Считай звёзды
Шрифт:
Всё, что он говорит… Этот вызывает внутри него противоречивые эмоции, верно?
Ведь он большую часть жизни любил свою мать. Мне кажется, внутри него ещё сохранилось то самое детское отношение к ней, как у любого ребенка к своей матери.
***
Так никто из нас и не вспоминает о еде. Думаю, Дилану так же не хочется чем-то забивать желудок, как и мне, наверное, парень всё-таки прав. Мы действительно мало питаемся, но не переживаю на этот счет. Когда-нибудь наш общий стресс прекратится, и мы сможем вернуть себе здоровый режим сна и приема пищи.
За окном неспешно вечереет. Погода спокойная, теплая, поэтому створка окна приоткрыта,
— Тебе это нравилось?
— Когда-то, — парень не отрицает, заставляя меня улыбнуться и оглянуться на него:
— Мило, — ловлю на себе его взгляд, поэтому смущенно отворачиваю голову, продолжив разглядывать картинки. — Я никогда не читала комиксы.
О’Брайен заканчивает перекладывать вещи в коробку, и оставляет её на столе, взяв влажные салфетки, начав вытирать руки:
— У тебя не было детства, — шагает к кровати.
Я задумчиво поднимаю взгляд в потолок, кивнув:
— Да, и на скрипке я не играла, — хихикаю, зная, как преображается его лицо при упоминании его «темного» прошлого. Парень фыркает, но улыбается, бросив салфетки на тумбу, и сам садится на край кровати, пару секунд изучая открытый мною разворот комикса.
— Тебе отец их покупал? Или у него самого было увлечение? — задаю вопрос, переворачивая страницу, на которой вижу фигуристую девушку с большой грудью, отчего искоса смотрю на Дилана, сощурившись. — О, да, подростку это бы понравилось.
О’Брайен закатывает глаза, выдернув из моих рук комикс. Я смеюсь, взяв другой, который заранее спрятала под подушку, и принимаюсь читать, забив на то, как парень проигнорировал мой вопрос, касающийся его отца. Мне хотелось бы больше о нем узнать, но, видимо, сегодня не судьба.
Продолжаю игриво дергать носками. Хорошее настроение вызывает внутри теплое чувство комфорта, поэтому начинаю мычать, напевая приставшую мелодию, и стараюсь внешне не реагировать на прикосновение к своей спине. Дилан пальцами касается ткани моей футболки, причем, ни о каком разрешении не идет и речи. Парень не спрашивает, без задней мысли приподняв ткань, оголив участок моей спины. Чувствую, как он скользит холодными пальцами по немного шершавой коже — шрам. Тот, что остался у меня после падения в воду. Делаю вид, что заинтересованно поглощаю диалоги героев, хотя сама наслаждаюсь невесомым прикосновением О’Брайена. Тот сидит слегка сутуло, расслабленным взглядом исследуя кожу моей спины с не самой привлекательной отметиной после швов. Пальцем давит на углубление моего позвоночника, скользнув по нему выше, к лопаткам. Невольно позволяю себе проникнуться ощущениями и прикрываю веки, вздохнув полной грудью. Думаю, парень прекрасно разглядываем мои мурашки, которой покрывается кожа, поэтому краем глаз вижу, как он довольно улыбается. И ниже опускаю голову, смущенно убирая локон волос за ухо. Переворачиваю страницу. Дилан накрывает ладонью мой затылок шеи, начав мять кожу, что воспринимаю с большим удовольствием, громко выдохнув.
— И как оно? — парень с усмешкой спрашивает. — Интересно?
Не могу дать
Мне нравится, как Дилан пытается добиться моего внимания.
О’Брайен продолжает водить пальцами по коже моей спины под тканью футболки. Щипает. Не даю реакции, лишь вздыхаю. Дилана явно это раззадоривает. В ответ на его действия я только и делаю, что переворачиваю страницы, разглядывая их содержимое, порой откидывая пряди волос за плечи, чтобы не мешали мне якобы читать. Парень наблюдает за моим профилем, вновь начав шевелиться, и я еле сдерживаю тихое мычание, когда он наклоняется к моей спине, губами касаясь кожи между лопатками. Внизу живота пробуждается приятная вибрация — щекотливая боль, от которой хочется ерзать, но терплю, лишь откашливаясь, мол, и что теперь? Хотя, признаюсь, Дилану не трудно вызвать румянец на моих щеках. Так что ниже наклоняю лицо к комиксу, чтобы точно не раскрыть своего смущения. Парень ладонью скользит мне под плечо. От щекотки срывается с губ хихиканье. Я улыбаюсь, но всего секунду. Опять откашливаюсь, дернув головой, и принимаю непринужденный, даже серьезный вид. О’Брайен двигается, опираясь руками по обе стороны от моих плеч, и нависает над моей спиной, недолго лишая меня контакта со своим телом. Мгновение — и он ложится сверху, держась на локтях, чтобы несильно давить на меня. А я и не чувствую никакого давления тяжести. Только от приятной боли внизу живота мне немного трудно дышать, а так я продолжаю строить из себя…
Пальцы сдавливают края комикса, когда парень целует меня в плечо, дернув ткань рукава вниз, чтобы оголить кожу. Сглатываю, пытаясь сосредоточиться на картинках, но способность контроля испаряется в момент прикосновения губ Дилана к участку кожи за моим ухом. Его дыхание щекочет, и я ёжусь от переизбытка ощущений, что вызывают ноющее чувство под ребрами. Чешется. Хочется разодрать себе грудную клетку, чтобы вырвать источник данной боли. Но всё, что я могу себе позволить — это ерзать под парнем в попытке каким-то шевелением заглушить странное ощущение, не поддающееся моей власти.
Двигаюсь, будто намереваясь выбраться из-под Дилана, и тот дает мне понять, что уйти не удастся. Он надавливает тазом на мои ягодицы, прижав низ моего тела к матрасу. Смущенно потираю пальцами щеку, отводя взгляд в сторону.
— Напомни, о чем там, — О’Брайен просит, подбородком упираясь мне в плечо. Наверняка понимает, что я совсем не отдана чтению, но не могу проиграть ему, поэтому тихо отвечаю:
— Ну… — прерываюсь, сжав губы, ведь парень нарочно дышит мне на ухо, носом надавив на висок:
— Что? — издевается? Вряд ли, но ему точно нравится происходящее.
— Тут… — с придыханием выходит из меня. — Мэрри появилась…
— Да ты что? — Дилан одной ладонью проникает под ткань, задрав её выше, буквально к моим плечам. От внезапного холода, что касается кожи, я съеживаюсь, внутренне сжавшись, слегка согнувшись в плечах. О’Брайен ледяными пальцами проникает под меня, ладонью достав до груди, и моё дыхание дает решающий сбой. Руки дрожат, но продолжаю держать комикс, смяв края страниц.