Щенячья любовь
Шрифт:
– Трусишка, вылезай! Это всего лишь кошка!
Ши-ра облизнула лапу и мяукнула с принтера. Очевидно, суета вызывала у нее только скуку: «Спорим, я достану этого пса, да так, что он описается от страха? Хотите посмотреть?»
Тор не двинулся с места.
Кейд покачал головой, подхватил Ши-ру к огромному возмущению последней – «Положи меня на место, наглый мужлан!» – и отнес в подсобку. Вернувшись в приемную, он окликнул Тора. Огромный пес весом в сто пятьдесят фунтов [6] по-пластунски вылез
6
Около 68 кг.
Кейд вопросительно приподнял брови.
– Теперь-то я могу уйти на ланч?
Тетя Роза не была их начальницей, но Кейд с братьями относились к ней с большим уважением. Она уже двадцать лет управляла клиникой и выполняла обязанности администратора. Справлялась не лучшим образом, но выбирать не приходилось. Розу, сестру их матери, Кейд за глаза называл «железной леди». Втроем, вместе с их матерью Гейл и еще одной сестрой Мэри – мэром города, они управляли Редвуд-Риджем твердой рукой и не без помощи овсяных печенек. Этих безумных вездесущих женщин Кейд и любил, и боялся. Но в большей степени все-таки боялся.
– Вы уже нашли мне замену?
Кейд с трудом подавил стон недовольства. Шесть недель назад Роза объявила, что хочет уволиться и заняться… чем еще может заниматься настоящая «железная леди»? Есть маленьких детишек, постить на официальной страничке Редвуд-Риджа в «Твиттере» разные сплетни, заниматься сводничеством…
Он удивленно похлопал глазами.
– Тетя Роза, разве вас можно заменить?
– Глазки будешь строить хорошеньким девушкам, со мной этот фокус не пройдет.
Ну разумеется.
– Нет, мы пока не нашли тебе замену.
Он должен был дать объявление в газету. Но на него бы откликнулись только психи и одинокие женщины, живущие в радиусе тридцати миль от клиники. Черт возьми, надо было поручить это Флинну. Средний брат был самым организованным из их троицы. Только работал он почти все время на вызовах и редко появлялся в офисе.
– Прямо сейчас этим и займусь.
Роза сощурила свои карие глаза и наклонила голову набок, при этом ее неестественно красные волосы, густо залитые лаком, даже не шелохнулись.
– Ты говорил то же самое больше месяца назад.
Но откуда же он мог знать, что она в самом деле решила уйти? Никогда невозможно понять, шутит она или говорит всерьез.
– Сейчас я точно этим займусь. Теперь ты меня отпустишь на ланч? Пожалуйста-пожалуйста!
На свете существовало всего три человека, к которым он мог обратиться с этим «пожалуйста-пожалуйста», и тетя Роза была одной из них.
– Брент уже ушел перекусить. И ты ступай, – она шлепнула его по заду, выпроваживая из клиники.
Брент работал у них фельдшером. Почему Роза никогда не шлепала его? Он бы оценил.
– Знаешь, есть в твоем жесте что-то извращенное.
Тетя сделала невинное лицо.
– Я же любя. К тому же попка у тебя симпатичная.
Кейд сдержал возмущенный вздох.
– Ты моя ближайшая
– Ты имеешь в виду Эйвери Стоу? Она не туристка, а дочка Жюстин. Только что приехала сюда с дочерью. После неудачного развода. Остановилась в одном из коттеджей Жюстин, пока не подыщет жилье.
Наверное, ему стоило быть с той женщиной повежливее, но он встретился с ней в конце неудачного дня, к тому же это не отметает того факта, что она плохо заботилась о щенке. Даже если не принимать в расчет ранение, малыша плохо кормили.
Накинув куртку, Кейд положил ладонь на дверную ручку.
– Можешь позвонить ей и сказать, что Серафим идет на поправку?
Впрочем, судя по всему, ее это совсем не интересовало. Она так и не пришла навестить щенка.
– Зачем? Эйвери уже раза три за утро звонила, сказала, что придет после ланча. Кажется, у нее возникла проблема – грузовик, который перевозил ее вещи, где-то затерялся. Бедняжке так не везет. А еще ее дочка Хейли так расстроилась, когда нашла бродячего песика. Эйвери с трудом ее успокоила после того, как они отсюда уехали. Они только недавно проснулись.
Кейд невольно сосредоточил внимание на одной фразе из всего ее потока слов.
– Что ты имела в виду под «бродячим песиком»? Это же их собака, разве нет?
Роза смерила его своим фирменным скептическим взглядом.
– Теперь – да. Но они нашли его недавно. Представляешь, что испытала бедная девочка, когда увидела такую картину?
Кейд вспомнил усталость в шоколадных глазах женщины, вспомнил ее дочь, которая за все время не проронила ни слова, и как он не придумал ничего лучше, чем сорваться на нее. Кейд предполагал самый худший из возможных вариантов, хотя ему это было совершенно не свойственно. А на самом деле та женщина – Эйвери, кажется? – спасла Серафима, истекавшего кровью в снегу, одинокого и напуганного.
Он ей нагрубил, хотя она поступила благородно.
Черт. Да он вел себя как придурок!
Эйвери вытерла руки о кухонное полотенце и направилась к двери, в которую кто-то настойчиво стучал. Она надеялась, что грузовик с ее вещами наконец-то нашел дорогу, но, открыв дверь, обнаружила на пороге ветеринара, который лечил Серафима.
– Ой, – она отступила и удивленно моргнула. – Это вы.
«Болван», – как она уже окрестила его про себя.
Выглядел он также сногсшибательно, как и вчера, только не так сердито. Раскинув руки, он оперся о дверной косяк, заполнив собой все пространство. Светлые с рыжиной волосы, длинноватые, слегка вьющиеся за ушами и на затылке. Голубые глаза – почти такого же цвета, как волны Тихого океана в июне, если бы не легкий сероватый оттенок, – настороженно смотрели на нее. Легкая щетина на подбородке, а из-под распахнутой кожаной куртки виднелся светло-голубой медицинский костюм.