Щит судьбы (Велиcарий - 3)

Дрейк Дэвид

Велисарий на самом деле прекрасно знал брачные традиции персов. В отличие от простой моногамии христиан, к которым относились римляне, персы признавали несколько различных форм брака. Фундаментальный, который они называли патиксаях, очень похож на христианский брак, если не считать разрешенной полигамии. Но юридический статус имели и другие виды брака, включая так называемый "только на определенный период времени".

Велисарий улыбнулся. Он был уверен: сирийские войска, которые давно знают персов, уже поделились своими знаниями

с другими солдатами его армии.

Мгновение спустя улыбка сошла с его лица и оно приняло задумчивое выражение.

–  Мне пришло в голову, Баресманас...

Шахрадар перебил его. На его лице тоже играла задумчивая Улыбка.

–  Римские войска проведут в Месопотамии немало времени, кампания предстоит долгая. Не исключено, затянется на несколько Лет. Благодаря своему расположению Пероз-Шапур станет одной из Центральных баз, а по всей вероятности, и главной базой вашего военного присутствия. Солдаты - люди, не животные. Многие из них будут страдать от одиночества, причем не только от похоти и желания ее удовлетворить, а от необходимости сердечной близости.

Как и много раз в прошлом, Велисарий снова был поражен какой-то таинственной схожестью работы собственного ума и ума человека, сидящего напротив него в шатре. Он вспомнил о старой дружбе, возникшей между ним и Раной Шангой во время путешествия по Индии. Там разница в рождении и воспитании тоже не стала барьером - даже если Шанга и считался врагом. На мгновение Велисарий задумался, как обстоят дела у короля раджпутов в Бактрии.

"Подозреваю: слишком хорошо. Хотя я не могу не пожелать ему удачи - по крайней мере в жизни, если не в достижении цели".

Он заставил себя вернуться к текущему моменту.

–  Думаю, мы можем договориться так, что это устроит всех, Баресманас. Поговори с вашими священнослужителями. Если они готовы сотрудничать, то я поговорю со своими солдатами и предложу им подходить к романтическим знакомствам... как бы лучше выразиться? Ну...

Шахрадар улыбнулся.

–  С перспективой на более длительные отношения, - предложил он.
– Ну, для тех, кто неисправимо вульгарен и имеет узкий кругозор, можно гарантировать восстановление прежнего холостяцкого статуса.

Баресманас потрепал бороду. Он явно был удовлетворен. Баресманас всегда внимательно относился к своей внешности и любил выглядеть ухоженным. Он воспользовался остановкой в Пероз-Шапуре, чтобы, в частности, подстричь бороду и придать ей должную форму. Поэтому теперь с удовольствием к ней прикасался.

Однако большая часть удовольствия очевидно происходила от перспективы решения проблемы. Пока небольшой проблемы. Но небольшое напряжение, если им вовремя не заняться, имеет склонность к разрастанию.

–  Да, да, - задумчиво произнес он.
– Не ожидаю проблем со священниками. А с мамочками проблем должно быть еще меньше! В конце концов все персы заинтересованы в том, чтобы незаконнорожденные дети не появлялись на

свет. Отсутствие отца несложно объяснить - в особенности если ребенку поступают алименты.

Он посмотрел на полководца. Немного скептически. Велисарий понял, что означает взгляд, и пожал плечами.

–  Алименты - не проблема. Армия богата. Более половины средств находятся в моем ведении. Многие из них - моя собственная доля. Остальное фонд для поддержки получивших увечья, вдов и сирот. Распределяю его я. И в той, и в другой части немало богатств.

–  А сами твои солдаты?

–  Я не могу тебе обещать, Баресманас, что все они подойдут к делу с должным чувством ответственности. Однако учти: я не разделяю обычного мнения, что у солдат - нравственность уличных котов. Но я также не могу назвать их образцами нравственности и незыблемых моральных устоев. Многих из моих солдат совершенно не волнует, сколько незаконнорожденных детей они оставили после себя. И это если не считать тех, кто любит этих похвастаться. Но я, конечно, донесу до своих людей все, о чем мы говорили. Если мой командный состав меня поддержат, а они поддержат...

Он замолчал ненадолго, наслаждаясь словами. "Конечно, поддержат. О, да, это - моя армия!"

–  ...то солдаты начнут внедрять собственные обычаи. Армии склонны к консерватизму. Если у них станет привычным жениться на персиянке во время кампании в Месопотамии, пусть ради удобства, но тем не менее официально жениться, то они будут с неудовольствием и осуждением смотреть на тех своих товарищей, кто не желает следовать традициям. А это плохо, если твои товарищи тобой недовольны.

Теперь он сам скептически посмотрел на Баресманаса.

–  Конечно, ты понимаешь, что у многих этих солдат уже есть жены дома. И что никакая персидская жена не будет признана официальной по римскому праву?

Баресманас рассмеялся.

–  Пожалуйста, Велисарий!
– Он махнул рукой, словно отмахивался от проблемы.
– Разве мы, чистокровные арии, станем беспокоиться по поводу каких-то предрассудков, обычаев и ритуалов иностранных варваров, которые они совершают в своих далеких от нас землях?

От Эйда пришел мысленный импульс.

"Ты совершил прелюбодеяние!"

"Но это случилось в другой стране и, кроме того, там про "брак только на определенный период времени" и не слышали".

Велисарий искренне поразился. Он ни разу не видел, чтобы Эйд проявлял такое тонкое понимание человеческих взаимоотношений.

От кристалла исходили волны тихой гордости. Велисарий уже начал отправлять поздравительную мысль, когда его внимание отвлекли следующие слова Баресманаса:

–  Что ты читаешь?

Велисарий посмотрел на лежащую у него на коленях книгу. На Мгновение он смутился, застигнутый между прерванным диалогом с Эйдом и простым вопросом Баресманаса. Но его внимание практически мгновенно сконцентрировалось на вопросе.