Щуки в море
Шрифт:
Гомоморфный образ группы,
Будь во имя коммунизма
Изоморфен факторгруппе
По ядру гомоморфизма! [10]
— А волшебное слово? — подхватила стоявшая сзади Кристина.
— Пожалуйста! — машинально выпалила Белка, и почти сразу же в центре круга появилась девочка лет четырнадцати.
* * *
«Всё. Я на Земле».
— Привет… — Инесса безотчётно искала
— Привет! — помахала рукой Аня. — «Анна тут», помнишь?
— Помню, — улыбнулась девочка, переглядываясь с будущей метрессой. Какая же она высокая, эта Анна! И какая обаятельная!
— Знакомься, — Леренна задержалась лишь на несколько секунд. — Даша и Лара. Они немного говорят на нашем языке.
— Я — пока очень плохо, — уточнила Лариса. — Помнить-то всё помню, но практика нужна, каждое слово подолгу подбираю.
— Я тоже плохо по-русски, — смутилась Инесса, когда Первая сестра перевела ей. — А почему Лара в штанах?
— Ну вот, рвалась в развитый мир, а всё равно женщина! — засмеялась Леренна, обнимая девочку. — Несси, здесь женщины очень часто так одеваются, ничего необычного. С остальными тоже постепенно познакомишься, не всё сразу, хорошо? Пойдём облачаться!
* * *
— Pro domo sua! — девочка с любопытством скосила глаза на кольцо с зелёной шпинелью на левой руке.
Ой… Она опять чувствует свой родной мир, свой Тарлаон! Кажется, лишь протяни незримую руку — и очутишься там… Но нет, будто какая-то прозрачная преграда не пускает. Преграда очень толстая, но откуда-то проступает уверенность, что она будет становиться всё тоньше и тоньше, пока не истает совсем.
— Улыбнись новой фее! — завершила ритуал Аня. («Невероятно… Я — метресса? И нас уже восемь!»)
Инесса с удовольствием смотрела на юную фею в зеркале. Красиво! Неудобно, конечно, но это она просто не привыкла к белью, чулкам и прочей сбруе горожанки технологического мира. И туфельки на каблуке, хоть и сравнительно невысоком, совершенно неизвестны на Тарлаоне. «Но всё равно красиво!» — девочка от души улыбнулась.
* * *
— О-мирет! — начал Нисталь, когда все пятеро князей уселись за стол. — Я решил рассказать вам, что случилось на самом деле. Всё равно пойдут слухи, поэтому услышьте всё прямо от меня.
— Лесные Сёстры открыли путь ещё в один мир, — Фарлит не спрашивал, а утверждал.
— Да, он называется Симелан. Мир ушёл на тысячелетие вперёд по сравнению с Тарлаоном, но готов поделиться с нами всем, что мы сейчас можем воспринять. Уже пробуем хансат оттуда вырастить, — князь коротко обрисовал хозяйство Паланира.
— Ленса и урожайный хансат? — уточнил Мотенор. — И наверняка это ещё не всё, что будет хорошо расти на Тарлаоне.
— Не всё, — подтвердил Нисталь. — Зеркала и прочая женская отрада — Лаонет с ней, хотя наших жён и дочерей тоже надо радовать. Главное — наш народ! Впроголодь ведь живём, иной, может, и придумал бы сам такое зеркало, да когда ж ему, если от зари до зари на поле надрывается?
— Хорошо ещё, когда есть это самое поле! — горько вздохнул Михланис. — В Мадиреле-то — сплошные леса, не может
— Хансата — нет. Есть что-то похожее на хансат для лесов, но всё равно не прямо в лесу растёт, поля расчистить нужно. Что сам-то у Лесных Сестёр совета не спросишь?
— Так я только недавно узнал! И не появляются они у меня каждую неделю, как Леренна у тебя.
— Мне Тенилла тоже про Симелан рассказывала, — подал голос по-прежнему мрачный Таоль. — Но она насчёт озимого хансата не успела сообразить, только ленсу к весне обещала. Да и триама в Тапалоне, хвала Ахсаме, хорошо уродилась, не будем голодать! Вот не понимаю, кстати, — он смотрел на Нисталя, — ты что, со всем Тарлаоном хочешь симеланскими богатствами поделиться?
— Пока только с соседями, — поправил князь Ниметара. — Мне войны с вами совершенно не нужны.
— Войны? Я же не собирался ни на кого нападать, тем более на тебя!
— А это будет независимо от того, собирался ты или нет, — возразил Мотенор. — Когда у тебя в княжестве не хватает еды, это то же самое, что слишком много людей, так ведь? И куда им деваться? Только в воины — идти у соседа землю отбивать. По-другому никак — необходимость сильнее любой княжеской воли.
— Вот именно, — согласился Нисталь. — Потому я и предлагаю соседям совместное процветание. Чем воевать, лучше вместе избавиться от голода, а потом устроить тарансиль и заселить Сатилонские пустоши. Думаю, симеланцы помогут.
— И кого же ты в князья Сатилона прочишь? — усмехнулся Михланис. — Наралеха, что ли? Так если вся эта затея с симеланским хансатом удачной окажется, то Ниметар и так прокормит не триста тысяч человек, а целый миллион, зачем тогда тарансиль?
— А ты что, собрался своего младшего отправить счастья попытать? — понял Фарлит.
— Хотел. Правда, не на проклятые эти пустоши, а ещё западнее. Может, хоть там что-то расти будет? Только… — мадирельский князь безнадёжно махнул рукой.
— Только невеста Мурану нужна, ну какое княжество без княгини? — Таоль наконец решился поведать свою печаль. — Просватал я Тиланну свою за него, а она больна очень, со дня на день умрёт. Нет, вы ничем не поможете, это Белый Жених, он если посватался, то точно скоро заберёт.
«А ведь сыновей у него нет, только четыре дочери», — соображал Нисталь. — «Старшая стала миредисль Ласимеля, это соседнее княжество, вторая, которая Тенилла, ушла в Лесные Сёстры, Тиланна смертельно больна… А если?..»
— А если младшую твою за Наралеха просватать?
— А знаешь, теперь соглашусь, — вздохнул Таоль. — Тасомме, конечно, шесть лет только, ну так и Наралеху десять. Всё равно зятю стол передавать, сыновей-то нет! Но хотелось бы ещё благословения Лесных Сестёр для Тасоммы.
— Так у тебя родная дочь — фея, что с ней не поговоришь?
— В обиде она на меня, — нахмурился князь Тапалона. — Очень я её отпускать не хотел в орден. Так что на Леренну твою вся надежда!
— А Мурану в жёны найдётся хаолисль? — неожиданно спросил Михланис. — Пусть и не княжеского рода, для тарансиля простолюдинка даже лучше.