Сдвиг

Кринг Тим

Мельхиор опять прицелился. Если он промахнется и Андоверу удастся спастись, дело совсем дрянь. Вторая пуля сорвала шляпу с того, что осталось от головы агента, но она еще не успела упасть на землю, а Мельхиор уже лихорадочно оглядывал толпу.

Он заметил второго примерно в центре зала: посреди поднявшейся суматохи к выходу быстро и уверенно пробирался мужчина. В его руках что-то блеснуло. Но не пистолет. Хуже — ключи от машины!

— Машина? — крикнул Мельхиор по-русски.

— Нет! — крикнул в ответ Ивелич, прокладывая себе выстрелами путь к платформам — там он мог затеряться в одной из электричек или выбраться по путям.

Заигрался

что-то Ивелич… Мельхиор пригнулся и понесся, петляя, за вторым американским агентом, который за это время успел еще ближе продвинуться к выходу. Решив, что Ивелич теперь его не достанет, Мельхиор выпрямился и побежал открыто. Второй агент уже был на улице и садился на место водителя в такси, припаркованное на Массачусетс-авеню.

На ветровом стекле похожего на мыльницу «Порше-356» под «дворниками» болталось два талона за неправильную парковку. Мельхиор предпочел бы «понтиак», или «плимут», или в крайнем случае «шевроле», но Сонг заверила его: на «порше» он точно доберется куда ему нужно. Чтобы в него втиснуться, ему даже пришлось убрать откидной верх. Перемахнув через дверцу, Мельхиор сунул ноги под руль, нажал на педаль газа и повернул ключ зажигания. Двигатель взвыл, как подросший детеныш льва.

Вероятно, агент не видел, что Мельхиор выбежал из здания вокзала, и направил машину на перекресток с круговым движением, откуда мог свернуть на полдесятка улиц. Чтобы перехватить его, Мельхиор рискнул выехать на встречную полосу, лихорадочно лавируя, чтобы ни с кем не столкнуться. Теперь агент заметил его. Преодолев бордюр, он рванул по газону парка, отделявшего подъезд к вокзалу от Коламбас-серкл. Не притормаживая, он пересек восемь полос движения и взял курс в сторону Делавэр-авеню.

Мельхиор отлично сознавал, каким крошечным был его автомобиль. И не просто потому, что при каждом движении невольно упирался коленями в приборную панель: в боковых зеркалах на него то и дело надвигались огромные решетки радиаторов «фордов», «крайслеров» и «шевроле», будто обступавшие щенка гигантские сенбернары. Он свернул на Делавэр-авеню и покатил к Капитолию — от ярко-желтого «форда» его отделяла сотня футов. Теперь Мельхиор был вынужден отдать должное «порше». Машина неслась как гончая, спущенная с поводка.

Мельхиор догнал такси и пару раз стукнул его в бампер. Задние фонари разлетелись вдребезги, и ему пришлось пригнуться: ветровое стекло его собственной машины было слишком маленьким, чтобы защитить от осколков. Такси сначала бешено завиляло, но все-таки сумело выправиться. Агент ударил по тормозам, и Мельхиор едва успел вильнуть влево, чтобы не врезаться в багажник тяжелой машины. Уходя вправо, агент выстрелил и повернул на Конститьюшн-авеню. Если он поедет по ней прямо, то окажется в «федеральном треугольнике» — в гуще правительственных зданий, а потом — что гораздо хуже — может свернуть на Пенсильвания-авеню и выскочить к самому Белому дому. Пока не слышно было полицейских сирен, но трудно представить, что за ними не увяжется целая армада полицейских машин, если они промчатся мимо Белого дома, паля друг в друга. Он должен действовать быстро.

Мельхиор выскочил на Конститьюшн-авеню, чудом не столкнувшись с огромной фурой, и выжал педаль газа. «Порше» незамедлительно отреагировал: сначала его отделяли от желтого «форда» с десяток машин, потом шесть, потом три… А потом Мельхиор ударил такси в левый борт. Агент вцепился руками в руль, стараясь повернуть на Пенсильвания-авеню. Мельхиор выстрелил ему в ухо, и «форд», потеряв управление, налетел на бордюр и перевернулся:

машину подбросило и с размаху опустило на крышу. Если водитель и не погиб от выстрела, то точно был раздавлен ударом.

Впереди дорогу пересекала огромная фура. «Порше» мчался на скорости шестьдесят миль в час, и затормозить уже не было времени. Мельхиор метнулся в сторону пассажирского сиденья и пригнулся. «Порше» вздрогнул, послышался звон разбитого стекла, но маленькая машина проскочила под фурой, которая лишь выдавила ей ветровое стекло. Каким-то непостижимым образом Мельхиор уцелел, а машина продолжала катиться…

И по-прежнему никаких полицейских — Боже, храни Америку! Перестрелка из машин в четверти мили от Белого дома, и ни одного полицейского! Президенту Кеннеди надо что-то делать с охраной!

Мельхиор загнал «порше» в гараж, который указала ему Сонг, на случай «если что-то пойдет не так», и, пересев в разбитый «шевроле» Умника, поехал в сторону Лэнгли. Он только что застрелил двух сотрудников Конторы. Обратного пути не было.

Нью-Йорк, штат Нью-Йорк

19 ноября 1963 года

— Однажды я разрушил представление человека о самом себе, чтобы спасти его.

— Прошу прощения, сэр? — Чернокожего лифтера вовсе не занимали сентенции странно одетого белого.

— Да нет, это я так, — ответил БК и, подумав, решил перейти на жаргон битников. — Просто один чувак навел меня на прикольного хмыря, который промышляет стихами. Фрэнка О’Хару.

Лифтер ограничился тем, что просто приподнял бровь, всем своим видом показывая: если белый в лифте и есть то, ради чего надо добиваться гражданских прав, лично он предпочитает остаться человеком второго сорта.

— Боюсь, что не понимаю вас, сэр. — Кабина лифта остановилась, и он открыл деревянную полированную дверь. — Пятнадцатый этаж, сэр.

БК удалось выяснить, что Ричард Альперт находится в доме Пегги Хичкок — сестры Уильяма, владевшего поместьем в Миллбруке. Он настоял на том, чтобы пойти одному. Чандлер не особенно возражал, что не удивило БК. Он заметил, что в обществе других людей его подопечному было не по себе. Конечно, отчасти это было связано с тем, что Чандлер теперь сильно отличался от окружающих его людей, но БК подозревал — тот и раньше предпочитал одиночество. Чандлер заверил его, что с удовольствием останется в отеле и посмотрит телевизор.

— Там новый парень на «Вечернем шоу»… Понятно, до Джека Пара ему далеко, но когда он в тюрбане… — Он помолчал. — Ты берешь с собой пистолет?

БК в удивлении вскинул глаза:

— Пушка — это отстой, чувак!

У зеркала возле лифта БК задержался, чтобы бросить на себя взгляд. И напомнить, за кого он себя выдает. Своим обликом он остался доволен: черная водолазка и длинная безрукавка из деревенской полосатой ткани, хлопчатобумажные брюки все в пятнах, поношенные рабочие башмаки. Всем этим он обзавелся в благотворительном магазине. Завершающим штрихом был черный парик почти до плеч. Совсем как у Мейнарда Кребса [39] . Замшевая лента на голове придавала особый шик, делая БК похожим на индейца племени команчи.

39

Символ движения битников; был первым битником, появившимся на телеэкране.