Седьмая пятница
Шрифт:
Рост ни то ни се, средний. Одет словно король оборванцев и издалека может сойти за Спящего Толкователя, но все-таки представительнее. По крайней мере, у него имелось то, что можно назвать головой и лицом, хотя и с натяжкой.
Некую фигуру охватывали длинные одежды до пола, что-то вроде рясы с капюшоном. Под ним в глубокой темноте светились синие глаза-щелки. Больше ничего там не было. «Органы зрения» этого типа просто висели в воздухе. И, по всему видно, этим своим фирменным обликом субъект в балахоне привык пользоваться на всю катушку. Вопрос
Сейчас косы, правда, при нем не было. Это успокаивало.
— Уф, я так спешил, так спешил… ужас что делается в мирах… сплошное волнение! — выдал скороговоркой новый персонаж. Голос его, вопреки ожиданию, не был густым и наводящим тоску смертную, а, наоборот, суетливый, текучий, словно резвый ручеек. Такой больше подошел бы лавочнику, чем… кому?..
Я ждал, придав своей вытянувшейся физиономии выражение, какое, на мой взгляд, должно было сказать моим надзирателям, что держаться я намерен до последнего. И хотя внутри умирал от страха, кажется, у меня получилось смутить Крайлога и рогатую девицу. Они толклись за спиной синеглазого, как щенки позади крупного волкодава.
— Вас связали! — воскликнул пришедший. — Кто?
— Догадайтесь, — ответил я. — Сам я не мастак на такие фокусы, так что остается кто-то из этих двух.
Синеглазый повернулся к своим миньонам.
— Зачем же, братья?
— Я думала, он опасен и наша задача — его лик… нейтрализовать… — ответила косолапка.
— Но я же вам ничего подобного не говорил! Я сказал, чтобы вы пригласили Браула Невергора побеседовать! — Синеглазый обладатель балахона взмахнул руками в перчатках и закружился, подметая полами одежд пыльный пол. Ну по крайней мере он не призрак в прямом смысле слова.
— Простите нас, господин чародей!
Извиваясь, синеглазый подлетел ко мне и одним движением освободил от веревок. Я поднялся, растирая запястья, и смерил троицу суровым взглядом.
— Итак, с кем имею честь говорить? Не знаю, какие нравы царят у вас на родине, без сомнения, удивительной, но у нас правила велят представляться. Элементарная вежливость.
— Конечно, прошу прощения, — поклонился синеглазый. — Я — Тузмес Высокий. Это Крайлог, его еще называют… называли… Несокрушимый…
— Кто называл?
— Э… сейчас, простите, это неважно…
— Как сказать. Если бы мы начали говорить об отпускной цене на локийских кальмаров, то это, в свете недавних событий, было бы неважно, а так…
Тузмес смутился.
— Извиняюсь, конечно, господин волшебник, но… уверяю, эти мелочи мы обсудим.
— Все так говорят!
— А это… это… — Синеглазый вспомнил, что собирался представить рогатую девицу. — Эриделла Быстрая Стрела.
— Вот видите, юная дева, это не так страшно, — сказал я, повернувшись к ней. — Оттого, что я узнал ваше имя, от вас не убыло.
Быстрая Стрела зашипела. Я ей определенно не нравился.
— А теперь
— Не возражаю, — отозвался я. — Если мне нальют чего-нибудь выпить.
Странный тип опять засуетился.
— Будет, будет, будет…
Он не соврал. Было и вино, и большая, хорошо убранная комната с коврами, гобеленами и прочими аристократическими излишествами. В углу даже стояла выполненная с большим мастерством и реалистичностью статуя голой феи, изнывающей, судя по позе, от любовной истомы.
Тузмесу пришлось долго кашлять, чтобы оторвать меня от созерцания сего творения, после чего он предложил кубок с очень сухим вином, которое тут же ободрало мое горло не хуже наждачной бумаги. На время нашего разговора косолапка и страшный куда-то исчезли, без напоминания со стороны предводителя.
— Вы, должно быть, удивлены всем происходящим, — начал разговор Тузмес. Он сидел напротив меня через стол и вино не пил. Может быть, ввиду отсутствия рта как такового. Или просто не нуждался в этом невинном удовольствии.
— Ничуть, — ответил я. — Ничуть не удивлен. Я реалист. Живу в мире, где все с ног на голову. Вот сейчас вы попросите меня о какой-нибудь услуге, вам надо решить некую проблему, которая ну никак не решится без вмешательства Браула Невергора. Угадал?
— В некотором роде…
Если привыкнуть к сухому вину, то со временем оно кажется не таким кислым. И все менее становится похожим на скипидар.
— Так складываются звезды, так поворачиваются ветви Вечного Древа, так журчит Источник Мудрости, возле которого плетут свою пряжу норны… правильно? Все указывает на то, что Браул Невергор и есть единственный, кто может справиться с задачей. Так что выкладывайте, Тузмес. Сразить дракона, спасти принцессу или вытащить мошку из чьего-нибудь глаза?
Высокий снова закашлялся. Очень странно — горла-то у него я не заметил.
— Боюсь, дело гораздо сложнее. Но суть вы уловили. Вижу, вы бывалый человек.
— Еще бы, — мрачно повел я бровями. — Каждое утро совершаю подвиг, у меня расписание. В десять утра.
Тузмес долго не знал, как следует воспринимать мою фразу, и оставил ее без комментариев. Но мне показалось, это сообщение его расстроило.
— Вы приехали в дом Поттеров для одного дела. Вас несколько человек, волшебников. Завтра, по сообщениям моей агентуры, вы соберетесь на совет, где будут обсуждаться вопросы, касающиеся существования вселенной.
— Ваша агентура работает отлично.
— Магия, знаете ли.
— Ну как же без нее.
— Так вот. Я хочу, чтобы вы, присутствуя на совете, всячески саботировали процесс. Выступали против любой инициативы.
— Это еще почему? — спросил я. — Если вселенная в опасности, я должен быть в первых рядах! А вы говорите «саботировать»!
— Именно саботировать! Вы должны сорвать все мероприятия! Вот такая у меня к вам просьба, — взмахнул руками Тузмес.
— Вы сумасшедший?
— Нет.