — Всё хорошо. Я здесь, рядом, и никогда тебя не оставлю. Всё позади.
— Обещаешь? — тихо-тихо.
— Клянусь, — тихо, но монументально.