Седьмая принцесса
Шрифт:
— Вон серебристая река!
— И золотые скирды хлеба!
— Вон Ведьмино окошко!
— И Фейна калитка!
— Вон горшок со сладкими плодами!
— Вон Ивонна с хрустальным шариком!
А цотом Теодор и Криспин закричали в один голос:
— Вон наш братец Феликс!
И троё братьев бросились в объятья друг другу.
Теодор и Криспин сунули ноги в деревянные башмаки. Горожане, выйдя из павильона, увидели лишь трёх маленьких оборванцев — это три маленьких Принца со всех ног бежали назад в Рай. А от Кларинетт — старухи, которую они называли ведьмой, — не осталось и следа. Нет ни следа — и
Три маленьких Принца вернулись назавтра ровно в полдень — минута в минуту! Ивонна ждала их на пороге — как же она смеялась, увидав, что они так и вернулись с открытыми ртами!
— Мы голодны, Ивбнна! Мы есть хотим! — закричали они наперебой. — Обед готов?
— Сию минутку! — пропела Ивонна. — А пока я готовлю, доешьте-ка лучше то, что оставили в плошках.
Братья бросились к плошкам и съели райские плоды: Теодор — свой персик, Криспин — яблоко, Феликс — абрикос.
— Теперь всё в порядке! — сказала Ивонна, подбросила хрустальный шарик, хлопнула в ладоши и крикнула: — Обед!
И в ту же минуту большая ложка наполнила плошки до краёв. Братья так и накинулись на еду. Но Теодор вдруг остановился, не донеся ложки до рта, и сказал:
— А я что знаю!
— Что же? — засмеялась Ивонна.
— Я знаю, что в хижине живёт Ведьма, — ты сама мне сказала!
— И я кое-что знаю! — проговорил с полным ртом Криспин.
— Что же? — спросила Ивонна.
— Я знаю, что в саду живёт Фея, — ты сама мне сказала!
— Правда, как их зовут, мы не знаем, — признался Феликс.
— У них на двоих одно имя, — сказала Ивонна. — Только его нельзя назвать, его надо услышать.
Три Принца прислушались, и Феликс, подняв палец, прошептал:
— Мне кажется, я что-то слышу.
— Что-то скрипучее, — сказал Теодор, — словно ржавая оконная петля.
— Что-то сладкое, — сказал Криспин, — словно капелька цветочного нектара.
— Что-то протяжное, — сказал Феликс, — словно звуки флейты.
— Возможно, — кивнула Ивонна.
— Ах, — вскричали три маленьких Принца, — что бы это могло быть?
— Что ж, подумайте, подумайте, — ответила Ивонна и подбросила вверх хрустальный шарик, чтобы дать всем троим добавки.
ОСЛИК ИЗ КОННЕМАРЫ
Поутру мама Денни О’Тула застёгивала сыну пальтецо, поправляла зелёный берет — чтобы в уши не надуло — и провожала до двери. Остальной путь до школы он одолевал сам, поскольку было ему целых семь лет, а улицу надо переходить только один раз.
В тот день, отправляя Денни в школу, мама, по обыкновению, приговаривала:
— Переходи осторожно. Налево-направо посмотреть не забудь.
— Не забуду, — обещал Денни.
Мистер О’Тул ещё не кончил завтракать, но, тут же встрепенулся:
— Сын, имей в виду, тебе дают самый мудрый совет всех времён и народов. Смотри налево-направо, и ничего не пропустишь — ни кошку бездомную, ни короля со свитой.
— Не нужны нам кошки и короли, — прервала его миссис О’Тул. — Ты, сынок, сторонись машин и велосипедов.
— Ладно, — пообещал Денни и отправился на Лиственничную улицу, в начальную школу.
А миссис О’Тул вернулась на кухню. Муж набивал первую утреннюю трубку.
— Вечно ты ребёнку голову морочишь, — с улыбкой укорила жена. — Набиваешь ему голову россказнями, точно трубку табаком.
— А
— У моего папы золотое пальто! — похвастался Денни в школе.
— Так я тебе и поверил! — сказал Альберт Бриггс, к которому Денни относился без особой нежности. — Всё это басни. Добро тому врать, кто за морем бывал! — Альберт недавно слышал эту поговорку от своего дядюшки, а он верил каждому дядюшкиному слову — точь-в-точь как Денни, который верил всему, что говорил папа. — Ишь, выдумал! Пальто золотое… — издевался Альберт. — Не ври, коль за морем не бывал!
Но Денни стоял на своём:
— У папы на плечах золото и спереди, по обеим сторонам.
— Ты, Денни, скажи-ка лучше, где твой папа родился, — хихикнула Мейзи Боннингтон.
— Мой папа родился в Коннемаре! — выкрикнул Денни.
Так неизменно заканчивался любой разговор об его отце. Нелепая для английского уха «Коннемара» веселила детей, и они хохотали до упаду. Школьный поэт даже сочинил на эту тему стишок:
Тары-бары, тары-бары Врёшь, что он из Коннемары!— Нет, не вру! — кричал Денни. — Теперь он живёт здесь, а раньше в Коннемаре!
— Раньше чего? — дразнила его Мейзи. — Никакой Коннемары на свете нет!
— Есть!
— Ты всё выдумал.
— Нет, не выдумал. А пальто у папы всё равно золотое!
— Добро тому врать, кто за морем бывал, — твердил своё Альберт Бриггс.
— За морем бывали моряки! Любой моряк тебе скажет, что я говорю правду! — вдохновенно произнёс Денни однажды.
Надо же! Говорит о моряках, точно они его лучшие друзья! Альберт Бриггс даже онемел от возмущения. Но звонок на урок положил конец их спору. Случилось всё это сразу после зимних каникул, когда в театре каждый вечер играли рождественскую пантомиму. А насчет королей и бродячих кошек мистер О’Тул помянул уже летом. Теперь на носу были летние каникулы, дети хвастали, кто куда поедет, а те, кому предстояло сидеть всё лето дома, делились несбыточными мечтами или вспоминали свои прежние путешествия…