Счастье
Шрифт:
В общем, Чо Гёнгу для Дин Юсона был идеалом коммуниста — энергичным руководителем, прекрасным специалистом, бескорыстным другом и наставником…
Поколебавшись, Дин Юсон постучал.
— Кто там?
Дин Юсон отворил дверь. Чо Гёнгу, обложившись книгами, что-то увлеченно писал. Он был настолько поглощен работой, будто и не он только что отозвался на стук.
— Товарищ Чо Гёнгу…
— О, это вы, Юсон! Что так поздно? Где вы были? Я вас всюду искал! Должен сообщить вам приятную новость. Она делает честь коллективу нашего отделения, всей клинике.
— Новость?! Какую?
— Мне
— Ким Ир Сен?
— Да. И знаете, он весьма высоко оценил нашу инициативу по оказанию медицинской помощи непосредственно на заводе и организации здравпунктов в цехах.
Дин Юсону стало как-то не по себе: работу отделения высоко оценил руководитель партии и республики, а вот он не может до сих пор кардинально облегчить страдания Хван Мусона.
В молчании прошло несколько минут.
— Так-то, Юсон, — снова заговорил Чо Гёнгу, — нам оказано огромное доверие, и мы должны его оправдать.
— Я понимаю. Я лично приложу все свое уменье… Только бы знать, как…
— Я же в меру своих сил помогу вам…
— А я как раз пришел к вам за помощью, — решил объяснить свой приход в столь поздний час Дин Юсон.
— Давайте выкладывайте, что там у вас, — дружелюбно глядя на врача, сказал Чо Гёнгу.
— Я предлагаю сделать опытную операцию по пересадке живой костной ткани на человеке, — решительно заявил Дин Юсон.
— Вон оно что?! — Чо Гёнгу взял стул, пододвинул его к Дин Юсону и сел. — Говорите, что вы надумали.
— Результаты, которыми мы сейчас располагаем, конечно, еще недостаточны для того, чтобы начать лечение больных этим методом. Однако у нас нет времени продолжать опыты на животных. Болезнь Хван Мусона прогрессирует. Что же делать? Я предлагаю пойти на риск.
— Как вы себе все это представляете?
— Предлагаю сперва такую операцию сделать на мне, — спокойно ответил Дин Юсон.
— На вас?..
— Да, на мне.
— А вы знаете, какие могут быть последствия?
— Безусловно. Всякое может случиться. Тем не менее я готов к этой операции.
Чо Гёнгу внимательно посмотрел на Дин Юсона. Лицо врача выражало твердую решимость и выглядело даже сурово. «Наверное, такое выражение лица бывает на фронте у воина, когда он принимает решение во имя победы заслонить собой огневую точку врага», — подумал Чо Гёнгу.
Наступило молчание. Чо Гёнгу сам не раз приходил к заключению, что в сложившейся ситуации иного метода лечения больного нет, но сделать это одному человеку было не просто, тут требовались коллективные усилия. Да и ясного представления, как это все должно произойти, он еще не имел. Поэтому он ни с кем пока и не делился своими мыслями. Но, оказывается, к этому выводу пришел и Дин Юсон. Более того, он предлагает пробную операцию сделать на нем.
Откровенно говоря, Чо Гёнгу не ожидал от Дин Юсона такого смелого решения. Вроде бы совсем недавно он еще метался в отчаянии, не зная, что предпринять, столкнувшись с осложнениями, возникшими у Хван Мусона после операции. А сейчас перед ним сидел совсем другой Дин Юсон.
— Юсон, вы решились на смелый шаг! Не каждый способен на такое. И я уверен, вас ждет удача.
— Товарищ Чо Гёнгу!.. — только и смог сказать Дин Юсон.
Они долго стояли друг против друга, объединенные единством цели, пониманием поставленной ими важной задачи, надеждой, что все завершится благополучно.
— Юсон, — наконец сказал Чо Гёнгу, — дайте мне немного времени для размышлений. Встретимся послезавтра, в воскресенье, в двенадцать часов здесь и обговорим все детали.
— Хорошо. Я приду ровно в двенадцать.
— И еще одна просьба. Наше решение мы должны хранить в тайне, никто о нем не должен знать. Ведь не каждый способен расценить это правильно, понять нас, — задумчиво заключил Чо Гёнгу.
— Я все понял, товарищ Чо Гёнгу.
Они обменялись крепким рукопожатием и разошлись.
3
После работы Сор Окчу по просьбе Дин Юсона поехала в оранжерею декоративных растений. Она привезла оттуда карликовую сосенку и поставила ее на тумбочку перед койкой Хван Мусона. Потом пошла искать врача.
В ординаторской Дин Юсона не оказалось. Наверное, он сегодня пораньше ушел, подумала Сор Окчу и пошла к нему домой. Она непременно должна его сегодня увидеть.
Что-то у нее сегодня ничего не клеится, будто она стала совсем другой. И работа не радует, даже порой раздражает. И это несмотря на скорую их свадьбу с Дин Юсоном. Его мать и тетушка Хусон уже забегались, готовясь к свадьбе, а виновников торжества эти приготовления, казалось, не радовали.
Слов нет, с приближением свадьбы мысли о Дин Юсоне постоянно занимали Сор Окчу, он становился ей все дороже. И когда она узнала, что он работает ночами, питается не вовремя, беспокойство о его здоровье усилилось. Словом, сегодня Сор Окчу ни на минуту не покидала тревога за любимого. Кроме того, вчера Дин Юсон выглядел каким-то нервным, ей даже показалось, что у него на лице появилось отчаяние. Кажется, он решился на что-то рискованное, а она была уверена, что неудача с операцией Хван Мусона может вынудить его пойти на любой, даже безрассудный поступок.
И Сор Окчу в случае чего решила все взять на себя. Сегодня же она должна с ним поговорить и все выяснить.
Но Дин Юсона и дома не оказалось. Его мать не находила себе места: уже вечер, а сын еще не приходил и, конечно, ничего еще не ел. Сор Окчу взялась отнести ему поесть в лабораторию.
В лаборатории горел свет. Сор Окчу осторожно открыла дверь и вошла в помещение. Дин Юсон сидел за столом, погруженный в глубокое раздумье.
После разговора с Чо Гёнгу он не раз обдумывал всю методику задуманной операции. И сегодня он тоже думал об этом. Он хотел по возможности заранее предусмотреть всяческие неожиданности.