Седьмая пятница
Шрифт:
— Эй, вы чего там делаете?
Мы обернулись, чтобы нос к носу столкнуться с двумя законченными провинциалами, одетыми в желто-черную клетку. Она — разбогатевшая буржуа, он — еще более разбогатевший буржуа. Взгляд у обоих наглый, а выговор — мои аристократические уши вянут.
— Какое вам дело, уважаемый? — спросил я мужчину. — Не мешайте нам наслаждаться!..
— Да, не ме… — отозвалась Гермиона, но тут же сощурила глаза и подошла вплотную к клетчатой матроне.
— Уберите свой нос! — прыснула та, отшагнув.
Квирсел вернулся из своего таинственного
— Отличный камуфляж, господа! Поздравляю! Должно быть, для этого потребовалось много Силы! — сказал мопс, почесываясь.
Тут я вылупил глаза и вытащил из кармана амулет, реагирующий на всякого рода магические проявления. Амулет подтвердил все что надо.
Ну и идиот же я.
— Поверить не могу. Обманули мой внутренний нюх! — Я с восхищением уставился на Талулу, загримированную с помощью волшебства под эту провинциальную кикимору.
— Я — Изенгрим, — сказала кикимора. — Талула — она.
— А…
Гермиона очухалась раньше меня.
— Вот заставь дурака чарами заниматься — он шею свернет… Что вы тут наворотили?! Зачем такие сложности?
— Конспирация, — сказала Талула, которая в данный момент вовсе таковой не являлась, — не терпит полумер. Мы работали над маскировкой целую ночь и кусочек утра. Все, что вы видите, это иллюзия.
Осталось снять шляпу перед своими сообщниками, что я и сделал. Пожалуй, мне бы такое не удалось. Но Гермиона права. Зачем было все усложнять? Зубастик стал Талулой, а Талула приняла его облик… Да еще эти жуткие наряды в клетку!
— Мы не в бирюльки играем! — заявил Изенгрим, отставляя ногу в туфле на высоком каблуке. — Мы — ваше прикрытие.
Гермиона попыталась закрыть ему рот.
— Не ори! Смотритель услышит!
— Не услышит! — произнес Зубастик зычным сопрано. — Мы его того… усыпили. А на вход надели отводящее заклинание — никто сюда не войдет в течение часа, но постепенно чары слабеют. Поэтому торопитесь.
Я бросил взгляд по сторонам, чувствуя, как момент истины берет меня за горло. Пришло время доказать свою полезность Лиге Трех Элементов, оправдать ожидания пророчества Мартула и… В общем, вы поняли. Понял и я, и тут же испытал приступ тотальной робости, столь присущей прежнему Браулу Невергору.
— Вперед! — гаркнул я, пока мой запал не испарился, и взял сестрицу под руку. — Я хочу разделаться с этим быстрее.
Не дав Гермионе опомниться, я повел ее в глубину зала. Зубастик и Талула остались на прежнем плацдарме и принялись плести какие-то чары. Лица у обоих, как я заметил, обернувшись, сияли серьезностью.
«Что-то готовится. Но что?»
Глава 7
Когда Джулс Клакевит прятал здесь Слезы Звезды, Музей только строился. У чародея-зеленщика хватило ума сообразить, куда именно следует запихнуть артефакт, чтобы его случайно не нашли даже в случае тотальной реконструкции. Этим местом стало основание колонны, составляющей часть фундамента. Согласно схеме, изображенной на одной из страниц блокнота, диаметр колонны был три метра, а высота — десять. Служила она опорой балкам верхнего яруса
Все просто в теории, но если вспомнить, что практикой предстояло заниматься мне, положение осложнялось заранее. Ни я, ни Гермиона, ни Квирсел понятия не имели, что ждет нас впереди, ведь помимо опасностей реальных, объяснимых, существовали необъяснимые. Я имею в виду весело падающие на голову кирпичи, раскиданные повсюду арбузные корки, камешки, о которые то и дело запинаешься — да мало ли что? Если в дело вступает ваш покорный слуга и если вы находитесь в его компании, будьте готовы ко всему.
Я напомнил об этом своим соратникам и заранее сложил с себя всякую ответственность. Гермиона не испугалась — она через многое прошла вместе со мной. А вот Квирсел задумался. Жизнь даже в образе мопса была ему слишком дорога, чтобы ею рисковать. Я предложил чародею остаться наверху и ждать, однако мое гуманистическое предложение отвергли с негодованием.
— За тобой нужен глаз да глаз, герой, — сказал мопс, таким образом найдя причину оправдать свою жажду приключений.
Обсуждать больше было нечего. Мы приступили к делу.
Попасть в пункт «Б» можно было несколькими путями, и их мы обсуждали досконально. Подошел только один. Он экономил время (но не силы) и был признан общим голосованием как самый прямой. По вертикали. Когда-то давно Джулс Клакевит свистнул строительный план Музея и, рисуя свои схемы, употребил все данные, которые в нем были отражены. В общем, ползти сверху вниз к тайнику нам предстояло из центрального зала, точнее из его дальней части, расположенной на приличном расстоянии от входа.
Вокруг не было ни души. Статуи каких-то ненормальных, явно страдающих запором, только и составляли нам компанию. И еще гробовая тишина, от которой мурашки по коже.
По сути, Музей — самый настоящий исполинский склеп. В нем и ветры такие же дуют, леденящие. И пронизаны они крепкими, испытанными временем тенетами Силы.
Итак, мы оказались почти в самом углу. Гермиона организовала волшебный свет и просматривала схемы.
Колонна, теряющаяся в вышине, стояла перед нами. Где-то здесь мы должны были начать «бурение».
— Квирсел, это у тебя зубы стучат? — спросил я, уловив странный звук.
— И вовсе не зубы…
— А что?
Уточнений не последовало.
— Сдается мне, за нами могут следить, — проворчал я, прощупывая пространство заклинанием Нахождения Тайного. Найти я ничего не нашел, но от подозрительности не избавился.
— Здесь такой мощный фон, — сказал Квирсел. — Магия, в основном старая, многовековая, накладывается пластами.
— Правильно, это же Музей магии.
— Нашла!
От усиленного стенами и тишиной возгласа Гермионы мы с мопсом подлетели на некоторую высоту.
Волшебница палочкой указала на пол возле колонны, где мерцала оранжевым светом ее метка.