Сделай что сможешь. Развивая успех

Лео Андрей Васильевич

В аквариум мы двинулись после всех торжественных речей в честь очередного шага в покорении подводного царства.

Аквариум устроители умудрились сделать в подвале центрального зала с садом и фонтаном, точнее сказать, под залом, поскольку высота потолков в этом «подвале» в некоторых местах достигает минимум шести метров. Вход в аквариум небольшой и расположен рядом с фонтаном, поэтому, когда мы спускались, фонтан нас слегка обрызгал. Прошли короткую галерею с турникетом в конце, за ней справа и слева тянулись галереи именно аквариума, или их скорее можно гротами назвать — декораторы постарались придать им вид пещер,

даже сталактиты кое-где висят.

Блин, потёмки сплошные, всего несколько четырёхугольных отверстий в потолке. Пока глаза к полумраку не привыкли, мало что разглядеть удавалось. Тут ещё какой-то хор трубачей музыку торжественную грянул. Ёлы-палы, для подземелья могли бы и потише музыку выбрать, вон и великий князь поморщился. Не знаю уж, как так получилось, но мы с ним почти наедине остались, лишь Краббе метрах в пяти что-то устроителям аквариума объясняет.

Так мы с Константином Николаевичем первое время вместе и ходили, обсуждая увиденное. Хотя обсуждать-то особо и нечего. По всей территории аквариума разбросаны маленькие бассейны с плещущейся водой, вокруг гипсовые статуи греческих богов и богинь стоят. В бассейнах разнообразная рыба плавает и даже молодой тюлень. В самом большом из них утки и лебеди лениво воду рассекают, а рядом многоструйный фонтан бьёт. Не везде камень, есть места, покрытые мхом и папоротниками.

Ну что сказать? Как-то бедновато это всё смотрится, не по-столичному. Судя по рассказам знающих людей, на парижской и берлинской выставках обстановка куда ярче и пышнее была, да и у нас богатые купцы и некоторые графья свои домашние павильоны иногда шикарнее обустраивают.

Меж тем великий князь, оглянувшись по сторонам, резко сменил тему разговора.

— Александр, одна моя знакомая пожаловалась, что никак не может пригласить вас на свои вечера. Регулярно шлёт приглашения, но ответа не получает.

— О-о… я давно не просматриваю приглашения сам: их приносят очень много, и с каждым надо разбираться, а свободного времени обычно мало. Так что вместо меня этим занимаются моя приёмная бабушка и её сестра. Они производят, так сказать, первичный отбор корреспонденции и представляют мне уже то, на что, по их мнению, я должен обратить внимание.

Великий князь внимательно посмотрел на меня и выгнул бровь:

— Навязывают вам с их точки зрения более выгодные приёмы и заставляют их посещать?

— В основном предлагают посетить, а я уже решаю, можно ли вместить это мероприятие в мой график, но иногда да, заявляют безапелляционно: едешь — и всё тут, и я покорно следую их пожеланию. Как-никак они лучше знают столичное общество.

— Да-а, в таких вопросах с бабушками трудно спорить, — понимающе кивнул головой Константин Николаевич и усмехнулся.

— Что есть, то есть, — согласился я.

Мы немного помолчали, и великий князь продолжил:

— И всё-таки, Александр, я надеюсь, вы посетите мою знакомую, вот она вам и приглашение передаёт. — С этими словами он достал из кармана маленький конвертик.

— Конечно, если вы просите, то я обязательно наведаюсь к вашей знакомой. — Говоря это, я взял конверт у князя и спрятал его во внутренний карман сюртука не рассматривая.

— И большая просьба, Александр: не сообщайте никому, кто вам дал это приглашение.

— Разумеется.

Кажется, его высочество малость смущён, что ему приходится выполнять столь щекотливую просьбу. Блин, не удивлюсь, если вся наша сегодняшняя встреча была нужна только для передачи приглашения. Интересно,

и кто же это мог сподвигнуть великого князя на выполнение функций почтальона? Ха! Кто-кто, разумеется, любовница, больше некому.

Хм… тогда встаёт вопрос: а не затаит ли на меня обиду великая княгиня Александра Иосифовна за посещение и развлечение её соперницы? Вот ситуёвина так ситуёвина. Но и не пойти нельзя: помощь Константина Николаевича для меня важнее, впрочем, как и для путиловского общества, и для клана Ростовцевых. Но семейство всё же стоит предупредить о возможном конфликте. Посмотрим, что они скажут.

После аквариума, с трудом отвязавшись от сопровождающих нас лиц, мы наконец-то пошли обедать; даже офицеры, прибывшие с великим князем, покинули нас и направились в ресторан. В результате обедали мы вчетвером: Константин Николаевич, Николай Карлович Краббе, прибывший перед нашим приходом Никола, ну и я. Осмотреть царские «палаты» сразу не получилось: стол был уже накрыт и всем хотелось есть со страшной силой. Слишком долго мы по выставке таскались и выслушивали хвалебные речи её устроителей.

Ох уж эти современные церемонии встреч высокопоставленных особ. Век бы в них не участвовал! Сердобольные подчинённые часто так их затягивают, что руководству можно лишь посочувствовать. Этикет, ё-малай, овеянный веками! Просто так подчинённых на хутор бабочек ловить не пошлёшь и не прогонишь. Никола как-то рассказывал, что на подобных мероприятиях пару раз у него желудок от голода скрючивало, и сегодня в возможности этого я убедился на собственном опыте.

Никаких разговоров за столом поначалу не было, только серебряные вилки и ножи звенели, но минут через двадцать мы и до разговоров дошли. Сначала ни о чём болтали, а после пошла конкретика, и ко мне обратились в первую очередь.

— Александр, ты на выставке больше нашего бываешь, поведай нам о её недостатках и достоинствах, — начал Константин Николаевич.

— Недостатки перечислить нетрудно, их всё-таки меньше, чем достоинств. — Да уж, все недостатки перечислять я не желаю в принципе. Так ведь можно заработать репутацию хулителя всего и всех, а оно мне надо? Но об основных проблемах молчать тоже не стоит. — Как понимаю, при укладке пола строители иногда клали доски прямо на неубранный лёд; теперь он тает, и доски гнутся, мешая нормально ходить, да и сырость от них идёт. Крышу ведёт, соответственно, стёкла, которыми она покрыта, от перекоса рам лопаются и во время дождя протекают. Мелкие экспоненты ругаются, что устроители, в целях более плотной компоновки, часто заставляют перемещать экспонаты и товары в другое место, некоторые с обидой даже покидают выставку. Например, Сапожников съехал, а он был единственным экспонентом парчовых тканей. Ну и самое страшное, — усмехнулся я, — что ресторан на выставке всего один и готовят там очень медленно. Посетители, чтобы отобедать, порой более часа ждут.

Все слушали мою неторопливую речь внимательно, и стоило мне пригубить морса, вопрос задал уже Краббе:

— А что ещё?

— Да, по сути, всё. Правда, меня немного удивляет, что выставка вроде как российская, но на всех видных местах француженки продают какое-то печенье, да ещё иностранный шоколад с французскими надписями.

— Это, Александр, уже торговля, и к выставке она отношения не имеет.

Ага, конечно, так я и поверил. Скорее уж кто-то из иностранцев получил протекцию в высших эшелонах власти. М-да… Но озвучивать свои мысли мы поостережёмся.