Счастливчик Рид
Шрифт:
Тереза хмыкнула, а вот Счастливчик рассмеялся.
– Долг? Обязанность? Что за чушь, девочка?! Если всю жизнь угождать другим, сам останешься ни с чем. А то и помрешь, – в конце многозначительно добавил наемник и кивком головы указал куда-то за дверь. – Как те придурки, что решили поиграть в героев.
– Что плохого в том, чтобы стать героем? – никак не желала униматься упрямая монахиня.
“Ну что за святая наивность?”
Счастливчик вздохнул – определенно, Селестина была права, когда сказала, что не сможет выжить без его помощи. Оно и немудрено – выпускать
– Плохо в этом то, – терпеливо начал наемник, – что настоящими героями не рождаются, девочка. Ими умирают. Так что я – пас.
– Ну надо же, в кои-то веки раз мудрая речь! – Тереза качнула бокалом в сторону Счастливчика. – Растешь прямо на глазах.
– Научен горьким опытом, знаешь ли, – не остался в долгу Рид. – Однажды попробовал, когда решил спасти одну слишком острую на язык девицу от лап злого старикашки. Скверно вышло, так что больше пробовать не хочу.
– А никто и не просит, – ведьма демонстративно поджала губы и отвернулась.
“Обиделась значит”.
– А не ты ли недавно плел мне о кротости и трусости рабов? – как с ней часто бывало, Тереза предпочла молчаливой обиде активное наступление. Причем ударить она решила по больному. – А теперь сам сидишь тут, словно крыса в норе и боишься высунуть нос.
– Не обобщай, – вопреки желанию ведьмы, ее слова нисколько не задели наемника. – Свое я уже отбоялся на флоте. А теперь просто хочу сохранить свою жизнь такой, какой она мне нравится. Если припрет – я буду драться, и ты это знаешь, но вот рисковать шкурой ни за грош собачий – это не ко мне.
– Всегда делаешь только то, что хочешь?
– А как иначе? Зачем делать то, чего хочет кто-то другой. Только если он платит! – беззаботно ответил Рид. – И только если это не полное безумие и самоубийство.
– Типичный наемник, – Тереза скептически покачала головой.
– Какой есть, девочка. Какой есть.
Да и довольно этих серьезных разговоров – к черту! – вино в кувшине стремительно кончалось, тогда как хорошее настроение у Счастливчика только прибавлялось. Он облокотился на стойку и обвел глазами собравшихся.
“Чертова дюжина, ну надо же!”
– Эй, чего приуныли? Хотите расскажу шутку? – Не дожидаясь хоть какого-то знака согласия, Счастливчик громко произнес. – Так вот! Умирал как-то богатый старик, и оставил он наследство трем своим сыновьям….. “Ну просто охренительно!” – сказал четвертый!
Тереза хмыкнула. Селестина, кажется, ничего не поняла, но ей простительно. Остальные даже не улыбнулись. Наемник был единственным, кто от души посмеялся над своей же шуткой, после чего махнул на деревенщин рукой.
“Унылые рожи!”
Рид не старался разглядеть окружающих, не старался запомнить их лица – какая разница, если у всех тут есть отличные перспективы не дожить до утра? Скоро мертвецы покончат с не успевшими затаиться жителями деревни и сосредоточат свое внимание на трактире. Тогда-то все и завертится.
Наемник прислушался – кажется, кто-то уже скребся сзади, с черного
“Пока мертвяки будут лакомиться оставшимися в трактире жителями, мы успеем убраться куда подальше, – подумал Рид. – Главное – что-то сделать с Селестиной. Если она будет упрямиться, и пытаться всех спасти. По голове ее удалить что ли?”
* * *
“Очаровательное создание – это про Селестину – подходит практически во всех смыслах. Тереза же куда более очаровательна, когда молчит. А еще лучше – спит”.
Счастливчик в последний раз окинул насмешливым взглядом общую залу – все забились по углам. Затравленные. Молчат. Боятся. Трясутся от страха, что пожелтевший лист на ветру – того и гляди сорвутся. Из всего этого сборища выделялся лишь трактирщик. Он вдруг уверовал в Бога и начал истово молиться о спасении, причем вовсе не бессмертной души, а своего бренного лоснящегося от жира тельца. И, что самое интересное, – о спасении только себя любимого. Насколько мог разобрать Рид, в сбивчивой и неумелой молитве не прозвучало больше никаких упоминаний.
И что самое забавное, молился трактирщик столь льстиво и лицемерно, что у наемника даже хвост не дернулся. При таком раскладе, толстяку едва ли стоит рассчитывать, что с небес спустится архангел с огненным мечом, и в сияющих золотом доспехах. А уж о том, что он вытащит его потную задницу из этого мракобесия, жадному старику и надеяться нечего.
“Цирк. Цирк уродов”.
Счастливчик презрительно сплюнул и продолжил подниматься по лестнице.
– Вам не нравятся слова молитвы? – Селестина тенью двигалась прямо за его спиной.
– А по мне не видно? – Счастливчик даже не обернулся. – Этот придурок только зря теряет время.
– Время, проведенное в молитве, не может быть потрачено впустую!
– О! – расплылся в улыбке Рид. – Можешь рассказать об этом тому толстяку, уверен, он будет просто сказочно счастлив услышать столь приятные новости. Только не задерживайся слишком долго, а то увидишь, как его рвут на части ожившие мертвецы.
Поднявшись, Рид миновал короткий коридор и дернул ручку нужной двери. Заперто.
– Ну, мало ли, – Тереза протиснулась вперед и достала из откуда-то складок длинной юбки ключ.
Щелкнул замок, и дверь с протяжным скрипом отворилась. Вся троица вошла внутрь уже знакомой комнаты и уселась за стол. Повисла тишина.
– Господин Рид, – неуверенно начала Селестина. Кажется, ее что-то тревожило. – Вы верите в бога?
– Весьма своевременный вопрос! – рассеченные старым шрамом губы наемника изогнулись в каком-то жутком подобии ухмылки. – Если ты про парня со странным чувством юмором, что живет на небесах, и о котором без устали говорят жрецы, то иногда.