Сделай сам 2
Шрифт:
Это мы, используя вообще одну единственную дорогу на данном направлении, въехали в деревеньку Бейтацзы, если верить тем крокам, что нам вышло достать в штабе армейского корпуса. Карт-то данной местности вообще почти ни у кого не имелось. Хорошо хоть эти самые кроки удалось раздобыть, иначе ни о каком ориентировании на местности не могло бы быть даже речи.
Сразу выступать всеми силами по застывшим полям строем фронта чётко на Сандепу мы никак не могли. Хотя от передовых позиций наших войск до неё было всего-то вёрст восемь по прямой.
Мало того, что с севера и запада японцы там устроили довольно серьёзную оборонительную линию с проволочными заграждениями и даже рвом, вдобавок с тех же направлений
Скатись наши броневики в неё, так бы там навсегда и остались, будучи неспособными своими силами подняться по её покатым склонам обратно на равнину.
К тому же управлять такой массой механизированных войск, не имея ни должного опыта, ни иных средств связи, кроме как курьеры на коняшках, представлялось вовсе невозможным делом.
Потому всю нашу бригаду изначально разделили на 3 штурмовые колонны, которые и должны были продвигаться параллельно друг другу на фронте в 18 вёрст, постепенно вычищая местность от укрепрайонов противника для последующего занятия их двигающимися вслед за нами пехотными полками.
Так 4-я бронерота и 2 мотострелковых батальона двигались в 6–7 верстах справа от нас по дороге, идущей вдоль реки Хуньхэ. Их задачей было, ударив по противнику с фланга, поспособствовать атаке частей 8-го армейского корпуса, что наступали в это же самое время с северо-запада, имея своей целью форсировать эту самую реку и выбить противника из примыкавших к ней деревень. Тогда как 3-я бронерота и ещё 2 мотострелковых батальона продвигались верстах в 7–9 от нас на нашем левом фланге вдоль реки Шахэ. Следом за ними, как и за нашей колонной, должны были выдвигаться части 10-го армейского корпуса, задача которого состояла в отрезании путей подхода возможных подкреплений к атакуемым нами силам противника.
И вы бы только знали, какая в связи с этим возникла жуткая неразбериха! Может, я вообще ничего не понимаю в управлении армиями и корпусами? Тут даже спорить не буду! Не понимаю! Чему не учили, тому не учили! Но даже мне, безмозглому в этом деле человеку, понятно, что начинать тасовать части между армиями за день до начала наступления было не просто плохой, а откровенно преступной идеей. Но именно этим и занялись Куропаткин с Гриппенбергом, словно малые дети какие-то.
Ты мне передай вот этот полк, а я тебе отдам на время вот этот батальон, этот и ещё этот эскадрон. Не-е-е-е! Так не пойдёт! Давай лучше я тебе отдам вот эту батарею осадных орудий, которую мне некуда приткнуть, а ты мне два полка конницы взамен. Ну и две мортирные батареи тебе ещё подкину. Всё равно вся эта тяжёлая артиллерия не успеет подойти к тебе на помощь не то, что к началу наступления, а даже к концу всей затеянной операции. Так что мне не жалко поделиться ею.
И вот всё в таком духе! Без шуток и преувеличений! Сталина на них нет, ё-моё! Вредители хреновы!
Как результат, мы выдвинулись сегодня в бой вовсе без предварительной артиллерийской подготовки, которой в теории и должны были заниматься эти самые батареи тяжёлых орудий. Хотя даже явись они на новые места дислокации в срок, ничем помочь нам не смогли бы. С такой-то практически нулевой видимостью!
Но вместе с тем разгулявшаяся непогода спасла нас от огня японских орудийных батарей. Ведь те точно так же не видели, куда нужно бить. А задерживаться подолгу на одном месте мы уж точно не собирались. В этом ведь и заключалась суть механизированных войск.
Правда, реализовать в полной мере данный замысел не вышло. Эта самая деревушка — Бейтацзы, являвшаяся первым опорным пунктом японцев на этом направлении, как и многие тысячи её «двойников», стала для нас очень неприятным препятствием.
Въехав в неё, свернуть куда-либо с главной улицы
И вот здесь как нельзя кстати пришлось то архаичное устройство вооружения нашего линейного броневика, которое я создавал для того, чтобы впоследствии заработать ещё больше денег на поставку в армию уже более продуманной в своей общей конструкции боевой машины. Каюсь! Грешен! Восхотел казённых заказов на много лет вперёд! Да побольше, побольше!
Имея две пулеметные башенки, экипажи остановившихся на центральной улице броневиков обладали возможностью вести одновременный огонь на оба борта разом, что стало для наших мотострелков настоящим подарком судьбы.
Спешившись где-то в полукилометре от деревни, те дошлёпали своими двоими до места разгорающегося боя, практически вообще не встретив никакого сопротивления со стороны вражеских сил, поскольку по любому окну и по любому забору со стороны которых раздавались выстрелы, тут же начинали работать наши многочисленные пулёметы. Как никак 2 наших броневых роты составляли 32 линейных броневика и ещё 2 командирских. А это так-то была очень грозная сила! Да ещё какая!
Да, имейся у японцев гранаты или хоть одна лёгкая противотанковая пушечка, обе наши броневые роты навсегда осталась бы в этой деревеньке полностью сожженными. Но поскольку я точно знал, что ничего такого у противника быть не может, то не сильно-то и переживал на сей счёт, просто просидев на своём водительском месте где-то с час, пока стрельба вовсе не утихла.
Как очень скоро выяснилось, японцы не стали устраивать здесь полноценную оборону с выстраиванием каких-либо укреплений, а просто выставили небольшой пикет из одного спешенного кавалерийского эскадрона, который мы благополучно и рассеяли, частично уничтожив.
При этом, на удивление, погибших у нас вовсе не случилось. Японские 6,5-мм тупоконечные винтовочные пули, да ещё и выпускаемые из короткоствольных кавалерийских карабинов, оказались не способны пробить насквозь 8-мм броневой панцирь нашей пехоты даже с 30–40 шагов. У тех, кто попал под такие пули, конечно же, случалась контузия внутренних органов и, судя по всему, трескались рёбра. Но все они так или иначе уцелели, перейдя в разряд раненных, которых при взятии данной деревушки образовалось аж 18 человек.
Всех их покуда оставляли здесь же, внутри домов, под охраной взвода мотострелков и пары броневиков, которым надлежало после передать поселение подтягивающейся следом пехоте и нагонять нас. Всё равно дорог здесь наличествовало очень мало, и потому затеряться можно было, лишь очень сильно постаравшись. Особенно если иметь при себе хоть какой-то набросок предполагаемого маршрута.
Решения по данному поводу, конечно же, принимал отнюдь не я и не мой ротный командир, у которого до сих пор, кажется, не прошёл тремор от выплеска адреналина, столь заметно его потряхивало. Но именно нам надлежало его выполнять. Хотя отныне впереди нашего броневика двигался взвод из четырёх линейных бронемашин. На этом уже настоял генерал-майор великий князь Сергей Михайлович, который вместе со всем штабом продвигался вслед за нами.