Счастье по принуждению
Шрифт:
Размышления прерывает звонок телефона. Я брезгливо морщусь, увидев на экране имя свекрови. А потом решительно отключаю телефон и прячу его в тумбочку. Делаю глубокий вдох, и мне становится легко-легко. Ну нету у меня теперь шубы и сапог — да и черт с ними. Действительно, что-нибудь куплю. Пусть попроще. Но вести переговоры с ползучими гадами — это бессмыслица. Слушание по разводу назначено через неделю. Вот там и пообщаемся.
Регулярные поездки в больницу меня немного вымотали. От них у Демьяна сбивается режим. Выспавшись
Укладываю Демьяна в люльку, прикрываю простынкой, беру сумку и спускаюсь вниз.
— Доброе утро, — приветствует нас Ринат и распахивает дверь. — Давайте помогу.
— Доброе… — отвечаю, выдавливая улыбку.
Ставлю люльку в крепления, снимаю сумку с плеча и сажусь на сиденье… Ловлю себя на секундном ощущении обиды. Я надеялась, что Тимур отвезёт нас к врачу сам. Мало ли на что я надеялась!!
Разгоняемся по трассе. Демьян минут десять недовольно покрикивает, требуя перебраться на руки, а потом засыпает.
Неожиданно я получаю сообщение от коллеги с фотографией УЗИ пациентки и просьбой совета. Невынашивание — моя специализация. Отвечаю и пишу рекомендации. Это не сложно… И даже, наверное, в некотором смысле приятно. На телефон прилетает следующая эсмс с благодарностью и неловкой припиской в конце, что коллектив ждёт моего благополучного возвращения. Говорят, что грядут большие перемены в руководстве. Заведующую отстранили от должности, а главную затравили проверками.
Задумчиво опускаю телефон на колени и вдруг ловлю волну острого адреналина. Не понимаю его источника, но Ринат закрывает все окна.
— Пристегнись и пригнись, — рявкает на меня и увеличивает скорость.
Нас обгоняют в ряд несколько чёрных огромных машин.
Ринат резко разворачивает машину в обратном направлении, проезжает несколько метров и резко бьет по тормозам.
— Сука! — С чувством лупит руками по рулю.
— Что случилось? — Панически шепчу я и кручу головой, пытаясь хоть что-то увидеть в окна.
— —
— По колёсам стреляли… — отвечает он. — Катя, вы ничего не бойтесь только. Сейчас все решим…
Очень странная штука. Когда тебе говорят «не бойся», ты начинаешь автоматически бояться. Даже если до этого был спокоен. Мою нервную систему разгоняет по щелчку. Хватаю телефон и нажимаю на вызов возле номера Тимура.
Ринат тоже кому-то звонит. А параллельно ныряет рукой под пиджак и достаёт пистолет.
— Что им от нас нужно? — Шепчу истерично, заметив, как ручка двери начинает дергаться.
Поднимаю голову и встречаюсь глазами с мужиком в чёрной футболке. Он кивает мне, предлагая самой открыть замок. Со стороны Демьяна ручку двери дёргает другой мужчина. В динамике длинные гудки. Тимур не берет трубку.
—
Оборачивается и засовывает под одеяло Демьяну плоский предмет похожий на кнопку.
— Да, восемь человек. В смысле? — Хмыкает невесело, — до зубов напичканы стволами.
Мужчина, тот что находится с моей стороны, острожно стучит в стекло, показывая, что сейчас разобьёт стекло.
Я на всякий случай открываю Демьяну козырёк и выше натягиваю пеленку. Малыш сопит сладким, безмятежным сном.
— Ринат, что мне делать? — Вцеплюсь я в спинку сиденья.
Он не отвечает и просто хмуро смотрит в лобовое стекло, где видно два автомобиля, перекрывших нам дорогу буквой «г». Перед ними стоят люди. От нервов не могу никак посчитать количество. То ли пять, то ли шесть…
— Катя… — оборачивается ко мне Ринат и тяжело сглатывает. — Сейчас нужно будет открыть дверь и сделать то, что попросят. Если начнём стрелять, дадим повод для перестрелки. У них совсем другая цель.
— Какая у них, мать вашу, цель? — Срываюсь я.
— Земля…
Ручка двери снова дергается. От шума и возни Демьян начинает недовольно ворочаться. Вот только орущего малыша нам не хватало сейчас!
Я делаю глубокий вдох. От страха начинает тошнить. Опускаю фиксатор замка. Дверь распахивается…
— Забирай ребёнка и на выход, — рявкает мужик.
Дышу глубже, вдруг вылетая в состоянии, когда на сложных родах нужно быть решительной и беспристрастной, потому что от твоих решений зависят две жизни в моменте, а по-факту гораздо больше.
В основании горла появляется привычный холодок, сердце замедляется, перестают дрожать руки. Сейчас — максимум концентрации, а порыдать можно будет тихонько в туалете, когда кончится смена.
— Не кричите, — говорю прохладно и уверенно, — если разбудите ребёнка, успокаивать будете сами. Он нездоров. Если что-то случится, его отец вас закатает в бетон живьём. С огромным удовольствием.
— Ты считаешь, что мне есть до этого дела? — Громко хмыкает мужик.
Демьян недовольно ерзает.
— А ты проверь… — кидаю а мужика взгляд полный угрозы.
Отстегиваю люльку и добавляю:
— Двери подержи.
Выхожу на улицу и оказываюсь лицом к лицу с остальными мужчинами.
— Куда мне пройти? — Киваю головой на их тачки.
— В первую.
Передвигаю ноги, стараясь ничем не выдать, что выдержка моя напускная. Люлька отягивает руку. Не оборачиваюсь, даде когда слышу за спиной потасовку с участием Рината. Просто боюсь морально сломаться от вариантов событий.
Сажусь на заднее сидение незнакомой машины и пристегиваю люльку с ребёнком прямо ремнём безопасности. Рядом со мной порывается умоститься мужик. Я нагло ставлю детскую сумку на место рядом с собой.