Седьмая девственница

Холт Виктория

— Ба, — сказал он, — да это ж миссис Сент-Ларнстон. Добрый вам день, мэм.

Он пошел ко мне своей заплетающейся походкой, и мне пришлось остановиться.

— Как она вам? — спросил он, поднимая птицу, казавшуюся такой покорной в его руках; солнце отливало блеском на ее радужных крыльях, и меня поразил контраст этой хрупкой красоты и лопатообразных, с черными ногтями, пальцев Ройбена.

— Как на картинке.

Он гордо показал мне серебряное кольцо на лапке.

— Она всегда прилетает домой.

— Замечательно.

Он уставился на меня,

и челюсть у него слегка подрагивала, словно он подавлял тайный, беззвучный смех.

— Куда б эта птичка ни полетела, она возвернется домой.

— Я всегда удивлялась, как же они находят дорогу. Толстые пальцы нежно потрогали птичье крыло — сама нежность, сама мягкость. Мне представились эти пальцы на горле у кота.

— Это чудо, — сказал он. — Вы верите в чудеса, миссис Сент-Ларнстон, мэм?

— Не знаю…

— А они есть. Голуби — одно из чудес.

Его лицо слегка омрачилось.

— Уехала наша Хетти, — сказал он, — но она вскорости возвернется. Она, небось, из тех, кто тоже всегда прилетает домой.

— Надеюсь, — ответила я.

Его лицо горестно сморщилось.

— Она ушла. Она мне не сказала. Чего ж ей было мне-то не сказать.

Он опять заулыбался.

— Но она возвернется. Я знаю. Это как когда пускаешь птицу. Она возвернется, говорю вам. Она из тех, что прилетают домой. Наша Хетти была такая птичка, что всегда прилетает домой.

Я слегка сжала бока лошади.

— Ну, всего хорошего, Ройбен. Надеюсь, ты прав.

— Прав-прав, мисс. Уж я знаю. Зачарованный, говорят, а у меня есть зато кой-чего другое взамен. Наша Хетти не останется насовсем вдали от дома.

В том июне с мистером Поллентом произошел несчастный случай, когда он ехал верхом; Джо полностью взял на себя его практику, и больше не было, казалось, никаких причин откладывать свадьбу с Эсси.

Если бы я себя не сдерживала, все могло бы сложиться очень неприятно. Если бы Джо сделал, как я хотела, и стал врачом, неприятное чувство никогда бы не возникало, а так я не могла окончательно простить брата за то, что он был единственным, кто перечил мне. Если бы не он, у меня бы все сложилось, как я хотела. Но Джо был явно очень счастлив и считал себя самым везучим человеком на свете, и когда я смотрела на него, всегда смягчалась. Вид его, немного приволакивающего при ходьбе левую ногу, всегда будил во мне воспоминания о той ужасной ночи и о том, как Ким мне помог; от этого я всегда смягчалась и начинала думать о Киме и о том, вернется ли он когда-нибудь.

В день свадьбы мы с Меллиорой подъехали к церкви в одном из экипажей аббатства. Бабушка ночевала у Поллентов. Уважаемое положение ее внуков оказывало свое действие на бабушку, и я верила, что вскоре мне удастся уговорить ее зажить жизнью почтенной старой леди в каком-нибудь уютном домике на землях Сент-Ларнстона.

Во время поездки я заметила, что Меллиора бледна, но не стала об этом говорить. Я представляла себе, в каком напряжении она все время находится, и пообещала себе, что вскоре уберу Фанни из дома.

Церковь

была разукрашена к свадьбе, потому что Полленты были весьма уважаемым семейством. Когда мы с Меллиорой занимали свои места, пробежал некоторый шумок, потому что редко кто из Сент-Ларнстонов бывал на таких свадьбах, Не вспоминают ли они, думалось мне, что я, в конце-то концов, всего лишь внучка Керенсы Би? И мне показалось, что много взглядов было брошено украдкой на Меллиору, дочь священника, бывшую ныне няней моего сына.

Свадебная церемония, проведенная его преподобием мистером Хемфиллом, вскоре завершилась, и Эсси с Джо вышли к экипажу ветеринара, который должен был отвезти их обратно к Поллентам, где их и гостей ждало угощение.

Согласно традиции на молодых сыпали рис и привязали к экипажу пару старых башмаков. Эсси, краснея и хихикая, висла на руке Джо. А Джо ухитрялся выглядеть одновременно и смущенным и гордым.

Я раздраженно повела плечами, представив, насколько все было бы по-другому, женись Джо на дочери доктора.

На обратном пути Меллиора посмотрела на меня вопрошающе и спросила, о чем я думаю.

— О той ночи, когда Джо попал в канкан, — ответила я, — Он мог умереть. Если бы не Ким, и свадьбы этой не было бы.

— Милый добрый Ким! — пробормотала Меллиора. — Как, кажется, давно он был с нами.

— Ты не получала от него вестей, Меллиора? — задумчиво спросила я.

— Я же тебе говорила, что он никогда не пишет писем.

— Если когда-нибудь напишет… дай мне знать.

— Конечно. Но он не напишет.

Празднование было типичным для таких случаев. Гости заполнили гостиную Поллентов, приемную и кухню. Стол на кухне ломился от еды, которую девушки Поллент готовили, должно быть, целую неделю: пироги и кексы, ветчина, говядина и свинина; были поданы домашние вина — черничное, из бузины, из левкоев, из первоцвета, из пастернака и сливовая настойка.

На таких праздниках все веселятся до самого конца Обычные шуточки с подковырками; ожидаемые комментарии и несколько мужчин шептались о том, что не прочь бы начать «шалала», без чего мало какая свадьба обходится в Корнуолле. Это так называемый «оркестр», единственной целью которого является произвести как можно больше шума. Кастрюльки, чайники, чайные подносы — любая утварь какую только можно найти в доме и на какой можно наделать побольше шума, шла в ход. Так на всю округу извещали о том, что двое стали в этот день семейной парой.

Джо и Эсси с удовольствием воспринимали всю эту суматоху. Эсси, которую подначивали грубыми шуточками когда наступила пора расходиться, хихикала в притворном ужасе.

Ну, по крайней мере, уж меня-то здесь не будет, когда они потащат ее и Джо из кровати и станут лупить их чулком, набитым песком. Уж я-то не буду одной из тех, кто считает славной шуткой подбросить кустик утесника в кровать новобрачным.

Я сидела с бабушкой и Меллиорой, поглощая яства, которыми девушки Поллент обносили гостей, и тут впервые услышала о растущей тревоге в округе.