Сдвиг времени по-марсиански (сборник)
Шрифт:
— Я как-то читал о ребенке, который думал, что он — машина, — ответил Арни. — Он был уверен: для того, чтобы заставить его работать, его следует включить в сеть. Я хочу сказать, что надо уметь общаться с такими типами. Не уходи. Останься ради меня. Не знаю почему, но Манфред ведет себя гораздо спокойнее в присутствии женщин. У меня такое чувство, что Болен ничего не сделал. Сейчас пойду и скажу ему это прямо в лицо. Спасибо. — Арни выпил.
— Джек Болен сделал очень много, несмотря на невероятные сложности — откликнулась Дорин. — И я не желаю слушать о нем гадости. По-моему,
— А кто трезв? — Арни обнял ее за талию. — Я так надрался, что меня даже тошнит. О'кей, этот ребенок и меня достал. Представляешь, включил старую шифровку, совсем с ума сошел. — Поставив стакан, он принялся расстегивать ее блузку. — Отвернись, Гелио. Читай свою книгу.
Бликмен отвернулся. Прижимая Дорин к себе, Арни до конца расстегнул блузку и приступил к юбке.
— Я знаю, эти разбойники с Земли обогнали меня — прибывают каждый день толпами. Мой человек на космодроме уже сбился со счета. Пошли в постель.
Он поцеловал ее в плечо, опускаясь губами все ниже и ниже, пока она резко не подняла голову Арни руками.
В гостиной его классный мастер, нанятый у мистера И, тем временем крутил магнитофон, неловко пытаясь поставить новую кассету, а в результате уронил пустой стакан.
«А что, если меня действительно опередят?» — спрашивал себя Арни Котт, прижимаясь к Дорин и медленно топчась по кухне. «Что, если мне ничего не удастся? — Он начал клонить Дорин к полу, не прекращая при этом думать. — Неужели для меня не найдется места? Я ведь люблю эту планету».
Джек Болен включил магнитофон, раздалась музыка.
Дорин больно ущипнула Арни, и тот отпустил ее. Выйдя из кухни, он вернулся в гостиную и убавил звук.
— Давай займемся делами, Джек.
— Ладно, — согласился Болен.
Из кухни появилась Дорин, застегивая блузку, и сделала широкий круг, чтобы обойти Манфреда, стоявшего на четвереньках и занимавшегося наклейкой вырезок из журналов на лист бумаги. Ковер вокруг мальчика покрывали белые капли клея.
— Ты знаешь, кто я, Манфред? — подойдя и склонившись к нему, спросил Арни.
Мальчик не ответил, ничем не показав, что слышал вопрос.
— Я — Арни Котт, — продолжил Арни. — Почему ты никогда не смеешься, не улыбаешься, Манфред? Неужели тебе не хочется побегать, поиграть? — Этот ребенок тревожил его и вызывал сочувствие.
— Вероятно, нет, Арни, впрочем, нас интересует другое, — слабым, неуверенным голосом ответил Джек Болен. Взгляд его помутился, стакан в руке дрожал.
Но Арни продолжал:
— Что ты видишь, Манфред? Впусти нас в свой мир.
Ответом ему было молчание. Мальчик был полностью поглощен своим занятием: он создавал коллаж — неровная зеленая полоска, из которой перпендикулярно вздымался темно-серый обрывок.
— Что это означает? — спросил Арни.
— Одно место, — ответил Джек. — Здание. Я захватил его с собой.
Он вышел и тут же вернулся с конвертом, из которого достал большой помятый рисунок Манфреда. Арни взял его в руки и принялся рассматривать.
— Вот, — пояснил Джек. — Вы хотели, чтобы я установил контакт с мальчиком; что ж, мне
Арни, впрочем, не волновала степень опьянения мастера. Он привык к тому, что его гости напивались в стельку: крепкие напитки были редкостью на Марсе, и когда люди получали к ним доступ в доме Арни, они поступали так же, как Джек Болен. Имело значение лишь задание, которое он дал Джеку.
— Что это? — рассмотрев рисунок, спросил Арни. — Что ты еще можешь мне дать?
— Больше ничего.
— А что по поводу замедляющей камеры?
— Ничего.
— Может ли мальчик читать будущее?
— Несомненно, — ответил Джек. — И рисунок является тому доказательством, если только он не слышал наш разговор. А ты как думаешь, слышал? — хриплым голосом спросил он Дорин. — Ах да, тебя там не было. Я был с отцом. Вряд ли он слышал. Послушай, Арни. Вообще не предполагалось, чтобы ты это видел, но, я думаю, все уже на мази. Эту картинку вообще никто не должен был видеть: так будет выглядеть это место через сто лет, когда все превратится в руины.
— Какого черта, что это такое? — воскликнул Арни. — Я не могу разобраться в рисунке безмозглого ребенка, объясни его мне!
— Это AM-WEB, — пояснил Джек. — Большой, большой жилой район. С тысячами жителей. Самый большой на Марсе. Только на картинке он изображен в период разрушения.
Арни молчал, совершенно сбитый с толку.
— Может, тебя это не интересует, — предположил Джек.
— Естественно, интересует! — вспылил Арни. — Ты что-нибудь понимаешь? — обратился он к Дорин, стоявшей в стороне с задумчивым видом.
— Нет, дорогой, — откликнулась она.
— Джек, я просил тебя приехать, чтобы ты отчитался, — терпеливо начал Арни. — И единственное, что ты мне привозишь, — идиотский рисунок. Где расположен этот жилой район?
— В горах Франклина Рузвельта, — ответил Джек.
Арни почувствовал, как у него замедляется пульс.
— Ах вот как, — с трудом совладав с собой, вымолвил он. — Понимаю.
— Я так и думал, — ухмыльнулся Джек. — Тебя ведь это интересует, не так ли? Я знаю, Арни, ты считаешь меня шизофреником, и Дорин считает меня шизофреником, и мой отец… Но на самом деле я думаю о ваших желаниях. Я могу предоставить тебе кучу сведений о проекте ООН в горах Франклина Рузвельта. Что ты еще хочешь знать о нем? Там будет не электростанция и не парк. Совместный проект ООН и кооперативного движения. Там возведут многоквартирные здания с пекарнями и супермаркетами — прямо в центре каньона Генри Уоллеса.
— Ты все это узнал от ребенка?
— Нет, от своего отца, — ответил Джек.
Арни замер, не спуская с него глаз.
— Твой отец спекулирует землей?
— Да, — ответил Джек.
— Он только что прибыл с Земли?
— Да.
— Господи Иисусе, — повернулся Арни к Дорин. — Господи Иисусе, это его отец. Он уже закупил.
— Да, — подтвердил Джек.
— И ничего не осталось?
Джек покачал головой.
— О Господи Иисусе, — повторил Арни. — И он работает у меня. Никогда еще со мной такого не бывало!